— С новым годом, — прошептал Сириус, наклонившись ближе к Луни и взяв его лицо в нежные руки. — Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — сердце Римуса учащенно забилось при громком звуке телевизора, музыки и всех этих людей вокруг. Глаза Сириуса сияли такой любовью. Римус и не знал, что можно так сильно кого-то обожать. — С новым годом, Сири…

Блэк потянулся и накрыл его губы нежным поцелуем. Было неясно, обратил ли кто-нибудь на них внимание, но Луни и не было до этого дела. Он приоткрыл губы и поприветствовал сладкий и прекрасный трепет их прикосновения. Сириус запустил пальцы в его волосы и прижал к себе, когда языки переплелись.

Прошло довольно много времени, прежде чем они отодвинулись друг от друга, улыбаясь в губы. И когда Люпин с любопытством огляделся по сторонам, он заметил, что Лили обнимала Джеймса и смотрела на Люпина, весёлые огоньки плясали в зрачках. Она наблюдала за ними. Луни улыбнулся ей и тоже потянулся, чтобы обнять брюнета покрепче.

Этот год обещал быть для них самым лучшим. В жизни.

Оглядываясь назад, Римус и не подозревал, насколько он окажется прав.

========== Year 6 (4) ==========

Было удивительно, как много времени потребовалось друзьям, чтобы узнать о Сириусе и Римусе.

До конца января двое погрузились в свой собственный кокон любви и близости, игнорируя занятия, пранки и подготовки к полнолуниям. Блэк объяснял Джеймсу, что просто устал от постоянных проказ, и, возможно, они действительно начали взрослеть.

Темный лорд и атаки на маглорожденных заняли большую часть их разговоров, они частенько обсуждали будущее. Что до смерти пугало Римуса. Ему не нравилось думать о жизни после Хогвартса. Никто не дал бы работу оборотню, никто не принял бы его за союзника, только за врага. Сириус знал о его переживаниях, поэтому большую часть времени успокаивал Луни, обещал, что вместе они снимут квартиру, найдут магловскую работу, если это потребуется, они что-нибудь обязательно придумают. Вместе. И, честно говоря, Римус не знал, что бы он делал без Бродяги. Он был его надеждой, даром от Вселенной, всем, о чем он так отчаянно мечтал в детстве.

Сириус и Римус всегда выражали свою любовь прикосновениями. Возможно, никто толком и не заметил разницы. И все бы удалось скрыть, если бы не одна маленькая ошибка…

***

Это случилось в канун Дня Святого Валентина, когда мародеры тихонько читали в гостиной. Ну, не совсем «тихонько», но, по крайней мере, Сириус не пытался корчить рожицы или кричать на ухо Лунатика.

— Римус, не передашь «В поисках квинтэссенции»? — попросил его Джеймс, лежа на ковре и грея ноги у камина.

Люпин, сидевший на диване, наклонился и протянул ему книгу, ощутив, как холодный серебристый медальон выскальзывает из-за воротника.

Гребаное дерьмо.

— Что это? — Джеймс забрал учебник и придвинулся чуть ближе на коленях, чтобы рассмотреть медальон. Римус поспешно спрятал его.

— Ничего, — пробормотал Люпин и обеспокоено взглянул на Бродягу, сидевшего на диване рядом, с испуганными глазами.

— Да ладно тебе, Лунатик, — Джеймс тихонько рассмеялся и отложил книгу подальше. — Это было похоже на медальон, который Тоби подарил тебе на четвертом курсе, я же не слепой, — он нервно прикусил губу. — Ты… все еще носишь его?

Питер теперь смотрел на них, лёжа на ковре, с глазами, полными жалости и тревоги. Ох, как сильно Римус хотел, чтобы этот разговор закончился. Он так не любил лгать друзьям.

— Он красивый, вот и все, — ворчливо откинулся Римус на диван. — Это не имеет ничего общего с Тобиасом.

— Но там было написано «Я люблю тебя»… — Питер повысил свой тоненький голосок. — Как это может не иметь значения?

— Ребята, это просто медальон, — Сириус выглядел раздраженным и невозмутимым одновременно. — Оставьте Луни в покое.

— Спасибо, — выдохнул Римус.

— Хорошо, — Джеймс сделал вид, что его это больше не беспокоит, и вернулся на своё место.

Но тишина в комнате слишком сильно напоминала надвигающийся шторм.

***

Римус не стал бы признавать этого вслух, но он любил День Святого Валентина. Хоть он и корчил гримасы при виде открыток в форме сердечек или воркующих пар, Бродяга знал его слишком хорошо. Люпин был безнадежным романтиком и хотел отпраздновать день Святого Валентина, как полагается возлюбленным.

К счастью, Сириус Блэк был большим любителем громких жестов и неожиданных подарков. Вот почему за день до четырнадцатого февраля ему пришла в голову гениальная идея: если они не могут отпраздновать свою любовь на глазах у всех, потому что Римус не его парень, тогда пришло время все изменить. Сириус хотел предложить Луни начать встречаться и сделать это грандиозно.

Утром самого романтичного дня в году, когда жители Хогвартса начинали сходить с ума от розового цвета, Блэк решил пустить немного пыли в глаза светловолосого. За завтраком он вёл себя холодно, смеялся над приторными парочками, убеждал Римуса, что «День Святого Валентина вызывает у него тошноту», и он был искренне рад, что они решили не праздновать.

— Значит, мы никогда не пойдем на реальное свидание, потому что это вызывает у тебя тошноту? — спросил его Римус, пока Поттер пел серенаду смущенной Лили Эванс.

— Никаких свиданий! — ложь давалась Сириусу намного легче, чем хотелось бы. — Я так рад, что мы не встречаемся. Так грустно смотреть на всех этих людей. Они отвратительны…

Римус посмотрел на него со смесью обиды и горестного принятия. Сириусу захотелось расцеловать его до беспамятства и немедленно признаться во всем, но план работал. И Луни не знал, какой большой сюрприз ждал вечером.

День Святого Валентина выпал на выходные в Хогсмиде, что было идеально для плана Бродяги. Мародёры провели бы пару часов в Трех Метлах, выслушивая нытье Джеймса «Почему Лили не согласилась на свидание?», а затем Сириус похитил бы Луни до конца дня.

Все было бы просто прекрасно. И Сириус сделал бы Римуса самым счастливым парнем во всем мире. Если бы не гребаный медальон.

Когда все четверо вошли в паб, за их любимым столиком сидел незнакомый парень со светлыми волосами и нашивкой «Когтевран» на мантии.

— Только не наше место, — захныкал Питер, когда все взглянули на незнакомца. Он был симпатичным, но когда под этим подразумевают «смазливый», с приторной-сахарными чертами лица.

— Все в порядке, он с нами, — Джеймс улыбнулся, и все трое посмотрели на Сохатого, как будто он начал бредить.

— С чего бы нам подсаживаться к парню в День Святого Валентина? — Сириус недоверчиво прищурил глаза.

Но Поттер махнул им рукой, чтобы друзья присоединялись, и продолжил идти.

— Хэй, Эрик! — Джеймс широко улыбнулся, сняв шапку и плюхнувшись на стул. — Рад тебя снова видеть.

— Спасибо, что пригласил, — Эрик улыбнулся так, словно был на седьмом небе от счастья, что выглядело почти что фальшиво и наиграно. Парень поприветствовал всех, взмахнув ладонью.

— Это Сириус, — Джеймсу пришлось толкнуть сварливого брюнета на стул, и Блэк быстро сжал руку незнакомца. — Это Питер, — пухлый парень сделал то же самое, совершенно не понимая, что происходит. — А это… — Сохатый сделал паузу и улыбнулся шире. — Это Римус.

— Приятно познакомиться, Римус, — Эрик посмотрел на Люпина и мягко пожал ему руку. Щеки блондина вспыхнули розовым. — Садись сюда!

Римус нервно улыбнулся, присаживаясь рядом с новеньким, и внезапно внутренности Сириуса неприятно сжались. Ему не нравился открывающийся напротив вид. Блондин не мог перестать глазеть на его Луни.

— Итак… — Сириус изобразил улыбку, привлекая внимание Эрика. — Кто ты, черт возьми, такой?

Джеймс легонько пнул его, вероятно, другу не понравился тон Сириуса.

— Я Эрик, пятый курс Когтеврана, — блондин указал на свой синий шарф и сделал попытку рассмеяться. Господи, у него был отвратительно-тоненький голосок. — Джеймс предложил мне присоединиться.

— Сегодня день Святого Валентина, почему ты не обжимаешься где-нибудь с девчонкой? — Сириус получил ещё один пинок от Поттера.