***

Нуала стояла возле зеркала в тонкой шелковой сорочке, доходящей ей до щиколоток. Миата же аккуратно расчесывала почти высохшие светлые волосы принцессы, напевая себе под нос какую-то старую песню про одинокую королеву и бесстрашного рыцаря, ушедшего на войну.

Нуала смотрела на свое отражение, внимательно обводя взглядом каждую малейшую деталь, каждый изгиб стройного бледного тела, стараясь понять, достаточно ли привлекательно она выглядит. Раньше фейри это мало заботило, однако сейчас дела обстояли иначе: ей казалось, что многие другие эльфийские девы намного красивее ее.

Нуала вспоминала Селин, чья соблазнительная и женственная фигура могла свести с ума любого юношу, а темные волосы делали внешность наложницы короля более выразительной. Принцессе же казалось, что в ней все не так: и слишком бледная кожа, и огромное количество шрамов, и вздернутый нос, и даже волосы, которые цветом сливались с лицом, лишая его колоритности.

Она непроизвольно сравнивала себя с Селин, осознавая, что проигрывает почти во всем. Это понимание заставило Нуалу грустно вздохнуть.

— Все хорошо, Миледи? — участливо и обеспокоенно спросила Миата, заканчивая свою работу.

— Да… Просто я… — Нуала покосилась на стоящую неподалеку служанку, которая, однако, была занята раскладыванием каких-то новых баночек и флаконов на письменном столике. — Скажи, Миата, я красива? — тихо спросила Нуала, смущенно опуская голову, удивляясь тому, что этот вопрос сам собой вырвался из ее уст.

Миата же внимательно посмотрела на отражение принцессы, и сделала задумчивый вид. Неожиданно ее губы расплылись в довольной и радостной улыбке, а руки аккуратно приземлились на плечи принцессы, успокаивая и одобряя.

— Да, Миледи, Вы красивы. Более того скажу, Вы прекрасны, словно ангел, — улыбаясь, проговорила Миата. Нуала же, услышав подобное, еще сильнее смутилась, однако на сердце стало приятнее и теплее.

— Спасибо, мне очень приятно слышать подобное, — благодарно сказала Нуала, не в силах сдержать искренней улыбки, которая сделала ее еще прекраснее.

— За правду не стоит благодарить, — серьезно проговорила Миата, вновь играя роль умудренной опытом старой фейри.

Ответить Нуала не успела, так как двери неожиданно открылись, и в комнату вошли две уже знакомые принцессе служанки. Одна из них несла на руках красивое праздничное платье, другая же — туфли-лодочки и шкатулку с украшениями для волос. Девушки аккуратно разложили яркий и роскошный наряд на постели, поставив рядом обувь. Нуала, увидев платье, не смогла сдержать восхищенного вздоха, чем вызвала довольную усмешку у Миаты и тень улыбки у других служанок.

— Оно прекрасно, — проговорила Нуала, проводя пальцами по шелковой ткани, которая приятно струилась сквозь пальцы.

— Само собой, оно прекрасно, — иронически ответила одна из служанок. — Все же это платье выполнено лучшими мастерами для сестры короля.

— Гейл хотела сказать, что это платье было сделано по заказу самого короля, а потому мастера с особым усердием отнеслись к своей работе, — поспешила более мягко и спокойно пояснить Миата, не желая, чтобы грубость служанки расстроила принцессу.

— Короля… Что ж, это прекрасное платье, надеюсь, повелитель достойно заплатил мастерам, — тихо проговорила Нуала, нежно проводя тонкими пальцами по золотому узору.

— Что ж, моя госпожа, нам стоит одеть Вас в него, чтобы убедиться, что оно действительно прекрасно, — довольно ответила Миата, подходя к постели, на которой лежало платье, и становясь рядом с принцессой.

Нуала не стала противиться столь заманчивому предложению и позволила служанкам надеть на себя шелковое одеяние, которое приятно холодило кожу, вызывая волну мурашек по телу.

Через минуты принцесса уже вновь стояла перед зеркалом, пока одна из служанок затягивала шнуровку черного корсета, расшитого золотой и красной нитями. Глаза Нуалы изумленно и восхищенно сверкали, выражая неподдельную радость.

Платье, что предназначалось лично для нее, было изумительно и роскошно: оно придавало образу принцессы страстность и эффектность, выделяя ее среди всех присутствовавших фейри. Нуала догадывалась, что брат непросто так выбрал именно эти цвета, ведь именно они являлись олицетворением их королевского рода, символом власти и могущества.

Когда же служанка, закончив шнуровку, отошла в сторону, не в силах сдержать восхищенного взгляда, принцесса довольно и смущенно улыбнулась, вновь проводя ладонями по ткани.

— Вы восхитительны, Миледи, — завороженно проговорила Миата, и во взгляде ее читалась неподдельная искренность. В ответ Нуала благодарно опустила голову, по-прежнему не сдерживая улыбки.

— Принцесса, Вы обворожительны и прекрасны, — присоединились к Миате и другие служанки, которые, несмотря на свое отношение к Нуале, все же не могли отрицать очевидного. Принцесса поблагодарила и их, видя, что они искренни в своих словах.

— Что ж, а теперь мы немного добавим выразительности Вашему лицу, — довольно проговорила Миата, подходя к столику, на котором стояло несколько флаконов и баночек. — Как хотите, что бы мы уложили Вам волосы?

— Благодарю, но я не хочу делать никакой прически, — спокойно ответила Нуала, однако, увидев в глазах эльфийки непонимание, поспешила пояснить. — Королю никогда не нравилось, когда я заплетала волосы. Это его торжество, а потому мне надо соответствовать требованиям правителя.

Служанки удивленно и непонимающе переглянулись, однако через какое-то время вновь приняли равнодушный вид, найдя слова принцессы довольно вразумительными.

— Как пожелаете, Миледи, — проговорила Гейл. — Однако мы все же хотели бы придать Вашему лицу свежести и выразительности, боюсь, что заточение пошло не на пользу Вашей коже.

Миата недовольно посмотрела на служанку, затем перевела взгляд на принцессу, однако не увидела в ее глазах и тени обиды или недовольства. Нуала прекрасно знала, что Гейл не врет, говоря такие слова — отрицать это было бы глупо, поэтому вовсе не расстроилась подобному высказыванию.

— Конечно, ты права, — произнесла Нуала, вновь посмотрев в зеркало на свое отражение.

— Что ж, тогда приступим, — серьезно ответила Гейл, указывая принцессе на стул, что стоял возле письменного стола. — Зеркало нам понадобится попозже.

Нуала присела на предложенный стул, обводя взглядом стоящие на столе флаконы. Служанка, увидев заинтересованность в глазах принцессы, поспешила ответить на немой вопрос, отражавшийся в глазах фейри.

— Это очень уникальные магические снадобья. Каждое из них особенно по-своему, — говорила Гейл, пока ее руки порхали, словно бабочки, над столом, указывая на каждый из флаконов. — Эта магическая вода придает коже свежесть и прекрасный румянец, который будет замечательно сочетаться с тенями вокруг Ваших глаз и Вашими губами. Вот этот розовый флакончик придаст Вашему лицу некое магическое свечение, поверьте, Вам понравится. А вот эта лиловая скляночка подарит телу непередаваемый цветочный аромат, — пока служанка рассказывала о предназначении каждого флакончика, Нуала не переставала удивляться тому, что раньше никогда не пользовалась подобным — не было необходимости.

Следующий же час пролетел незаметно. Гейл творила свою магию, кружась вокруг принцессы, словно в танце. Нуала же все это время не отводила взгляд от движений служанки, очарованная тем, как та легко делает свою работу, творя на принцессе, будто на холсте, собственными чарами. Когда же служанка завершила последние штрихи, то довольно посмотрела на свою работу.

— А теперь прошу, подойдите к зеркалу, — в предвкушении проговорила Гейл.

Нуала, изящно встав со стула, направилась к зеркалу, ловя на себе восхищенные взгляды служанок. Посмотрев на свое отражение, принцесса была удивлена тому, как преобразилось ее лицо: темные круги под глазами полностью исчезли, а розово-желтые тени стали ярче и насыщеннее, губы также приобрели более сочный цвет, само же лицо теперь имело приятное свечение и поблескивало. Нуала приятно улыбнулась, благодарно смотря на Гейл.