Все шло хорошо, Лесной Дух вмешался, а потом подоспел лесник Прохор с Пи, и мы одолели этого мерзкого олуха, – продолжал рассказ гном, скрыв тот факт, что чуть не погиб. – Но, этот хитрец окаянный в последний момент обольстил Нестора! Начал говорить о том, что поможет отомстить за маму, сказал что найдет тех браконьеров с того случая…

Яков мял в руках свою шляпу, Пи нервно мерцал своим зеленоватым свечением, а старик Прохор как всегда устало опирался на посох и словно целиком был погружен в себя. Директор Домна, несколько минут, молча смотрела в окно, а потом продолжила:

– Они уже давно не похищали детей. По крайней мере, Окаянус. И вот теперь, то тут, то там звучат новости о том, что в лесах пропадают дети. Но если все это Окаянус, то зачем ему это надо? Ведь дети не губят природу, не вторгаются в их земли, да и вообще не представляют угрозы никому. А если это не он похитил всех детей за последние месяцы, то… Я даже не знаю, что хуже.

Директриса опустила голову, вздохнула и начала тереть глаза большим и указательным пальцами.

– Это очень плохие новости, – сказала Домна и села в свое кресло. – Спасибо вам, друзья! – поблагодарила она. – Вы сделали все что было в ваших силах. Завтра прибудет Лесной Король, и тогда будем решать, что делать. А сейчас идите, отдохните.

Они развернулись и пошли к выходу.

– А ты, Пи, останься, – попросила директриса.

Прохор и Яков ушли, бросив на маленького сельва сожалеющий взгляд.

– Не бойся, – сказала Домна измученному от стрессов, несчастному Пи. – Я дам тебе еще одно маленькое задание, а потом можешь отдыхать.

Сельв очень настороженно посмотрел на эту строгую, женщину. Как ему сейчас хотелось испариться отсюда.

– Конечно моя госпожа, – сказал он.

– Кто-то должен сказать отцу ребят о том, что произошло.

– Но госпожа Домна…

– Никаких «но», – перебила она. – Ты куратор этих ребят, ты отвечаешь за них, пока они не поступили в Академию. Так что иди.

– Хорошо, госпожа, но можете ли вы дать мне побольше капсул забвения? – спросил Пи. – Отец их добрый, но лучше его не расстраивать! Мне бы штучек пять капсул, чтобы если что, можно было бы начать объяснять все заново!

– Нет! – ответила директриса. – Ты пойдешь и скажешь ему все как есть. Сразу. Никакого забвения.

– Да, госпожа Домна, – Пи опустил голову. – Разрешите идти?

– Разрешаю.

Подавленный сельв вышел от директрисы и собирался уже переплывать запруду, которая для него была настоящим озером. Но его подхватил Прохор и перенес на сушу. Там стоял Яков, весь всклокоченный, в мятой шляпе.

– Ну что, – начал расспрашивать гном. – Все плохо? Что она тебе сказала?

– Послала меня объясняться к отцу ребят, – меланхолично ответил Пи.

– Да уж, ну и работенка у тебя, друг, – посочувствовал Яков. – А я еще жаловался, что у меня на участке грибники грибы с грибницей выдергивают!

– Не волнуйся, дружочек, – сказал Прохор. – Пойдем к Павлу вместе.

– Да и мне все равно в ту сторону, – сказал гном. – Я тоже пойду с тобой.

Шли путники не общаясь. Пи, что-то бурчал себе под нос – вероятно репетировал речь для Павла. Яков подбирал по пути листья, шишки, веточки и распихивал себе по карманам, а зачем, наверное, не скажет и Лесной Дух. А старый лесник, как всегда был погружен куда-то глубоко в себя. Казалось, для него не существовало никаких переживаний.

Они покинули территорию школы лесников, и пошли дальше, в сторону портала, замаскированного под кучу листьев. В один миг, волшебным образом, преодолев большое расстояние, они отряхнулись от сухой листвы. Солнце пробивалось сквозь сосны и согревало землю, отчего воздух наполнялся запахом песка и фитонцидов. Птицы, от счастья заливались пением, ведь наступил еще один летний день.

Но тут лесник замер на месте, и жестом показал Якову и Пи поступить так же.

Яков смотрел по сторонам, и не мог понять, что насторожило лесника. Вдруг, метрах в тридцати от них раздался такой треск и шум, что можно было подумать, что падает дерево. Но это было не дерево. То что казалось стволами сосен, зашевелилось и пошло. Это были ноги огромного существа, высотой почти до самых сосновых крон. Оно и само было чем-то похоже на сосну. Длинные, одревесневшие ноги, почти такие же длинные руки. А вот пушистое, круглое тело по сравнению с конечностями было совсем маленьким, не больше легкового автомобиля.

– Бродила, – прошептал лесник. – Что он делает так близко к городу!? Они никогда не уходили из тайги!

– Он идет прямо в город! – испуганно запищал Пи.

– Придется вам дальше идти без меня, – сказал Прохор. – Мне нужно увести бродилу обратно в тайгу!

И старый лесник побежал за огромным существом, размахивая руками.

Бродилы совсем не агрессивны, но и не очень умны. Они не станут нападать на людей, но легко могут не заметить и растоптать зазевавшегося человека. А если бродила попадет в город, страшно представить, какие могут быть последствия.

Лесник начал размахивать посохом, и как по волшебству из конца посоха стала появляться какая-то светящаяся веревка, становясь все длиннее. Он на бегу раскручивал посох, и веревка крутилась словно лассо. А затем, он с силой махнул им, и поймал бродилу за самую его верхушку. А тот все продолжал идти. Старик уперся обеими ногами, но даже не замедлил скорость существа. Он воткнул посох с лассо в землю, но тот лишь начал оставлять борону, как после вспашки. Тогда Прохор вытащил посох из земли и быстро обмотал его вокруг ближайшей сосны. Но… Сосна затрещала, заскрипела, и вырвалась с корнем из земли. Бродила шел, и волочил сосну по земле, словно не замечая ее.

– Яков! – закричал лесник, отвязывая веревку от поваленной сосны. – Зови подмогу! Я не могу его удержать!

Но вдруг, неожиданно, бродила сам остановился и встал на месте как вкопанный.

– Ты его остановил? – спросил Яков, подбежав к леснику.

– Это не я, – ответил тот.

Перед бродилой стоял Павел. Он нахмурил брови и грозно смотрел вверх. Затем он медленно поднял руку, указывая пальцем в сторону. Существо заскрипело, развернулось и пошло в другом направлении. Отец ребят подошел к леснику.

– Прохор Петрович, где мои дети? – спросил он.

Солнце уже перевалило через зенит, было жарко, а птицы кричали как сумасшедшие. Аким проснулся и никак не мог понять, правда ли то, что с ним произошло. Оглядевшись, он осознал, что сидит в том же кресле-качалке, на той же веранде мадам Люцерны. В воздухе стоял пьянящий, сладкий аромат донника.

Пока Аким спал, ему снились кошмар за кошмаром, где какие-то монстры нападали то на него, то на брата. И как это обычно бывает во сне, он ничего не мог сделать, ноги и руки были как макаронины.

Он почесал глаза, потянулся и спрыгнул с кресла. Мадам Люцерна вышла на веранду.

– Ты уже проснулся!? – сказала она.

– Да, – ответил мальчик.

– Как плечо?

Аким покрутил рукой и понял, что боли почти нет.

– Прошло! – обрадованно сказал он.

– Хорошо, тогда вечером можешь снять повязку. А сейчас, не хочешь ли познакомиться с нашей Академией? – предложила целительница.

– Очень хочу! – воскликнул Аким, но вдруг его живот предательски заурчал. Люцерна улыбнулась.

– Ия! – позвала она внучку, и та вышла из дома. – Отведи Акима в трапезную, скажи дяде Глебу, чтобы покормил мальчика. А потом отведи его к директрисе Домне.

Пойдем! – смущенно сказала девочка Акиму, и протянула ему руку. Мальчишка послушно протянул руку в ответ, они сошли с веранды и ушли по тропинке в лес.

Для Акима казалось странным держаться с незнакомой девочкой за руки, но он подумал, что вероятно, у лесных жителей так принято. А так как мальчишка тоже хотел считать себя лесным жителем, он не стал придавать этому значения. Периодически дул сильный ветер, и длинные белые волосы Ии ударяли Акима по лицу. Это тоже ему казалось странным, но он снова промолчал. Так и шли они не разговаривая. И только искоса Аким поглядывал на эту чудну́ю девчонку, с полевыми цветами в волосах и босыми ногами.