Второй клинок, тёмно-оранжевый, напротив, дрожал в своей витрине. И его мерцание вызывало жар, который чувствовался даже через защиту. Рассматривая кинжал, я неожиданно для себя обратил внимание, что стекло витрины, в которой он покоился, было раза в два толще, чем стекло витрины кинжала Жизни.

— Это наши главные ценности, — сказал Фендир, явно получающий наслаждение от моей реакции, — кинжал Жизни и кинжал Хаоса. Ходят легенды, что всего существует пять кинжалов: Жизни, Хаоса, а так же Смерти, Порядка и Природы. Но последние два безвозвратно утрачены после Коллапса вимрано.

— А… для чего они нужны? — спросил я, решив повременить со своим интересом и услышать официальную версию.

— Каждый кинжал несёт в себе огромную силу, так сказать, собственной стихии. Кинжал Порядка — Стихию Воды. Кинжал Хаоса — Огонь. Кинжал Смерти — Землю. И Кинжал Жизни — Воздух. Кинжал же Природы нёс в себе элемент истинного равновесия. Ведь в природе, как известно, есть и Хаос, и Порядок, и Жизнь, и Смерть, и каждый из этих четырёх элементов неразрывно связан с остальными. К сожалению, лишь эти два кинжала удалось сохранить до наших дней.

Я снова перевёл взгляд на витрины. И заметил новую особенность. Витрина, в которой лежал кинжал Хаоса, была достаточно пыльной. В то время, как витрина кинжала Жизни — напротив, едва ли не сияла.

— Интересно, — я повернулся к Фендиру, который почтительно не спускал с меня глаз, — этот кинжал часто извлекается со своего места?

— Да, разумеется, — кивнул Фендир, — ведь его сила — это сила Жизни. И он обладает просто колоссальными целебными свойствами. Хотя, конечно, гораздо чаще мы его используем, чтобы поддерживать жизнь в источни…

— Кхгм! — раздалось предупреждающее кряхтение от Маиса.

— А этот кинжал? — я указал на второй клинок, — для чего ему нужно такое толстое стекло?

— Для того, чтобы сдерживать его силы, — ответил Фендир, — с тех пор, как не стало кинжала Порядка, исчез противовес, который сдерживал его силы. И он представлял огромную опасность для всякого шинрано, который возьмёт его в руки, вплоть до полного подчинения. До того, как кинжал попал сюда, он успел стать причиной гибели целого города. После того, как мы изъяли клинок, рано, который находился в его власти, говорил, что чувствовал огромные ярость и… как ни странно, горечь от потери.

— Но… почему? — удивился я, — ведь если кинжал Порядка исчез, кинжал Хаоса, напротив, должен был этому радоваться.

— Как уже было сказано — все четыре элемента неразрывно связаны друг с другом. Порядок упорядочивает Хаос, Хаос развеивает Порядок, Жизнь зажигает новые души и привносит их в этот мир для того, чтобы Смерть могла погасить недостойные, а остальные — направить дальше, в вечный цикл жизненных перерождений. Пропажа одного из четырёх — это нарушение баланса во всём. Правда, — задумчиво добавил Фендир, — последнюю седмицу кинжал как будто успокоился. Уже не так яростно полыхает. Если так пойдёт и дальше — ещё спустя две седмицы можно будет попробовать распечатать витрину и обуздать его силу. Конечно, в огне сейчас во всём мире нет недостатка, но всегда лучше иметь под рукой дополнительный источник силы.

Я в очередной раз порадовался, что не стал спешить со своей просьбой перед градоначальниками. Как оказалось, тот же кинжал Хаоса так просто унести отсюда не получится. Я был уверен, что успокаиваться он начал именно с того дня, когда мне в процессе повторного ритуала в приюте вимрано удалось-таки извлечь из недр небытия кинжал Порядка. Но, как видно, успокоился он не до конца. И, судя по тому, что Фендир сказал, что кинжал Хаоса будет опасно брать всякому шинрано, значит, это расовое правило продолжало действовать. Кинжал Хаоса мог взять в руки только шинрано, кинжал Жизни — только янрано. Кинжал Порядка пощадил мою жизнь только потому, что учуял во мне магию воды. Уверен, больше ни одно оружие для меня такого исключения не сделает.

— Благодарю вас за оказанное доверие, — я почтительно кивнул Фендиру, решив сегодня больше не наседать с вопросами, — надеюсь, что я его оправдаю.

— Благодарю и я тебя за твой интерес к нашей истории, — степенно кивнул Фендир, — многие бы на твоём месте помогали нам, воротя нос, с презрением и неохотой. Ты же стремишься вникнуть в каждый момент. Как знать, может быть, твоё появление в нашем мире, вместе с такими уникальными и чудесными способностями — это знак, что близится конец наших бесконечных мучений.

— Мне этого, к сожалению, неизвестно, — тихо ответил я, — но если бы от меня что-нибудь зависело — я бы, конечно, сделал всё возможное.

— Что ж, если такой момент когда-нибудь настанет, надеюсь, ты вспомнишь о своих словах, — улыбнулся Фендир, — что ж, прошу за мной на выход, я показал всё, что мог. И да, Дэмиен, я не настаиваю, но если твоё предложение дать немного воды лично мне в силе — буду только рад его принять.

После этого мы вернулись домой к Фендиру, где я наполнил для него два бочонка воды. Попрощавшись, наконец, со смотрителем музея, мы отправились отдыхать.

На следующий же день меня ожидала новая встреча с градоправителями. И когда Маис и Пино вели меня к ним, я тщательно обдумывал, кому из них предлагать свои услуги. Если мне, как и в прошлый раз дадут выбор, наверное, стоило помочь Викаю. По какой-то причине именно он был для меня наиболее симпатичен. Гимлава, очевидно, помимо его кресла беспокоило лишь то, насколько туго набит его кошелёк. И помогать набивать его ещё туже у меня не было никакого желания. Лексаб по моим ощущением испытывал просто фанатичную жажду контролировать всё, что можно контролировать. Будь его воля — все бы драгоценный воздух вдыхали и выдыхали по его команде.

А Викай… нет, иллюзий питать не стоило, если уж он занял это кресло, то соответствующие политические навыки имел и при желании мог вцепиться в горло кому угодно с не меньшей силой, чем это сделали бы Лексаб или Гимлав. Но вот его мотивы… среди всех троих они были самые созидательные. Во-первых, он архитектор, что уже подразумевает хоть какую-то творческую черту. Во-вторых… да он просто на внешний вид был приятнее. Хотя это, конечно, довольно глупая причина. Наверное, была в этой приязни какая-то более глубинный повод, интуитивный, но я пока не в состоянии адекватно его сформулировать.

Наконец, мы прибыли к зданию администрации, и меня снова ведут по прохладным коридорам мимо кабинетов, где суетящиеся рано бегали мимо нас с бумагами, обменивались информацией или просто выясняли отношения на очень повышенных тонах.

Но вот, наконец, перед нами возникла уже знакомая тёмная дверь, ведущая в огромный кабинет. Маис и Пино встали по бокам, давая понять, что внутрь им нельзя. Как видно, несмотря на то, что Маис и Пино работали на градоправителей, даже это не было достаточной причиной для доверия. Вдохнув, я собрал в кулак всю храбрость, что у меня была, и вошёл.

Как и в прошлый раз, градоправители были заняты… ничем. Конечно, это могло ничего не значить, и к моему приходу основную свою текучку они разгребли. Но, судя по их перепалке с Фартхаросом в мой прошлый визит сюда, к делегированию полномочий все трое относились резко отрицательно. По такой логике они должны не просыхать от работы и выглядеть… ну, по крайней мере, не такими свежими и довольными, какими выглядели сейчас. То ли я чего-то не понимаю, то ли работы у них было не так уж и много. В таком случае удивительно, что Фартхарос, работающий, так сказать, непосредственно в поле, до сих пор не имеет должного влияния, чем эти трое, которых обычные граждане, наверное, раз в месяц видят.

— Проходи, Дэмиен, присаживайся, — поприветствовал меня Викай. Кивнув, я осторожно присел напротив них.

— Мы очень довольны твоей работой, — коротко кивнул Гимлав, — отправить 12 караванов разом — такой роскоши Корроско давно себе не позволял, не говоря уже о том, сколько нам это сэкономило ресурсов, когда нашим рабочим не пришлось таскать на себе бурдюки с этой водой из источника. Что ж, раз у тебя так хорошо получается, то через три дня мы решили попробовать запустить свою очистную станцию. Если нам хватит на это возможностей — то полученную воду можно использовать и для поливов, и для строительных нужд, и для ферстов, так что довольны будут все…