Октябрь только начался, но уже вовсю хозяйничал, меняя краски деревьев и травы. Подъездная дорожка и парковка были засыпаны жёлтой листвой, разрушенная каменная кладка ограды требовала ремонта, витых кованых ворот давно не касалась рука человека, и они безнадежно заржавели. Ван Ибо вышел из машины и посмотрел на свое новое жилище. Здесь ему предстоит еще много сделать, но теперь это его дом. Он купил этот старый особняк практически за бесценок, так как тот требовал капитального ремонта. Что ж, им-то он и займется в ближайшие месяцы до наступления зимы.

Ван Ибо открыл скрипучие створки ворот, загнал машину во двор и с трудом смог закрыть их обратно. «Первое — смазать петли, снять ржавчину и покрасить, — он сделал себе пометку в голове. — Второе — осмотреть сад, вызвать рабочих, чтобы вырубили старые кусты и подпилили деревья. И третье — хорошо бы найти садовника». С этими мыслями он поднялся по старым полуразрушенным ступеням. Вставил ключ в замочную скважину, тот, что странно, повернулся легко, замок щёлкнул и дверь открылась.

Его взору предстала большая гостиная, с мебелью накрытой белой тканью. Дом встретил его запахом пыли и тишиной. Ван Ибо вздохнул и вошёл внутрь. Риелтор убедил его, что все коммуникации в рабочем состоянии, оставалось только это проверить. Ван Ибо щёлкнул выключателем, и комната озарилась теплым светом. Что ж, неплохо, электричество есть. Он оставил свои вещи в машине, решил, что занесет их позже, сначала он посмотрит, во что ввязался.

Его история, возможно банальная, но все же имеет место быть. Он известный спортсмен, получивший травму, которому пришлось закончить карьеру мотогонщика. Но вся эта шумиха вокруг него не утихала уже больше года. Тогда Ван Ибо решается купить старый особняк на окраине маленького городка и спрятаться здесь, чтобы уйти от суеты и прошлой жизни. Все это причиняло боль, вызывало злость, не давало покоя и возможности жить дальше.

Ван Ибо методично обходит комнаты, проверяет везде ли горит свет, во всех ли ванных комнатах работает сантехника, пробует напор воды. Пока вроде все в порядке. Он снимает чехлы с мебели, открывая ее. Та оказывается в неплохом состоянии и пригодной для использования. После того, как комнаты обследованы, Ибо выходит в сад. Тот выглядит запущенным, как в сказке про Спящую красавицу, как будто его весь оплел терновник, а ветки кустов и деревьев сплелись между собой. Ван Ибо практически продирается вглубь сада, но ничего примечательного не находит.

Вдруг между кустами мелькает что-то светлое, это привлекает внимание, и Ван Ибо устремляется в ту сторону. Перед ним оказывается статуя. Белая мраморная статуя без следов разрушения. Нет ни потёртостей, ни сколов, даже мха на подножии. Мрамор чистый и белоснежный, как будто только вышедший из-под руки мастера. Ибо удивлённо моргает: «Как эта статуя могла оставаться здесь совершенно нетронутой временем?» Хотя все вокруг такое обветшалое, что одним своим видом кричит о том, какое оно древнее. Ибо решает, что после того как сад приведут в порядок, он сделает здесь беседку и фонтан.

Он не отрывает взгляд от статуи и ему на минуту кажется, что она смотрит в ответ. Это скульптура, изображающая красивого мужчину с длинными волосами, одетого в ханьфу. Наверное, заклинатель какой-нибудь. Он слегка улыбается и протягивает правую руку, будто приглашает куда-то. Ибо думает, что от усталости ему уже мерещится всякое и решает вернуться в дом, чтобы выбрать себе комнату, занести вещи и, наконец, поверить, что все это правда — его жизнь резко изменилась.

***

На следующий день Ибо вызвал клининг и службу по уходу за садом. Сам он все-таки занялся воротами и оградой, ему доставляло удовольствие снимать старую облупившуюся краску, наносить специальный состав, растворяющий ржавчину и смотреть, как она исчезает. Позже, возможно завтра, он покроет ее краской.

Он провозился до самого вечера, забыв даже про обед. Его мысли крутились вокруг того, как он будет здесь жить один. Ван Ибо было немного страшно, ведь всю его жизнь рядом постоянно кто-то находился, будь то помощники или сотрудники из его команды. Но он настраивал себя на лучшее, продумывая в голове план, которому будет следовать, это немного успокаивало. От работы его отвлекли собирающиеся уходить работники клининговой службы. Ибо расплатился и попрощался с ними.

Тут он вспомнил, что в саду тоже работают и решил пойти посмотреть. Сад был небольшим, но таким запущенным, что одного дня определенно было недостаточно. Но уже сейчас он выглядел намного лучше. Кусты обрезаны, некоторые, совсем старые деревья спилены, рабочие даже уже успели вынести ветки. Но садовые дорожки были, увы, полностью разрушены пробившейся сквозь них травой.

Работы предстояло еще немало.

Ван Ибо, как магнитом снова потянуло к статуе, рабочие до нее еще не добрались, и она все так же была скрыта среди кустарника.

Ван Ибо улыбнулся, увидев мраморного мужчину, и с лёгким кивком поприветствовал его:

— Ну, что же, привет, мой новый друг! Кажется, теперь мы живём здесь вдвоем. Я буду приходить поболтать, и нам будет не так одиноко. — Ибо хмыкнул тому, что разговаривает со статуей, но какая разница, теперь нет правил, можно расслабиться и говорить с тем, с кем хочется, почему бы не со статуей?

Он вздрогнул, потому что ему снова показалось, что мраморный заклинатель смотрит на него совсем живым взглядом. Но тут же отмахнулся от этой мысли. Мало ли что там ему кажется. Это все новая обстановка.

— Завтра рабочие все здесь очистят, и я хочу построить беседку и фонтан рядом с тобой, надеюсь ты не против, — продолжил говорить Ибо. Он еще немного походил по саду и вернулся в дом.

Вскоре ушли и работники садовой службы. Ибо заказал доставку еды и уселся в гостиной с ноутбуком, собираясь провести остаток вечера с Человеком-пауком. Пока все шло по плану. Дом блистал чистотой, сад преображался, а у Ибо впервые появилось время спокойно провести вечер, не сверяясь с жёстким графиком.

Если первая ночь прошла без сновидений, то вторая с лихвой заполнила этот пробел. Ибо снилась статуя из его сада. Мраморный заклинатель в его сне был одет в черно-красное ханьфу, а его длинные волосы развевались на ветру. Он улыбался и звал Ибо с собой. Он ничего не говорил, но его глаза лучились добротой и нежностью, пока они шли к водопаду. Здесь струи воды, ласкаемые солнцем, переливались всеми цветами радуги, вокруг росли цветы горечавки, а в воздухе разливался их аромат. Ибо даже на миг подумал, что это совсем не сон, так явно он все видел и чувствовал. Ему показалась знакомой дорога, по которой они шли, и Ибо мысленно сделал себе пометку вспомнить об этом.

Проснувшись рано утром, Ибо почувствовал себя бодрым, выспавшимся и готовым к заботам нового дня. Легко позавтракав, он решил закончить с забором и воротами. Распыляя зелёную краску, он был полностью поглощён своими мыслями и не заметил, как прибыла садовая служба. Рабочие поздоровались и принялись за работу. Сегодня их было больше, вероятно, чтобы быстрее закончить все дела.

Что ж, Ибо это было только на руку. К обеду забор и ворота были покрашены, а хозяин дома остался доволен своей работой. Он помнил о дорожке из сна, ведущей к водопаду, и решил поискать ее. Ему почему-то казалось, что она есть, даже если самого водопада там давно нет. Взяв контейнер с обедом, Ибо отправился к своему мраморному знакомому.

Пробираться к статуе по кустам теперь не пришлось, рабочие потрудились на славу, почти все дорожки были расчищены, а кусты подрезаны, а кое-где выкорчеваны. Статуя сверкала своей белизной и гордо возвышалась над садом. Теперь ее было видно с любой точки.

— Привет, мой друг, сегодня я решил пообедать рядом с тобой. Знаешь, ты мне сегодня приснился. Ты отвёл меня к водопаду, и наш путь показался мне очень знакомым. Так что я решил поискать. Думаю, что ты указываешь на него. — Ибо уселся прямо в траву у подножия статуи. Ему было приятно есть и беседовать с собой, ведь было время, когда он не мог даже высказать мысли, которые его одолевали, чтобы не скомпрометировать статус спортивной звезды.