Родители долго искали объяснение тому, почему я резко замкнулась. Предположили, что впервые влюбилась, и что-то пошло не так. И знаете, я поддержала эту версию, чтобы они отстали от меня. Выдумала парня, в которого по уши влюбилась, а он не обращал на меня внимания, а потом и вовсе стал встречаться с моей одноклассницей, что окончательно разбило мне сердце. Иначе я не могла объяснить им свое состояние.

После того случая я больше не ездила в Вологду. Я не навестила бабулю в позапрошлом году, в прошлом году. А этой весной она умерла. Дядя Лёша нашел ее на даче, прямо в огороде, где ее и застал сердечный приступ.

И я возненавидела Сокола еще больше. Это из-за него меня не было с ней рядом в последние годы. Три года! Он отнял их у нас.

Я больше никогда не увижу ее, мою самую близкую, любимую бабулю.

Один парень разрушил всё. За один час он перевернул мою жизнь с ног на голову. До смерти бабушки я была затравленной, сломанной, запуганной, связанной по ногам и рукам. Я не могла никому рассказать о том, что со мной сделали тем летним вечером. Я боялась за бабушку. Да, возможно, мне бы и удалось доказать его вину. Доказать и уехать домой. А она бы осталась жить по соседству с этим отморозком. И если бы он сделал то, что пообещал, то я бы никогда себе не простила, что по моей вине пострадала бабушка. Поэтому я всё держала внутри. Копила злобу, сходила с ума от жутких мыслей, просыпалась по ночам в холодном поту, когда мне снился пляж, на котором стояла беседка с красной крышей. Снаружи я еще как-то напоминала человека, а внутри была полностью уничтожена. Когда бабушки не стало, во мне словно что-то щелкнуло. Какое-то новое чувство. Одна маленькая капелька упала в пустое безжизненное тело – теперь я могла не бояться, что Сокол подожжет ее квартиру. Дальше – больше: с каждым днем я чувствовала, что таких капелек становится всё больше. Мое тело наполнялось ими, а вместе с ними приходило бесстрашие и дикое желание отомстить.

Знаете, в каждом, каждом человеке живут черти. У истеричек и отморозков они всегда на поверхности. А у тихонь вроде меня могут спать годами. Мы не будим их по пустякам. Мы терпим, терпим, терпим… Но настает момент, когда маленькие капли переживаний образуют целое озеро. Оно бурлит, кипит, а в нем кипит и всё пережитое. А на дне озера тот самый омут. А в омуте – спят черти. У тихонь вроде меня черти особенные. Они не знают пощады.

Просыпайтесь, ребятки. Дельце есть!

Я уступлю Соколу место в аду. А сама отправлюсь туда, когда судьба забросит. Да, именно в ад. Так как после того, что я с ним сделаю, в раю для меня места не будет.

Итак, что я о нем знала? Его прозвище – Сокол, его фамилию – Соколов, и то, что жил в Вологде. Я даже имени его не знала. Искала в соцсетях. Почти две тысячи человек из Вологды с фамилией Соколов. Затем забила в поиск «Костя Капустин», и тут удача мне очень широко улыбнулась: с таким именем и фамилией было три человека, все с фото на аватарке. Парня в черной кепке я узнала сразу. У него в друзьях было трое с фамилией Соколов. Егор, Денис, Иван. Все без фото. У Егора – девушка с пушкой в руках, которая держала на цепи добермана в железном наморднике, у Дениса – черный BMW, у Ивана – боксерские перчатки.

Круг сократился. В разы. У Ивана в альбомах было несколько фото, и этот парень ничем не смахивал на Сокола, которого я отлично помнила. У Дениса не было фото и стоял город Санкт-Петербург. Поэтому его я сразу отсеяла. Остался Егор. У него – ни одной фотографии. Я нажала вкладку «показать подробную информацию», и в разделе «образование» увидела «ВоГУ» – Вологодский государственный университет. Я нашла группу универа, прошерстила все альбомы. И вуаля. В четыре часа ночи мне улыбнулась удача: я нашла его! Нашла в альбоме «Неделя здоровья». Он подтягивался на турнике. А у фотографии была подпись: «Егор Соколов. Группа ЭФК–3».

– Ну, вот и познакомились, Егор Соколов, – хищно улыбнулась я.

А ведь еще пару месяцев назад я не могла без содрогания представлять его лицо. Меня бросало то в жар, то в холод. А теперь я смотрела на него спокойно. Разглядывала его руки, крепкую шею, лицо, которое скривилось во время подтягивания. Я, улыбаясь, смотрела на него несколько минут. А в это время в голове орудовали чертята. Они скрутили его, завязали руки веревками, надели на голову мешок и бросили в багажник моей машины. Я ткнула пальцем в его живот.

– Пиф-паф…

Представила, как убью его. И почему-то на ум сразу же пришел пистолет. А где его взять? Да и кровища будет… Тогда уж лучше задушить. Ни крови, ни следов. Нет, просто задушить – это не так-то просто, сил может не хватить. Как же быть?

Я задумалась, а через какое-то время мысленно воскликнула: «Эврика! Кажется, у меня есть отличная идея, как сделать так, чтобы всё прошло идеально».

Теперь я знала его группу и стала собирать информацию. Он учился на факультете «Финансы и кредит». Курс обучения – четыре года. Значит, он еще там. Значит, он перешел на четвертый курс. И его группа будет ЭФК–4. Отлично. А дальше я занялась подготовкой документов в этот же универ. Для меня вообще не имело никакого значения, на какую специальность поступать. Я знала, что до конца всё равно не доучусь. Просто нужно оказаться рядом с ним на какое-то время. Вот и всё. Когда мой план мести созрел, я снова взялась за учебу. Ведь мама пообещала, что если окончу школу с отличием, то смогу сама выбрать универ, в который поеду учиться. Она, конечно, долго выносила мозг по поводу выбранной профессии. Согласитесь, хирург и экономист похожи друг на друга как комар на бабочку. Но, на удивление, главный хирург в нашей семье, мой отец, был на моей стороне. Раньше он часто рассказывал, что, помимо спасения жизней, будут и смерти – прямо на хирургическом столе. И это будет тяжело переносить. Я сама знала это. Бывало, папа приходил домой без лица. Наливал стакан коньяка и долго сидел в кресле в гостиной. Мы знали, что в такие моменты его лучше не трогать, – в этот день у него умер пациент.

Поэтому и папа, и Макс меня поддержали. В итоге сдалась и мама. И они сошлись на том, что пора отпустить меня во взрослую самостоятельную жизнь. После нового года я пошла учиться в автошколу. Сдала экзамены с первого раза. А в мае, когда мне исполнилось восемнадцать, получила права.

Родители купили мне машину. Максу на совершеннолетие подарили «Форд-Мондео». Ну, а я выбрала «Мини-Купер». Зеленая красотка, которую папа пригнал из Москвы.

Библиотеки сменились спортзалом. Стабильно три раза в неделю я обнимала железо, делала себе классную попу, красивый крепкий животик и упругие стройные ножки. Летом, после лазерной коррекции зрения, я отправила очки в урну. Брекеты сняли год назад. И я больше не стригла волосы под каре. Усиленно пила витамины, и за три года они отросли почти до талии. На выпускном меня атаковали мальчишки из моей школы. Они наперебой приглашали меня танцевать и вздыхали: «И почему мы совсем не замечали тебя раньше?» А девчонки завистливо оглядывали мою фигуру.

Одним словом, я хорошо подготовилась.

Август 2018

– До учебного года еще целая неделя, зачем ехать именно сегодня?

– Мам, ну я же говорила, что хочу освоиться в городе, возможно, найти однокурсников, подружиться с ними…

– Не гони по трассе, Мира. Езжай аккуратно, – обнял меня папа.

– И как приедешь на место, обязательно позвони, – строго сказала мама.

– И сведи с ума всех парней в Вологде, – подмигнул Макс и тоже крепко обнял.

– И не забудь на днях заскочить в клинику. Познакомишься с персоналом, а заодно заберешь списки.

– Я помню, мам.

Не так давно родители открыли новую клинику в Вологде. И, раз уж я собралась туда перебраться, мне и выпала честь вести там кое-какие дела. В мои обязанности входило заказывать препараты, в которых нуждалась клиника.

Я села в машину и отправилась в новую жизнь. Знала, что надолго там не задержусь. Сгоняю буквально на пару месяцев, сделаю дело, вернусь обратно, скажу семье, что передумала учиться в этом колледже, и начну жизнь с чистого листа.