— Госпожа Мэй? — переспросил отец. — Это случайно не Мэй Чунтао, подруга Хэй Шу?
— Да, она говорила, что училась с ним вместе. Но потом он перестал с ней общаться.
— Ага, перестал! Он приревновал ее к Сяо Чжаню. Вот только напрасно, сколько мы его знаем, Чжань-Чжань никогда ни с кем не встречался. А Чунтао заваливала нашего Чжаня домашней едой, потому что считала, что он недоедает, слишком худенький! — засмеялся во весь голос отец.
— Так, — отозвалась госпожа Ван, попутно ставя разогревать обед, — а что Мэй Чунтао рассказала тебе о Сяо Чжане?
— Ничего, она его не помнит. Его вообще весь город не помнит. Я был в библиотеке, перерыл весь архив, в газетах пишут только о Хэй Шу, как о главном меценате города. А о Сяо Чжане только одна небольшая статья и подделанная фотография. Как та, что я показывал. Вот только Чжань-гэ на ней один, но вас сзади него не убрали почему-то.
Родители в задумчивости смотрят друг на друга и качают головой в неверии. Хэй Шу стёр воспоминания всего города о Сяо Чжане? Но зачем?
— Нам нужно все выяснить, — произносит господин Ван. — Давайте узнаем, что помнит о нас госпожа Мэй. Сходим к ней в гости!
Ван Ибо взял на себя миссию «напросись на обед к тётушке». Он ответственно подошёл к делу, попросил маму испечь пирожков и торт, отца найти подарок для пожилой леди, а сам отправился к ее дому. Молоток уже привычно постучал по дереву, и через пару минут госпожа Мэй выглянула в просвет открывшейся двери.
— Ван Ибо? Добрый день, милый, что привело тебя ко мне? — спросила женщина, открывая широко дверь.
— Здравствуйте, тётушка Мэй, ко мне приехали родители и были так признательны, за то, что вы помогли мне тут устроиться, что захотели тоже навестить вас, чтобы познакомиться и поблагодарить. Как вы на это смотрите, тётушка? — Ван Ибо улыбнулся самой очаровательной из своих улыбок, в надежде, что это сработает.
— О, ну, конечно! Я с удовольствием познакомлюсь с ними. У такого замечательного мальчика должно быть чудесные родители! Приходите завтра на обед. В этом городе так скучно, что я готова принимать гостей хоть каждый день. Правда сегодня я не готова, — рассмеялась женщина. — А вот завтра в самый раз!
Тепло попрощавшись с Мэй Чунтао, Ван Ибо вернулся домой. Теперь дом не казался одиноким, в воздухе витал аромат ирисов, чая и выпечки. Родители заняли свою старую комнату в доме и казалось, что они никогда отсюда не уезжали. На веранде, в плетёном кресле расположился отец, читая свежую газету. На кухне шуршала посудой мама. Не хватало только Сяо Чжаня, но Ибо надеялся, что и он совсем скоро будет с ними.
Кивнув отцу, парень направился в сад, туда, где среди подстриженных кустов возвышалась белая статуя.
— Привет, Чжань-гэ, я пришел с новостями. Завтра мы с родителями идём в гости к Мэй Чунтао. Они говорят, что ты дружил с ней и Хэй Шу. Но почему тогда ты послал мне сон, в котором он обещает убить тебя? — Ван Ибо ласково гладил статую по мраморным волосам, касаясь их губами. — Мне так не хватает тебя, Чжань-гэ. Родители мне все рассказали о своем прошлом, теперь я знаю, что они заклинатели. Но они ничего не знают о иероглифах на скале, водопаде и пещере.
«Бо-ди, мой мальчик…» — звучит в голове голос. — Чжань-гэ? Что ты хочешь мне сказать? — он обхватывает ладонями лицо статуи и смотрит в неживые глаза, — «Судьба — это ты, — звучит мысленный голос, — только ты».
— Я? Я не понимаю… — Ван Ибо садится у подножия статуи и задумывается. «Что значит: судьба — это я? Что я должен сделать? Моя судьба заключается в том, чтобы спасти тебя? Но я сделал бы это в любом случае». — Я поговорю с родителями, Чжань-гэ, — кидает парень и уходит.
Родители встретили его в гостиной, они тихо беседовали между собой, сидя на диване. Когда Ибо вошёл, они обеспокоенно поднялись навстречу.
— Ты как-то общаешься с Чжань-Чжанем, да? — спросила мать.
— Да, он посылает мне свои мысли, — ответил Ибо, — когда я касаюсь статуи. Как вы узнали?
— Из-за лёгкого флёра магии, что распространилась по саду, когда ты был рядом со статуей, — произнес отец, — я могу чувствовать это. Остаточный магический след. И поскольку никого кроме нас здесь не было, я подумал, что это Сяо Чжань.
— Ещё он посылает мне сны-видения прошлого. Но я пришел вам сказать что он мне сейчас мысленно передал, когда я спросил про иероглифы на скале. «Судьба — это ты, только ты». Мам, пап, что это может значить?
— Вероятно, что ты его судьба? — мама, загадочно улыбалась. — Не думаю, что здесь нужно искать какой-то скрытый смысл. Он просто хотел сказать, что любит тебя.
— А может быть кто-то просто слишком романтичный и читает много любовных романов? — не сдержал смешка отец.
— Что ты имеешь против любовных романов? — притворно возмутилась госпожа Ван и шуточно вскинула руку для магической атаки.
— Всё-всё, ничего не имею против никаких романов, даже любовных! — в обманном защитном жесте застыл господин Ван, кривя ухмылку на одну сторону.
— Кто из нас тут родитель? — глядя на все это произнес Ван Ибо. — Я же серьезно. Пойдёмте лучше посмотрим на водопад, вдруг что-то важное найдем.
========== 10. Внутри тайника Сяо Чжаня ==========
Они двигались по тропинке в глубину сада, мимо старых сливовых деревьев, обрезанных кустов жасмина, прямо до статуи Сяо Чжаня, у которой ненадолго задержались. Родители Ван Ибо с грустью смотрели на своего наставника, его статуя не тронутая временем, сверкала в лучах вечернего осеннего солнца. А потом они синхронно поклонились ему, говоря: «Спасибо!»
Для Ван Ибо это было необычно и как-то трогательно. Госпожа Ван попробовала с помощью магии узнать, что за чары наложены на Сяо Чжаня, но ее магия не сработала. Оказалось, что родители не знали ни о калитке, ни о тропе, ведущей к поляне с горечавкой. Они следовали за сыном, с удивлением разглядывая знакомое-незнакомое место.
— Раньше этой калитки не было, — произнес господин Ван. — Мы часто гуляли по саду, но ни разу к ней не выходили. Возможно Чжань-Чжань скрыл ее от всех. — Госпожа Ван согласно кивнула.
Когда они ступили на тропу за пределами сада, трава снова оплетала ноги, ластилась к Ибо и мешала идти его родителям. Они сразу это заметили, предположив, что тропинка зачарована, и скорее всего, этот путь может найти только Ван Ибо и тот, кто его зачаровал. Сяо Чжань.
Вскоре они вышли к поляне, усыпанной синими цветами горечавки. Вокруг шелестели деревья, шумел водопад, жужжали насекомые, было тепло и солнечно, как будто они попали в другой мир. Лента на руке Ван Ибо начала покалывать кожу, а желание шагнуть под струи воды казалось непреодолимым. Он обернулся на родителей, те замерли в восхищении осматриваясь вокруг, ведь после осеннего пейзажа, эта летняя поляна казалась чудом.
— Мама, — позвал, Ван Ибо, указывая на водопад, — вот это место! В моем сне ты что-то сделала, и на скале появились иероглифы 缘分. А потом ты открыла пещеру. Лента на моей руке требует, чтобы я пошел туда. — И Ван Ибо сделал шаг вперёд, ступая под струи воды.
Это оказалось неожиданно, вода обрушилась на парня ледяным каскадом, так что он не успел отпрянуть и промок до нитки. Почему-то это вызвало смех, Ибо смеялся громко, заразительно и облегчённо. Он бы не выдержал, если бы как во сне струи не касались его. Поэтому ощущение, того что все по-настоящему вызвало восторг.
— Мама, папа, идите сюда! — крикнул он, и через минуту рядом с ним стояли родители. Правда они успели среагировать быстрее и промокли лишь слегка. Отец смешно отфыркивался от воды, а мама стряхивала капли с волос. Они огляделись, никаких надписей не было, зато госпожа Ван заметила небольшой рычаг в основании скалы и потянула его себя.
Послышался скрежет, сверху посыпались мелкие камни, а стены скалы раздвинулись, открывая широкий проход внутрь.
— Вау! — не сдержал вздоха Ван Ибо, — она действительно существует! — и уже хотел войти внутрь.
— Стой! — громко воскликнул господин Ван, — погоди, — произнес он уже тише. — Он повернул руку ладонью вверх и на ней появилось голубое свечение, которое сформировалось в небольшой светящийся шар. Господин Ван направил его вглубь пещеры. — Теперь можно.
