— О… — Эрик гулко выдохнул и посмотрел на Джеймса, в поисках утешения. — На самом деле… мне не нравятся девушки.

Сириус на долю секунды растерялся.

Почему он так открыто говорил об этом? Почему Джеймс улыбнулся и посмотрел на Римуса? Почему его Луни посадили рядом с Эриком? И тут его захлестнуло осознание.

— Извините, мы отойдём за выпивкой, — он схватил Поттера за воротник и поспешил к барной стойке. — Кто это, блять, такой?

— Сириус, он не будет приставать к тебе, не переживай. Ему нравится Лунатик, — Джеймс усмехнулся и показал Розмерте пять пальцев, что означало такое же количество сливочного пива. Сириус широко распахнул глаза. Как ему, черт возьми, теперь не волноваться? — На днях он спросил, встречается ли Рем с кем-нибудь… И я осознал, какая прекрасная возможность! — Глаза Джеймса сияли восторженно, а дыхание Сириуса становилось все тяжелее и тяжелее. — Помнишь медальон? Я не могу поверить, что он все еще думает о Тоби, бедняга. Ему нужно развеяться.

— Поэтому ты притащил ему белобрысого червяка на замену? — Блэк боролся с желанием закричать от отчаяния. Гребаный медальон.

— Эй, Эрик милый! — Поттер нахмурился. — Он умный, красивый и читает то-о-оны книг… Если что-то пойдёт не так, то мы здесь, рядом с Лунатиком.

Сириус действительно захотел ударить Джеймса в тот момент.

— Значит, мы должны смотреть, как он флиртует с этим парнем? Лунатику будет некомфортно! — «И мне!», хотелось добавить.

— Я знаю, — вздохнул Джеймс и отдал деньги бармену, чтобы забрать кружки с пивом. — Вот поэтому Эрик придумал для него какой-то сюрприз. Они посидят с нами немного, а потом пойдут куда-нибудь на свидание.

Бродяга изо всех сил пытался скрыть свой гнев, он просто надеялся, что, боже милостивый, Римус отошьет этого идиота так быстро, насколько сможет.

— Какого хрена, Джеймс? — Луни подбежал к ним, в ужасе распахнув глаза. — Почему он пытался погладить меня за руку!? — шёпот Римуса переходил на крик.

— Ты на свидании, Лунатик, вот почему, — Сириус не мог сдерживать раздражение.

— Что?

— Успокойся, — Джеймс протянул Римусу пятое пиво. — Я просто подумал после того, как увидел медальон… что тебе нужен кто-то, чтобы выпустить пар. Повеселись на День Святого Валентина. Эрик действительно классный…

— Мне не нужен парень, — вздохнул Римус, отпивая пиво, чтобы успокоить нервы. — Мне это сейчас не нужно.

— Брось, все знают, что ты романтик, Луни, — Джеймс мягко посмотрел на него. — Ты заслуживаешь того, чтобы отлично провести время на День Святого Валентина.

Римус секунду колебался, а затем обиженно посмотрел Сириусу в глаза.

— Ну, некоторые люди этого не знают, — печально прошептал он. — Некоторые люди думают, что День Святого Валентина – это отвратительно…

О нет, сердце Блэка упало в пятки. О нет, ситуация выходила из-под контроля.

— Знаешь что? — Люпин снова посмотрел на Сохатого. — Я пойду и повеселюсь. Ты прав. Я заслуживаю свидания.

Он гордо развернулся и направился обратно к столику. Сириус замер с кружками в руках, чувствуя, что готов расплакаться прямо на месте. Огонь предательства и бессилия охватил каждую клеточку тела.

— Отлично, — Джеймс был искренне доволен собой, когда возвращался к столу. Обиженный Сириус пустился вслед за ним. Возвратившись, двое подали напитки и откинулись на спинки стульев.

— Итак, Эрик, — Римус изобразил слишком фальшивую улыбку, Сириус видел его насквозь. — Какие у тебя хобби?

— Мне нравится играть на скрипке и читать, иногда я сам пишу рассказы, — если бы блондин придвинулся ещё чуть ближе к Луни, Блэк бы действительно вмазал по сахарному лицу.

— Ух ты! — Люпин говорил так фальшиво, что Сириусу захотелось рассмеяться. — Ты писатель! Что пишешь? Фантастику? Романтику? Приключения?

— В основном… романтику, — щеки Эрика вспыхнули румянцем, и Питер посмотрел на Джеймса и Сириуса с немым вопросом: «Какого хрена мы здесь забыли?» — Я думаю о любви как о связи со всем живым. Войны, Политика, Наука… Все это начинается с любви.

— Как Троянская война? — Теперь в голосе Римуса звучал искренний интерес, он с любопытством посмотрел на Эрика.

— Именно! — блондин загорелся от восторга. — Ты читал «Илиаду»?

— Конечно, — фыркнул Римус, будто это было очевидно. Но Бродяга понятия не имел, о чем они говорили. И это действовало на нервы. — Ахиллесс был вроде как… — Римус покраснел. — Моим первым увлечением.

Эрик весело рассмеялся, а Сириус просто опустил взгляд, потому что сидеть здесь было унизительно.

— Патрокл помог мне осознать многое в подростковом возрасте, — блондин положил руку на коленку Римуса. — Я представлял его в своей голове… на самом деле, очень похожим на тебя.

Римус сглотнул:

— Ахиллесс мне всегда казался светловолосым… Очень похожим… на тебя.

И Сириус почувствовал, как его глаза защипало от слез. С него хватит.

— Патрокл был идиотом? — Сириус повысил голос, и парни посмотрели на него. Его челюсть была сжата, было почти невозможно сдерживать слезы. Римус посмотрел на него гордо и уверенно, словно месть удалась.

— Н-нет… — пробормотал Эрик. — Он не был глупым. Патрокл погиб, и Ахиллес остался один. Их любовь уничтожила война.

— Да, — Сириус кивнул головой. — Вот об этом я и говорю, — Блэк больше не мог тут сидеть и вскочил с места. — Из-за того, что он был идиотом, он потерял любовь всей своей жизни.

— Нет, там другой сюжет, — Эрик повысил голос.

— Он потерял его, — Сириус начал надевать пальто. Он посмотрел в глаза Луни, теперь они были полны страха. — Навсегда.

Он поспешно вышел на улицу и почувствовал, как на глаза навернулись горячие слезы. Это было так унизительно, что он действительно пнул снег ногой. И самое худшее, что Джеймс и Питер, вероятно, догадались обо всем громко и ясно. Блэк шел так быстро, как только мог, черт возьми, зная, куда.

— Сириус! — он услышал крик Римуса за спиной и убыстрил шаг. — Сириус, подожди!

Блэк не останавливался, его сердце бешено колотилось, в глазах горели слезы. Тело пронзали гнев и печаль одновременно. Глупый, глупый День Святого Валентина.

— Ты прекратишь!? — Римус схватился за его локоть, и Блэк обернулся. Перед затуманенным взором появился запыхавшийся парень, пальто небрежно свисало. — Почему ты всегда должен вести себя, как королева гребаной драмы?

Сириус онемел от злости. Люпин действительно обвинял его?

— Ты не просто притворялся, тебе действительно понравился этот… Ахиллез!

— Ахиллес, — поправил Люпин.

— Мне плевать! — Сириус почувствовал, как у него задрожали губы. Пар клубами окутал их. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы заметить разницу. Когда ты играешь, а когда тебе кто-то по-настоящему нравится…

Губы Римуса изогнулись в улыбке.

— Ну и что, если мне понравился разговор, какое это имеет отношение к тебе? — Римус тихо усмехнулся, и Сириусу отчаянно захотелось развернуться и уйти. — Мне нравится разговаривать с Джеймсом, Лили, Питером! Но я влюблен в тебя!

Блэк отвел взгляд, потому что сердце начало болеть, и к горлу подступил приступ соленых слез.

— Тебе не интересно со мной, потому что я не читаю так много, не пишу стихи или рассказы… — жалобно проговорил он, глядя в ореховые глаза.

— Сириус, ты вообще понимаешь, как работает любовь? — Люпин подошёл чуть ближе. — Разве я люблю тусовки? Устраиваю громкие шоу? Если бы это было важно, почему ты не влюбился в Джеймса?

— Джеймс мне, как брат.

Римус приподнял бровь, словно в этом и был весь ответ.

— Тебе не нужно знать, кто такой Ахиллес для того, чтобы стать для меня… им.

Люпин мягко взял его за руку и отошел подальше от людей на улице.

— Ты флиртовал с ним, — тихо, но раздраженно произнёс Сириус.

— Потому что я разозлился на тебя! — выпалил Римус, и глаза его снова наполнились болью. — Ты не хочешь встречаться, ты не хочешь проводить День Святого Валентина вместе, ты весь день ведешь себя так холодно и отстранённо… Это подло, Бродяга.