Она выбежала из палатки.
- Нэнси! - взревел Адам. - Вернись сейчас же!
Он ринулся было за ней, но я выстрелил в лежавшую у него на пути фляжку, и та испарилась, вспыхнув как молния. Адам осел на пол, Катрин испуганно вскрикнула. Прибежала Нэнси и подала мне артефакт. Идиоты, они поместили его в металлический бокс! Я отпустил Филипа - тот шарахнулся под защиту Катрин. К мамочке под крылышко.
Я открыл бокс и вынул стеклянный шарик с артефактом. Никогда не устану изумляться этому чуду: стеклянная сфера размером с теннисный мяч, парила в воздухе, а внутри нее точно также зависла округлая конструкция с отверстиями и выступами. Я удерживал сферу между ладоней и чувствовал, как меня наполняет веселая сила. Еще немного, и я взлечу, как газированная струя из бутылки с шампанским, если ее хорошенько потрясти.
- Сидите здесь и не высовывайтесь! - велел я членам экспедиции. - Еще пара минут и все закончится.
- В каком смысле - закончится? - робко спросила Нэнси.
- В самом прекрасном. Вам придется пережить небольшую встряску, когда поле будет сворачиваться, а потом все вернется на круги своя.
Я решительным шагом вышел из палатки и направился к башне. Конечно, они потащились за мной, держась в отдалении. Ну, как хотят. Мое дело предупредить, а кто не спрятался - я не виноват. Приблизившись к стене, я легко взлетел к двери, оказавшей довольно высоко, и вошел внутрь. Подошел к постаменту, на котором стояла нижняя часть каменной Сферы, и залез в нее - для моих ступней места как раз хватило. Я поднял голову, вытянул руки с парящим стеклянным шариком и произнес несколько фраз, заученных давным-давно. Меня осветил луч пронзительно синего цвета, и я стал подниматься по лучу, убыстряя ход. Всё! Скоро я буду дома. Прощайте, земляне. Надо сказать, вы мне изрядно поднадоели за две тысячи лет.
...
Члены экспедиции, стоявшие снаружи, увидели, как стены купола сделались прозрачными, а нанесенные на них иероглифы вспыхнули слепящим золотым светом. Потом из "дымохода" ударил в небо яркий синий луч, внутри которого всплыла из Купола темная фигура, ничем не напоминающая человека. Всплыла и резко рванула вверх, растаяв в глубинах небес. Синий луч погас, иероглифы потускнели, купол обрел материальность, и Башня начала медленно проваливаться в песок, пока на поверхности не остался один лишь Купол. Пространство свернулось в крутящийся смерч и обрушилось в отверстие на Куполе. Наступила полная тьма. А когда она рассеялась, все было, как прежде: бледно-синее небо, красноватая почва, желтые пески, чахлая зеленоватая растительность, серые палатки. Члены экспедиции, которых разбросало в разные стороны, сбрелись к Куполу и некоторое время молча смотрели на него, осмысливая произошедшее. Потом Филип с отчаяньем в голосе прошептал:
- Я же вам говорил...
(2021)
МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ
Первым делом я купила кружку. Тяжелую глиняную кружку клетчатой расцветки с черным нутром (это важно). Клетка на чашке не какая-нибудь случайная, нет! Это благородный тартан высокогорного шотландского клана МакЛаудов: пересечения желтого и черного цветов с добавлением тонкой красной линии. Поставила ее на полку, положив внутрь палочку корицы - настоящей, цейлонской, а не кассии, у которой аромат слишком резкий. В доме должно пахнуть корицей. К тому же она хороший афродизиак.
Потом я купила домашние тапки. Из настоящей замши приятного светло-коричневого цвета - внутри натуральная овчина. Поставила их в шкаф, положив внутрь по маленькому мешочку, набитому сушеной лавандой - от моли. Над тапками висит на вешалке халат - я долго искала именно такой: важный, представительный, сшитый из темно-синего бархата с тонкой красной отделкой и вензелем на нагрудном кармашке.
Потом я варила варенье. Золотое, янтарное, густое варенье из абрикосов с зернышками - квинтэссенция крымского лета, когда абрикосы зреют на ветках, наливаясь солнцем и пропитываясь морским ветром. Конечно, дробить косточки, добывая ядра, занятие утомительное. Но я, разбивая очередную косточку, представляю, что уничтожаю обиду и отменяю неудачу, извлекая из каждого горького опыта сладкое зерно мудрости. Помогает. Варенье разложено по банкам и отправлено в кладовку, где ждет своего часа.
Лампа попалась мне на барахолке. Я отчистила ее, и теперь медная ножка самодовольно сияет, а зеленый круглый абажур светится сам по себе, без участия лампочки. Зеленая лампа обязательно должна быть в доме.
Стеклянный графин принадлежал моему дедушке. Стеклянный графин с тонкой цветочной гравировкой и тяжелой пробкой, которую, как уверяют опытные хозяйки, следует класть в куриный бульон во время варки, чтобы он получился прозрачным. Ни разу не пробовала. Графин пока томится в серванте, готовясь к тому торжественному моменту, когда в него вольется тягучий золотистый напиток, который пока что настаивается в темноте кухонного шкафа.
Рецепт я немного усовершенствовала: беру не 25 г кедровых орешков, а 30 - на поллитра водки, а ванилин совсем не кладу, мне кажется, он тут ни к чему. И сахару чуть побольше - столовую ложку с верхом. Орехи предварительно пару раз обдаю кипятком и дроблю. Десять дней настаивается, фильтруется и пьется с удовольствием и пользой для здоровья.
Так, сколько уже набралось? Кружка, тапки, халат, лампа, графин...
Пять предметов! Достаточно.
Варенье и кедровая настойка... Маловато.
Добавим глинтвейн - а иначе, зачем нужна кружка?
И запечем в духовке... Ну, что-нибудь запечем.
С момента покупки кружки прошло полгода, и как раз в канун Рождества я завершила обряд. Долго, а что делать? Мне же нужна не туфта какая-нибудь, а премиум-класс, так что ко всему прочему я много времени уделяла визуализации, стараясь ничего не упустить. Канун Рождества - хорошее время для хорошего дела. К тому же наряжена ёлка, а она одна перевешивает все пять собранных мной предметов, излучая мощное притяжение. Конечно, если в доме есть камин, то результат стопроцентный. Но камина, увы, нет. Но ёлка в сочетании с глинтвейном - то, что надо.
