— Почему это должно быть что-то материальное? — не выдержал Сириус и отложил учебник. — Ты же поэт? Напиши ему стихи или рассказ. Сделай свою собственную книгу для него. Можно собрать стихи его любимых авторов и переписать в одно место. А лучше! — у Сириуса загорались глаза от идей. — Собери в одну книгу те стихи, что напоминают тебе о вашей любви. Приведи его к озеру, сделай шоколадный пикник. В Хогсмиде есть отличный магазин, могу показать, какие сорта Римусу нравятся. Принеси плед, шоколадный торт, разложи свечи и прочти ему эти стихи под лунным светом…

— Блэк, полегче, — издал нервный смешок Бэйли. — Может, тебе начать с ним встречаться?

Сириус язвительно улыбнулся и спрятал глаза обратно в учебник. «Эта идея мне нравится больше всего, подари ее Римусу».

— Но спасибо, — Тобиас неловко похлопал брюнета по плечу. — Ты очень помог.

— Всегда пожалуйста, — буркнул Сириус и указал шатену уходить. Джеймс и Римус приближались к ним.

— О чем беседуете? — поинтересовался Римус, приобняв парня за плечи.

— Ты знал, что мы сегодня будем изучать амортенцию? — игриво ухмыльнулся Бэйли. Сириуса чуть не стошнило. — Жду чудесный аромат пергамента и шоколада.

Римус смущённо улыбнулся и направился за парнем в конец кабинета.

—Не одного Бэйли ждёт запах шоколада, — кашлянул в ладонь Поттер, за что получил учебником от Сириуса по голове.

Но лучший друг не ошибся. Закончив приготовление опасного и сильнодействующего зелья, Сириус ощутил самый невероятный запах во всем мире. Хотелось раствориться в нем, окунуться и забыться навсегда.

Свежеиспечённые булочки в поместье Поттеров, дерево от рукоятки метлы, табак и… ванильный парфюм Римуса. Его окутали нотки шоколада и мятных лекарств. Казалось, что он утыкается носом в горячую шею Люпина и вдыхает родной аромат.

— Пахнет влажной травой, выпечкой и… — смутился Джеймс, оглянувшись на Лили Эванс. Блэк хихикнул в руку.

— Джентельмены, — профессор Слизнорт прикрыл чугунный котелок крышкой. — Вижу, у вас получилось. Десять очков Гриффиндору! Но не забывайте, насколько опасным может быть напиток. Он вызывает сильное увлечение, вплоть до одержимости.

Сириус перестал чувствовать аромат, от которого кровь закипала в жилах, и машинально обернулся назад, чтобы взглянуть на виновника его возбужденного состояния.

Но совсем не ожидал наткнуться на взгляд Римуса, внимательно изучающий в ответ. Сириус приподнял брови, и Римус раскраснелся до кончиков ушей. Опустив глаза, он тут же начал беседовать о чем-то с Бэйли.

— Чем тебе пахло? — отвлёк озадаченного брюнета Поттер.

— Выпечкой, которую делает твоя мама, — признался Сириус, вспоминая аромат. — Оборудованием для квиддича, табаком…

— И все? — недоверчиво приподнял бровь Джеймс.

— Лили Эванс пахло только тебе, — сменил тему Блэк и получил легкий толчок по ботинку.

Покидая класс, после окончания занятия, Сириус осторожно вслушался в диалог Римуса и Бэйли.

— Пахло твоей кожей, твоими волосами, мятой и ванилью, — шептал Тобиас, и Сириус тут же сделал глубокий вдох. Не хотелось плакать при всех. Не хотелось вообще находиться в этой комнате сейчас, где до сих пор отовсюду веяло сказанным. — А тебе?

— Пергаментом, шоколадом, цитрусом и цветами, — послышался шёпот Римуса. — Как твой шампунь с лавандой.

Сириус подхватил Джеймса за руку и быстрым шагом вывел за дверь. Нужно было скорее перекусить или подышать свежим воздухом. Отвлечь себя от очередного приступа злости и смертельной тоски.

***

— Римус, почему ты один тут? — голос Лили вывел его из транса, и он поднял взгляд на рыжеволосую девочку.

Люпин уже который час сидел на скамейке в коридоре, надеясь, что его никто не найдет. Ему не хотелось возвращаться в гостиную после ужина. Необходимо было время наедине с собой.

— К вечеру в комнате становится шумно, — признался он и подвинулся, чтобы Эванс присела рядом. — Хотелось побыть в тишине.

— Понимаю, смех Блэка и Поттера доносится и до спален девочек, — сказала она с легким раздражением. — Я почти уверена, что на днях слышала собаку.

Римус улыбнулся, но постарался не выдать всей правды.

— Вероятно, Сириус пробовал новые заклинания для изменения голоса.

— Говоря о Сириусе, — в голосе Лили мелькнули озорство и любопытство. — Он лучше относится к Тоби?

Римус вздохнул. Правда заключалась в том, что Блэк действительно стал лучше относиться к Бэйли. Намного лучше. Он был добр и приветлив, всегда здоровался с пуффендуйцем в коридорах. Казалось, наконец-то все Божьи милости были на стороне Римуса, и он мог стать поистине счастлив. Но когда он злился на Сириуса, было намного легче. Ему не приходилось ломать голову, правильное ли решение – встречаться с Тоби. Сейчас ему было трудно понять, чего он действительно хочет. Не было честности с самим собой.

— Да, они хорошо общаются, — ответил Люпин. — Они извинились друг перед другом. Но… есть одна проблема.

— В чем дело? — Эванс встревожено взглянула на светловолосого.

— У меня такое чувство, что я постоянно всем вру. Сириусу, Тоби, самому себе. Я действительно счастлив рядом со своим парнем, он дополняет меня, мы буквально одно целое. Но, например, сегодня, на Зельеварении… — Римус сделал паузу, изо всех сил оттягивая продолжение. — Я почувствовал самый удивительный запах в мире. Пергамент, шоколад и… волосы Сириуса. Я бы узнал этот аромат из тысячи. С нотами мятного шампуня, одеколона и табака.

— Ни намека на Тоби? — Лили выглядела немного обеспокоенной, но ее глаза были нежными.

— Нет, ни намека. Ничего, — Римус развёл руками в отчаянии. — Мне пришлось ему соврать.

— Все в порядке, нельзя разлюбить кого-то в один миг, — рыжеволосая потянулась к его руке и уложила поверх ладонь. — Если ты чувствуешь, что любишь Тоби, то борись за это. Потребуется чуть больше времени, но он поможет тебе.

— Ты права, — Люпин слабо улыбнулся и сжал чужую ладонь. — Мы с ним проведём чудесное лето, только вдвоём, и я смогу прийти в себя. Тоби живет по соседству, в магловском Лондоне. Мы будем приезжать друг к другу, и я искренне жду каникул.

— Это чудесно! — восторженно проговорила Эванс, и Римус закивал головой. — А он знает?

— О чем?

— Ну… — Лили застенчиво убрала прядку рыжих волос за ухо. — О твоём секрете? О… превращениях?

Его ноги онемели, а сердце начало бешено пульсировать в горле.

— Ч-что?

— Римус, я знаю, — голос Эванс был спокойным. — Я никому не расскажу.

Люпин неуверенно кивнул и сжал ладонь девушки в своих пальцах. Не было сомнений, что он мог доверять Лили, но страх все еще закрадывался в легкие. Иногда казалось, что все знают его тайну, просто продолжают подыгрывать.

— Это ничего не меняет, — Эванс погладила его по напряженному плечу. — Ты все ещё мой друг. Мы можем притвориться, что ты мне так ничего и не рассказал, и это все ещё догадки.

— Спасибо, — он сглотнул тяжелый ком в горле. Повисло неловкое молчание. — А ты что почувствовала в амортенции? — попытался сменить тему мальчишка.

— Не Поттера! — быстро ответила она, хорошо зная, к чему шел диалог.

— Вот блять, — выругался Лунатик с притворным гневом и недоверием.

— Римус, не ругайся! — Лили была шокирована. Сразу видно, девочка не часто проводила время с мародерами. Они свободно говорили на двух языках: английском и «магловском мате».

Римус звонко рассмеялся.

— Ладно, Лилс, нам пора возвращаться, — он похлопал девушку по коленке, и они направились в сторону гостиной Гриффиндора.

Возвратившись в спальню, он чуть не налетел на Джеймса Поттера, красного то ли от смеха, то ли от гнева.

— Ты целовался с Лили!? — прозвучало с фальшивой обидой. Поттер вдавил испуганного друга в дверь.

Как он узнал? Они целовались на третьем курсе, прошел целый год! Что за внезапный допрос?

— О чем ты? — Люпина бросило в дрожь.

— Я все видел! — Поттер издал смешок, и тут же сдал себя. Бродяга и Хвост подхватили его смех и появились в поле зрения.