— А если она начнёт требовать возврата денежных средств за, якобы ненадлежащее оказание услуги? Я её опасаюсь! Сам говорил, она на всё способна!

— Брось, ты! — беспечно пожимает плечами. — Она не опасная, она обычная борзая девка. Там больше пафоса, эгоизма, самоуверенности. Избалованное дитя, с детства привыкшее к исполнению любых своих желаний и прихотей. Вытворяет, что хочет, уверенная в полной вседозволенности. Знает, если что, папочка отмажет. Только ты её не бойся! В ситуации с Ерёминым, она, конечно, здорово просчиталась. Вот её и бомбит не по-детски. Пытается всё вернуть. Не понимает, что поезд её давно ушёл! — Вадим ухмыляется. — Ты кушай, кушай, стейк сегодня на высоте! Я, смотрю, схуднула немного! Следует признать, похорошела ты, Мотька, изысканность, элегантность, лёгкость в тебе появились. Эх, если бы я не был женат, то приударил бы за тобой!

Растягиваю губы в подобие улыбки.

— Ясно, почему Юлька бесится! Понимает, что проигрывает! — хитро подмигивает. — Ерёмин не дурак, не слепой, видишь, не отпускает тебя!

— Ничего личного — просто бизнес! Сохранить лицо, репутацию, выгладить добропорядочным человеком в глазах семьи и партнёров! — перечисляю я монотонным голосом.

— Да брось, ты! Какая репутация! — Вадим морщится. — Отправил бы тебя в загородный дом и с концом. Ан, нет, при себе держит! Не слепой же он! Эх, Мотка, разрабатывая план, даже и предполагать не мог, что всё закончится таким образом. Можно сказать, выдал тебя замуж!

— Юля считает, что я всё подстроила и специально провалила задание! — я скривила рожицу.

— Меньше слушай! — махает рукой. — Если честно сказать, тсс, только тебе по секрету, я сам сглупил! — наклоняется ко мне. — Прокололся, я, Мотька тем, что позвал ту журналистку. После того, как статейка появилась, Ерёмин смекнул, что не просто так она там оказалась. В нужное время, в нужном месте. Не поверил в такую случайность! Мы с ней потом пересеклись, она рассказала, что на неё люди Ерёмина вышли, выяснили, с кем, зачем, почему оказалась в ресторане в то время. Она ничего выдумывать не стала, сказал, что мол, Вадим, давний знакомый, пригласил. Те за верёвочку и потянули, клубок размотали, вышли на тебя, на меня.

У меня будто гора с плеч свалилась. Я переживала, что Вадим поверит в версию Юли, у той получится его убедить в своей правоте. Тогда я потеряю хорошего друга.

— Ты как? А то всё про меня, да про меня!

— Всё нормально. Первое время, конечно, тяжко было, тесть бушевал, угрожал, ногами топал. Сейчас всё устаканилось, успокоилось, история потихоньку забывается. Тесть меня рутинной работой загружает. Тоска! Надеюсь, в скором времени вновь вернусь к детективной деятельности.

— Рада за тебя. А мне что, всё-таки, делать? — тяжело вздыхаю.

— Мотя, ещё раз! — Вадим теряет терпение. — Ты рассказываешь всё Ерёмину, тот решает вопрос. Всё! Про Юльку не думай! Лучше с ним налаживай контакт! Тебе такой шанс выпал, в такую состоятельную, крепкую семью попала. Ты об этом и мечтать не могла! Судьба тебе улыбнулась! — убеждает от меня. — Клювом не щёлкай! Наматывай на ус, что говорит дядя Вадим! Он тебе плохого не посоветует! — хитро подмигивает. — Заболтался я с тобой! Мне пора, жене обещал из салона забрать. Рад был тебя повидать! Не хандри, Мотя! Держи хвост пистолетом! Ты, давай, спокойно обедай! К еде совсем не притронулась!

Подозвав официанта, рассчитавшись за заказ, уходит, легонько похлопав меня на прощание по предплечью в знак поддержки.

Марко, виляя хвостиком, приветствует меня, бурно высказывая свою щенячью радость. Его собачья морда выражает столько счастья и восторга, что в таком обилии эмоций можно просто захлебнуться.

Крепко обнимаю Марко, на некоторое время забываю обо всем плохом и начинаю искренне улыбаться. Вдоволь наобнимавшись, предоставив щенку облизать моё лицо, отправлюсь на кухню, выкладываю из сумки покупки, раскладываю по своим местам. Мысли возвращаются к событиям сегодняшнего дня. На душе не спокойно, какое-то гнетущее чувство, тревожно, больно.

Подхожу к окну, задумчиво смотрю вдаль, машинально барабаню пальцами по подоконнику. Поворачиваюсь, медленно обвожу взглядом ультрасовременную кухню в нежных тонах, она блистает чистотой. Я к ней привыкла. Так же, как и ко всей квартире, которая стала мне как родная. Чувствую себя в ней дома, словно мы с ней породнились. Прекрасно осознаю, что это только видимость. У меня нет дома. У меня нет семьи. Имеется временное жилище, крыша над головой и штамп в паспорте, который ничего не значит. Знаю, скоро мне предстоит переезд, сердце начинает болеть уже сейчас. Я никогда не была сентиментальной, не испытывала глубоких сожалений, меняя одну съёмную квартиру на другую. К квартире Ерёмина как будто «прикрепила душой»!

«И не только к квартире! Но и к её хозяину!» — шепчет внутренний голосок. Влюбилась на свою голову!»

Разговор с Вадимом меня немного взбодрил, придал уверенность, что всё решаемо. Увы, пока добралась до дома, весь мой оптимизм улетучился, воодушевление сменилось отчаянием.

На первый взгляд, кажется, всё просто. Сегодня вечером подойти к Ерёмину, рассказать без прикрас о встрече с Юлей, её угрозах и шантаже.

Меня останавливает внутренний страх. Ха, сомневаюсь, что Ерёмин будет шокирован поведением Юли, тем более, если они любовники. Погрозит для вида пальчиком, ещё и посмеются вместе над дурёхой Мотькой, такой бесхребетной размазнёй.

Сейчас отчётливо понимаю, что мне не следовало подчиняться Ерёмину, соглашаться на его абсурдное предложение.

Измена. Такое отвратительное слово. Я не могла предположить, что известие о связи Тима с Юлей меня так ранит. Умом понимаю, глупо реагировать так остро, будто меня предали. Есть правила игры, между нами деловая сделка и больше ничего. Кажется, голова сейчас взорвётся. Не хочу думать об этом. Пытаюсь чем-нибудь себя занять, чтобы не осталось времени на навязчивые мысли. Взглянула на настенные часы. Раньше восьми вечера Ерёмина можно не ждать. За месяц, что прошёл с нашего разговора в загородном доме, его распорядок дня я выучила отлично. Время пролетело незаметно. Горько улыбаюсь. Этот месяц, по иронии судьбы, оказался самым насыщенным за всю мою жизнь. Насмешка судьбы заключается в том, что словно кто-то показал мне настоящую, дружную, крепкую семью. Именно такой я представляла себе идеальную семью, о которой всегда мечтала. За этот месяц мы не раз посещали семейные мероприятия, ходили на семейный ужин к его родителям. Я наблюдала за взаимоотношениями между членами семьи, их общением. В чём секрет их сплочённости, задавалась я вопросом. Вывела простой рецепт: уважение, гармония, спокойствие и, конечно, любовь. Стало ясно, почему их называют кланом, один за всех и все за одного.

Только находясь за семейным столом, я понимала, что мне дозволено лишь смотреть, наблюдать, а попасть в семью, стать её частью — никак. Находясь среди них, я чувствую себя обманщицей. На людях мы с Тимом улыбаемся, держимся за руки, играем роль влюблённой пары. Кажется, мы справляемся со своей ролью. Порой, заигравшись в семью, я забываю, что всё обман.

— Марко, ты и я, мы маленькая семья! — глажу подбежавшего ко мне щенка. — Совсем скоро мы будем свободны от всех обязательств.

Я не знаю, как назвать то, что происходит между мной и Ерёминым. Странные отношения. Нас объединяют ночи. Мы играем на публику свои роли. А дома, наедине, когда сталкиваемся днём, он держится вежливо и отстраненно, всем своим видом давая понять, что мне нет места в его жизни.

Матильда, ты просто не хочешь называть вещи своим именем, говорю себе, раскладывая продукты в холодильник. Всё банально. Он тебя просто используют, словно принадлежащую ему вещь. Вспоминаю, как откровенно он наслаждается моим телом, порой, при свете дня я сгораю от стыда и заливаюсь краской при одной мысли, что он делает со мной. Я испытываю блаженство в его объятиях.

— Мне нравится наблюдать контраст между той сдержанной молодой особой, какой ты бываешь днём, и пылкой любовницей, самозабвенно стонавшей от наслаждения! — однажды произнёс он, после особо страстной ночи. Я теряю разум от жара его тела, его властных ласк. Знаю, отчего это происходит. Находясь с ним наедине в спальне, я отключаю рассудок, отдаваясь только ощущениям и эмоциям.