- И без ружей против них воевали, - прорычал кирпичник, заряжая свой арбалет. Ружье у него тоже было, но мастер перекинул его за плечо, рассчитывая беречь патроны и использовать их лишь в последний момент. У странного механизма остановился новый помощник кирпичника и взялся за рычаг.

Над улицей появились снижающиеся шерны. Горящая стрела упала рядом с Анной, успевшим отпрыгнуть в сторону.

- Ну, давай! - воскликнул Влазимиж, пуская стрелу.

И в зависшую над людьми стаю ударила струя воды из торчащего вверх, как пушка, толстого ствола хвоща. Шерны, не ожидавшие такой встречи, разлетелись в разные стороны. Нескольких ослепших от водяных брызг первожителей подшибли выстрелами - ружейными или просто стрелами. Еще трое крылатых чудищ рухнули вниз в снопе искр, хотя в них никто не целился. Черные обугленные тела несколько секунд бились в судорогах - совсем, как люди, пораженные зарядом шерновых лап, - и замирали неподвижно.

- Вот как! - весело крикнул Влазимиж. - Тварей их же оружием!

Он хотел сказать еще что-то, но осекся, повернулся к Анне и повалился на бок. Пущенная сверху стрела пробила шею кирпичника насквозь. Подмастерье выпустил бесполезный теперь рычаг и подхватил с земли приготовленное заранее оружие.

- Прячься, старик! - процедил он сквозь зубы. Анна усмехнулся, чувствуя себя помолодевшим лет на пятнадцать, и поднял другой топор.

Шерн заговорил ночью. Стояла страшная тишина, только потрескивал костер посреди землянки. Дремали все, даже вызвавшийся караулить Донат. Мэсси ближе к полуночи вдруг проснулся, вскинулся - шерн лежал на прежнем месте, не двигаясь. Выворотень по привычке свернулся клубком у огня, Вислава забилась в самый дальний угол землянки, хотя яма всего-то была несколько шагов в длину и ширину.

Мэсси толкнул Доната - тот засопел во сне, но глаз не раскрыл.

- Эх, ты, сонная ящерица, а еще сторож, - пробормотал Мэсси. Будить беднягу не стоило, он и так вымотался за день. Мэсси сам проверил путы на лапах шерна. Тот лежал, как мертвый, не обращая ни на что внимания.

- Голодный? Пить хочешь? - спросил Мэсси шепотом. По лбу пленника пробежали зеленоватые полосы, и он ничего не ответил.

- Ну, дело твое, - Мэсси подкинул пару веток в костер. Часть дров оставалась наверху, в яму просто все бы не поместилось. В землянке было зябко, а уж какой холод свирепствовал сейчас снаружи…

Мэсси вдруг представил себе лес, побережье, всю обитаемую сторону Луны, и самого себя - забившегося в яму зверька. Хрупкая серебристая оболочка, окутавшая половину огромного шара, а что за ней? Пустота, пустота. В невообразимой дали другой шар, говорят, прекрасный, говорят, светлый, люди там мудры и могучи, а так ли это? Что можно знать о планете, которая сияет на горизонте. Уж и Братьям истины поверишь, которые ищут правду не в небесах, а рядом.

Ему стало одновременно смешно и тоскливо. Вот что делает с человеком одиночество, неизвестно, удастся ли обойти храмовую стражу, да и сколько еще времени ему даст кровавый кашель. А туда же - сидит и думает. Лучше проверить еще разок веревки на лапах шерна и лечь подремать.

Неожиданно оказалось, что шерн говорил на цветовом языке, правда, полуотвернув голову. Мэсси не мог полностью разглядеть слов, тем более, отблески костра примешивались к свечению лба первожителя.

- Повтори, я не разобрал.

- Тупица, - проворчал шерн, поворачиваясь. - Я спрашивал, откуда ты разбираешь наш язык. Но разбираешь ты его так же плохо, как и все вы, так что можешь не отвечать.

- Как хочешь, - Мэсси присел рядом с пленником. Костер горел ярче, шерсть первожителя мягко поблескивала в свете пламени, и казалось, что рядом с живым существом теплее. - А мы могли бы поменяться. Ты мне про то, как попал на этот берег, я тебе про то, откуда знаю ваш язык.

- Пес. Глупый длинный пес. Было бы, на что меняться.

- Мы переправили бы тебя обратно, смотри. Здесь ты рано или поздно попадешься солдатам с ружьями.

- Много помогли ваши ружья в горах.

- Много поможет тебе твоя спесь?

- Почему тебя ищет стража? - спросил неожиданно шерн.

- Ты мне не хочешь отвечать, почему я тебе должен?

- Дурень, - усмехнулся шерн. По его лбу опять побежали злорадные ало-зеленые цвета. - Потому, что тебе мои ответы нужны, а мне на твои наплевать.

- Знаешь, без твоих ответов может погибнуть и вся Луна. Мы бы предупредили поселенцев у гор, чтобы они не подпускали к ним северян с их порохом. А ты бы предупредил своих. Подумай.

- Подумаешь, какая великая ценность - жизнь.

- Не говори только за себя. А все прочие шерны? А ваши дети? А трава, деревья, животные, в конце концов?

- Мать-Луна все равно давно пережила свой расцвет, - лоб шерна сделался серым и блестящим, как сталь. - Мудрость в том, чтобы не противиться неизбежному и не пресмыкаться перед врагами ради лишнего часа жизни.

- Старый Корнут говорит, что Луны хватит еще на тысячу тысяч оборотов. Разве это лишний час?

- Какой знающий пес, - шерн снова усмехнулся. - Набрался где-то умных словечек. Как тебя проморгали в Герлахе? Ты не похож на выворотня.

Мэсси пожал плечами:

- Ты же молчишь, ну и я откровенничать с тобой не буду.

- Я ничего бы не сделал той девке, - вдруг сказал шерн.

- Что? - не сразу понял Мэсси.

- Выворотень перебил мне сухожилие, - шерн сжал и разжал пальцы на раненой руке. - Теперь в этой руке Благословенного заряда нет. Может быть, он восстановится, но не скоро. Клянусь посмертием. Развяжешь? Или не будешь врать, что способен мне поверить?

- Но обычная сила же при тебе? - Мэсси приподнялся, не зная, как поступить. Он рисковал не только своей жизнью. Пусть шерн принес ненарушаемую клятву, он мог исхитриться и найти возможность разделаться со своими тюремщиками.

- При мне.

- Так ты можешь нас задушить, зарезать…

- А еще хочешь выведать путь на Юг. Трус ты, человеческий щенок.

- Зато живой.

- Попробуй освободить мне одну руку, - предложил шерн. - Сам проверишь, ударит тебя зарядом или нет. Клянусь посмертием, что не причиню тебе вреда.

Мэсси вытащил нож. Сердце отчаянно заколотилось, мысли проносились одна за другой, и ни одна не казалась правильной. Поверить врагу и надеяться на ответное благородство было величайшей глупостью, не поверить - значило точно не добиться от него ответа. Может, они и сами разыщут путь на тот берег? А может, попадутся страже? Здравого смысла хватило только на то, чтобы толкнуть в бок Доната.

- А? Что? - вскинулся тот.

- Смотри, если со мной что-то случится, свяжешь его обратно, - предупредил Мэсси, и ножом вспорол веревку на одной руке шерна - сердце остановилось, будто в себя вогнал этот нож.

Раздался вопль проснувшейся Виславы:

- Нет!

В следующий миг запястье Мэсси сжала холодная сильная ладонь.

========== Переведи меня через Шиккард. Государево слово и дело ==========

Может быть, раненая рука шерна благословенный заряд и потеряла, может, он притворялся, но хватка у него осталась такой же цепкой. У Мэсси чуть собственные руки судорогой не свело. Тем не менее, обжигающих уколов он не почувствовал. Кожу лишь слегка пощипывало, или же это вообще было самовнушение.

Вислава шарахнулась к стене и смотрела на Мэсси, как на живого покойника. Шерн освободил вторую руку, небрежно дотронулся здоровой ладонью до плеча Мэсси и сел.

- Ноги развяжи, - скомандовал он деловито, ничуть не сомневаясь, что приказ будет выполнен.

- Не вздумай! - Вислава сорвалась на крик.

- У него в руке заряда нет, он не опасен, - сказал Мэсси, не слишком веря собственным словам.

- Разрежь веревки, - повторил шерн.

Донат вытащил нож и замер, не зная, в какую сторону двигаться и кого слушаться. Шерн, потеряв терпение, сам дернул путы на ногах здоровой рукой - порвать он их не порвал, но ослабил достаточно, чтобы освободиться.

- Ну и что ты сделал? - Вислава сжалась, выставив перед собой ружье. Шерн сцепил пальцы рук и разминал их с наслаждением.