— Сириус, посмотри на меня! — он убрал слипшиеся волосы и поднёс лицо Блэка к себе. Римус почувствовал горькие слёзы в горле, как только увидел его. Бледного, худого, неживого. — Сириус!

В момент, когда он уже начал захлебываться в слезах, Блэк вдруг распахнул глаза, совсем немного, будто ото сна. И Римус выдохнул так облегченно, что чуть не расцеловал мальчика напротив.

— Луни… — прошептал Сириус одними губами.

— Я с тобой, — он улыбнулся сквозь слёзы и поцеловал мокрую от дождя макушку. Сириус тут же упал на его грудь беспамятства.

Римус уложил его на свои дрожащие колени и обнял, как младенца.

— Она не любит меня, — Блэк сосредоточено выводил невидимые узоры на пальцах друга. — Но я в безопасности, тебе не о чем переживать.

— Как она может не любить тебя? — Римусу не хотелось верить в услышанное.

— А как твой отец может причинять тебе зло? — Сириус нежно провел по ожогу. — Хорошо, что мы есть друг у друга, не правда ли? Я не хочу больше ссориться.

— И я, — выдохнул Римус.

Разговор с третьего курса вдруг врезался в его измученный разум, и Римус осознал. Как же глупо было отталкивать друг друга все последние недели. Только они были друг у друга. Только они.

— Пожалуйста, живи, — прошептал он Сириусу на ухо. — Мы все исправим, только живи.

Его Сириус не мог умереть. Если бы это случилось, то Римус убил бы себя прямо здесь, на чертовом ковре.

— ДЖЕЙМС! — кричал он снова и снова, и миссис Поттер ворвалась в гостиную в одном халате. — Помогите… — попросил он жалобно и поцеловал холодный лоб Сириуса.

Мама Джеймса ахнула в ужасе и упала на колени прямо перед мальчиками. Следующим вбежал Джеймс и почти сразу же привёл всех в чувства. Он помогал матери уложить Сириуса на стол, указывал отцу, что из лекарств принести. Семья вызвала врача, перебинтовала каждое ранение, наложила чары.

Римус только и мог сидеть в стороне, сжимая мокрую куртку Сириуса. Он был не в силах успокоить истерику, дрожал и шептал что-то в пустоту.

========== Year 5 (3) ==========

Patrick Watson - Je te laisserai des mots

Je te laisserai des mots

En dessous de ta porte

En dessous de la lune qui chante

Tout pres de la place ou tes pieds passent

Cache dans les trous de temps d’hiver

Последнее, что Сириус помнил перед тем, как проснуться, была невыносимая боль. Крики Вальбурги, слёзы Регги, лицо Ориона, наполненное отвращением. Парень ползал по полу, умолял родителей отречься от него, сделать хоть что-нибудь, чтобы освободить его от этого кошмара.

В ту секунду, когда он подумал, что умирает, Регулус дал ему в руку волшебный порошок и довёл до камина, он умолял брата убраться подальше от этого проклятого дома. Сириус закричал первое, что пришло на ум при мысли о безопасности. Поместье Поттеров.

Когда он наконец открыл глаза, его охватило теплое чувство, мягкое одеяло, свежее постельное белье, пение птиц и лучи солнечного света. Сириус попытался пошевелить головой и обнаружил, что Джеймс сидел в кресле, сонный и умиротворенный. Было непривычно видеть его так близко после столь долгого перерыва в дружбе. Но Поттер не выглядел так, словно был зол на друга за внезапное вторжение. Его глаза сияли грустью, а слабая улыбка дернулась привычной теплотой.

— Доброе утро, Бродяга, — Сириус так скучал по его голосу. — Как ты себя чувствуешь?

— Словно все ещё сплю, — Блэк попытался подняться с подушки, но безуспешно. — Спасибо, ч-что не выставили за дверь, — выпалил он, руки, обмотанные бинтами, немного дрожали. — Прости, что взваливаю на вас проблемы. Я просто не знал… куда еще пойти.

— Все в порядке, Сириус. Тебе здесь всегда рады, — Джеймс придвинул свой стул чуть ближе. Он потянулся к руке Сириуса и нежно коснулся ее. — Мне так жаль, что меня не было рядом весь месяц. Этого больше никогда не повторится. Я обещаю.

Сириус сжал слабыми пальцами ладонь лучшего друга, и волна облегчения окутала его. Он выжил, и он наконец-то был дома. Он мог вновь говорить с тем, кто был так дорог.

— Что случилось? — тихо спросил Поттер.

— Я больше не наследник Блэков, — говорить было трудно, лёгкие все ещё горели от боли. — Моя мать… отказалась от меня.

Джеймс не был знаком с подобными вещами. Он был невинным ребенком внутри и снаружи, который никогда не мог понять, каково Сириусу никогда не чувствовать себя любимым сыном. Поэтому Поттер, не в силах подобрать слова, лишь крепче сжал его руку и посмотрел прямо в серые глаза.

— Она должна быть наказана, — волна злости и негодования окутала Поттера. — С этого момента ты останешься здесь. Тебе всегда будут рады в нашем доме.

Сириус слегка улыбнулся, сердце трепетало от любви к этому лохматому парню. К половине его души, к брату.

— Джеймс, ты не видел… — внезапно дверь открылась, и сердце Сириуса слегка екнуло при виде Римуса Люпина. Он не ожидал увидеть его здесь. Он вообще не думал, что тот когда-либо захочет находиться с ним в одной комнате. — Ты встал. — Выдохнул светловолосый, все еще не сводя глаз с Сириуса. В них были только волнение и трепет.

В руках Римус держал поднос с выпечкой и дымящимися чашками чая. Он выглядел сонным, измученным, песочные волосы растрепались. Но он был такой родной и знакомый в синем свитере, который Сириус совсем недавно отдал, в мягких клетчатых брюках и разных носках.

— Я пойду помогу маме, — Джеймс легонько похлопал Сириуса по коленке и поспешно вышел из комнаты. Хотелось остановить друга, выкрикнуть: «Нет, Сохатый, пожалуйста, не оставляй нас наедине!»

Но Поттер закрыл дверь, и в комнате воцарилось давящее молчание. Блэк не знал, что сказать или с чего начать. Он просто чувствовал огромную вину и желание убежать от Люпина.

— Как ты себя чувствуешь? — начал Римус, мягким и застенчивым голосом. Он присел на кровать и осторожно уложил поднос на соседний столик.

— Как будто провёл время с любимой мамой, — Сириус попытался улыбнуться, но что-то в воздухе говорило, что было вовсе не до смеха. Он с трудом сглотнул и еще раз взглянул на Римуса, пытаясь запомнить каждый завиток его волос, каждую секунду его присутствия. Блэк не знал, как долго продлится диалог, возможно, он был одним из его счастливых снов.

— Она обрезала твои волосы, — Римус провел по своей макушке и слегка усмехнулся.

— Она никогда не ценила мою красоту, — Блэк попытался изобразить улыбку и потянулся к своим волосам. Они все еще были довольно длинными, просто срезанными по краям неровными клочьями.

— Она завидовала, — сонно улыбнулся Римус. И стало очевидно, что им друг другу нечего больше сказать, воздух в комнате стал горячим и опьяняющим.

Светловолосый посмотрел на руки Сириуса. И вдруг Блэк понял, насколько тощим был на самом деле. Запястья друга были вдвое больше. Блэк тут же сунул руки под одеяло. Он, вероятно, выглядел так же ужасно, как и чувствовал себя.

Лунатик открыл рот в попытках сказать что-то остроумное, но потом закрыл его, и черты лица исказились от боли. Он неожиданно спрятал голову в ладонях и начал дрожать.

Комната наполнилась тихими всхлипами. Сириус чувствовал себя беспомощным, в животе скрутило от очередного прилива ненависти на самого себя.

— Мне так жаль, — прошептал Римус, дрожа всем телом. — Боже, Сириус, прости меня.

Люпин не должен был просить прощения и чувствовать себя виноватым. Все должно было быть наоборот. Сириус отрицательно покачал головой и посмотрел на самого удивительного мальчика, ощущая, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он так сильно любил Римуса, он просто хотел забрать всю боль себе.

— Это все моя вина, — прошептал Блэк и приподнялся на локтях, чтобы быть чуть ближе. — Лунатик, прости меня.

Люпин внезапно влетел в его тело и сжал крепко-крепко в медвежьих объятиях. Аромат шоколада, ванили и свежего леса окутал Сириуса. Казалось, что он наконец-то мог дышать, спустя месяц одиночества и тоски. Он ответил, как жадный ребёнок, притянув спину Рема к себе, укутавшись в воротник его свитера.