Любимый запаздывал, и я включила телевизор. Показывали отрывок из сюжета, который сделал Глеб. Ох, и наделал же он шума!

Когда мы только познакомились, он был звездой ТВ. Ведущим мегапопулярного реалити-шоу. Именно оно и свело нас вместе – почти сразу после финала Глеб сделал мне предложение. Мы сыграли скромную свадьбу в маленьком кругу гостей. И зажили припеваючи.

Правда, было одно но. Именно после того, как Глеб на мне женился, его популярность стала падать. То шоу, ведущим которого он был, закрыли, а в новые его почему-то не приглашали. Любимый, конечно, не отчаивался. Не раз повторял, что обрел в жизни главное – то есть меня.

Сейчас Глебушка работал ведущим утреннего выпуска на одном второстепенном канале. Он говорил, что большего ему и не надо. Я, как и все, была сильно удивлена, когда он сделал для передачи резонансный сюжет про одного криминального авторитета.

Оказывается, любимый провел свое собственное расследование. Глеб был очень горд собой. Ведь наконец-то о нем снова заговорили.

Вдоволь налюбовавшись на своего обожаемого на экране телевизора и наслушавшись о темных делишках некоего Эдуарда Лиханова по кличке Эдик, я задремала.

Проснулась, когда уже стемнело. В прихожей завозились с ключом. Побежала встречать любимого.

Вроде не видела его всего день, а уже соскучилась.

Глеб шагнул в квартиру. Не поздоровался. Не улыбнулся. Не обнял меня.

– Привет! А я твой любимый салат с морепродуктами приготовила. И еще борщ. Только он остыл, наверное, уже… Ну ничего, мы это исправим. Я сейчас… Тебе побольше или поменьше? Со сметаной и зеленью, как всегда?

– Я ужинал.

– Где?

– В ресторане, –  отмахнулся супруг, снимая свою роскошную дубленку.

– В ресторане? – удивилась я.

В душу стало медленно вползать что-то темное. В ресторан мы всегда ходили вместе. Правда, очень редко. Хотя, может, он там по работе с кем-то встречался. И даже скорее всего.

А я тут со своими глупыми и унизительными подозрениями… Надо гнать их прочь!

– Что меня всегда в тебе поражало, так это твоя способность корчить из себя святую невинность, – поморщился Глеб. – Ты же все знаешь – Олеся уже была у тебя. Зачем спектакль тогда устраиваешь?

– Я не… Олеся? Эту девушку зовут Олеся? Так это правда? Она ждет ребенка? От… от тебя?

Я медленно сползла по стенке на пол. Ноги просто не держали. Крепость спокойствия, которую я медленно возводила вокруг себя по кирпичикам весь этот день, разлетелась вдребезги.

– Да. И я его тоже очень жду, – визгливо, совершенно на него не похоже сказал мой муж.

– Но я бы… Я так хотела малыша! Я бы родила тебе… – горячо зачастила я. – Ты всегда говорил, сейчас не время.

Как будто это могло что-то изменить.

– Ты не понимаешь… – красивое лицо Глеба некрасиво искривилось. – Я не хотел ребенка от тебя! Какое же облегчение наконец сказать правду – спасибо Лисичке. Ты мне осточертела. Надоела до чертиков с этим вечным наивным лицом и своим «Глебушка, не хочешь то, не хочешь это»… Обычный коврик для ног – вот ты кто такая. Ни тайны, ни загадки. Простая, как ситцевые трусы. Надоела. Со смерти ты мне надоела, Ульяшенька, матрешечка ты стоеросовая…

Не верила в то, что любимый говорит все это.

Зашлась страшными рыданиями. Не могла их сдержать.

– Но как же… «Царевна-лягушка»? Реалити-шоу, на котором мы познакомились? Ты выбрал меня… Как же наша любовь?

– Я не выбирал тебя, – захохотал Глеб. – Я что, совсем что ли, идиот, выбрать деревенскую телку, когда за мной такие девки в Москве табуном бегали? Мне заплатили за эту неземную любовь и всю эту историю. Заплатили очень большие деньги. Иначе ты думаешь, я стал бы со свиньями в грязи валяться? Шоу загибалось. И чтобы поднять его рейтинги, организаторы придумали всю эту, якобы правдивую историю. Что звезда может влюбиться в обычную девушку из деревни и жениться на ней. Ой, как трогательно. Достаем платочки и начинаем рыдать! Орги на всей этой лаже столько бабла подняли, сколько тебе и не снилось. И никогда не приснится. Три года по условиям секретного контракта я отпахал с тобой. А теперь, наконец-то, могу послать тебя куда подальше и нормально заняться своей собственной жизнью! Вот документы на развод.

Больно хлестнув меня по щеке, мне в лицо полетели какие-то бумаги.

– Только попробуй не явиться на заседание суда. И да, все мое имущество – мое. Из моих денег ты не рубля не получишь. Как ты помнишь, мы подписывали брачный контракт. Я бы на твоем месте даже не пытался вставлять мне палки в колеса.

Боль в груди была такой сильной, что мне казалось – в ту же секунду я задохнусь. Меня просто не станет.

– Все кончено, –  сказал мой муж, а затем кинул мне на колени какую-то визитку. – На первое время я снял для тебя квартиру. А потом проваливай в свое Ларюшино, или делай, что хочешь. Мне все равно.

В следующее мгновение входная дверь открылась, и я увидела на пороге ту самую девицу с платиновыми волосами. Олесю.

Лисенка, как ласково назвал ее Глеб.

– Гле-е-е-еб, – недовольно протянула она. – А почему эта матрешка еще здесь? Что-то ты долго с ней, я уже устала в машине сидеть.

– Все в порядке, Лисеночек мой, она уже уходит. Ты проходи, располагайся. Там на кухне ужин, если в ресторане тебе не хватило. Тебе же надо сейчас хорошо кушать, чтобы было больше сил для нашего малыша. Борщ, салатик. Может, будешь? – засуетился Рудной и со злобой прошипел мне. – Езжай на квартиру сейчас же. Только давай без глупостей и истерик. Я уже вызвал тебе такси.

Забившись в угол заднего сиденья машины, я отчаянно рыдала, и никак не могла успокоиться.

Неужели все, во что я верила, оказалось гнусной ложью?! Моя любовь, трогательность, доверчивость корчились в ужасающих муках. Боль была такой силы, что казалась физической. Реальной, настоящей болью, когда сломала руку или ногу. И перелом при этом открытый. Из него торчат осколки кости, во все стороны брызжет кровь…

А ты пытаешься терпеть, но кажется, что эта рана не пройдет никогда.

– Девушка, я, конечно, понимаю, что у вас какая-то недодрама, но вы не могли бы взять себя в руки? – неприязненно обернулся таксист. – Своим воем вы мне машину вести мешаете. Давайте врежемся куда-нибудь, тогда еще трагичнее станет!

– Извините, – глотая слезы, прохрипела я.

Перед глазами неслись картины нашего знакомства с Глебом. То, как я в первый раз его увидела. Как он заговорил со мной. Я и не надеялась, что такой красивый парень может обратить на меня внимание. Но постепенно доверилась ему и открылась перед ним. Отдала всю себя.

Оказывается, это было частью грандиозного шоу. Ему заплатили, а я… На самом деле я его раздражала.

Истерика нахлынула с новой силой. Чтобы не злить водителя, я закусила руку. Немного, но помогло справиться с рыданиями.

Он привез меня в исторический центр города, к красивому старинному жилому зданию. Наверное, снять здесь квартиру стоит бешеных денег. Глеб не поскупился. Все-таки в чем-то мой муж, почти уже бывший муж, проявил заботу. Я должна быть ему благодарна.

Кстати, насчет денег. У меня их до смешного мало. Поэтому нужно перейти в режим жесткой экономии – не сказать, что на моей работе мне так уж много платили. Как назло, у таксиста не оказалось сдачи, поэтому пришлось расплатиться с ним крупной купюрой. Одной из немногих купюр, что у меня остались…

Прижимая к себе спортивную сумку, я позвонила в нужную дверь, которую нашла не без труда. Когда я собирала вещи под пристальными взглядами Глеба и Олеси, то находилась в таком состоянии, что с трудом соображала, что и зачем делаю.

Тяжелая дверь распахнулась. Я почему-то ожидала увидеть на пороге какую-нибудь милую старушку, но никак не бритоголового амбала под два метра ростом. По виду он был настоящим циклопом, хоть и оба глаза у него были на месте.

– Здравствуйте, – приветливо сказала я. – Мой муж снял у вас для меня квартиру. Я – Ульяна.