Мягкое ощущение пробуждения проникло в сознание, и Персиваль Алери открыл глаза.

— Как же хочу умереть… — прошептал он, и в голове рефлекторно запустилась «цепочка» — плод тренировок с рождения.

«Смерть — собственное отсутствие — Железные Рыцари останутся без лидера — шанс поражения увеличится. Желание смерти — желание увеличить шанс поражения: противоречие».

И словно бы в ответ на прояснение сознания стало прозрачным окно слева от кровати, осветив чистую белую комнату утренним светом. За окном, сколько хватало взору, простирался Океан № 1 — одна из шести сферических водных шапок на квадратных гранях Кубуса. Персиваль поднялся на ноги и посмотрел в окно; лёгкие сдавило — захотелось вздохнуть, но…

«Вздох — подавленность — самопроизвольная эмоция: неэффективно».

Глядя в окно, Персиваль приводил мысли в порядок после сна: легко и изящно возникла в воображении картинка плана предстоящей недели. Согласно вчерашним новостям, Атексеты, последние пару месяцев неуклонно теснимые силами Кубуса на собственную планету, предприняли мощную, необычную контратаку. Бог-Основатель Агмаил призвал силы Железных Рыцарей явиться на орбитальную станцию Эмингон-3 — они должны отбить контратаку, пока разведкорпус собирает сведения.

«Атексеты — битва — истребитель — можно будет подумать о… — [запрет: возьми передатчик]»

Для Персиваля мыслительные запреты были не в новинку — помогали не думать о том, что не требовалось делу сейчас, перенаправляя мысли в нужное русло. Вспомнив запрет, он посмотрел на стол, где лежала строгих форм чёрная коробочка.

«Передатчик — Альмер Зормильтон — его исследование Атексетов — [запрет: возьми в битву]»

Зажмурив на пару секунд глаза, Персиваль взял со стола коробочку и положил в сумку. Взял за кончик ручку, подбросил — та, прокрутившись в воздухе, легла в ладонь, после чего заняла своё место рядом с передатчиком. Подошёл к гладкой белой стене — по сигналу нейры в его мозгу она открылась, и Персиваль достал боевую форму.

— Франц, как дела? — обратился он к пустой комнате.

— Рад слышать вас снова, Персиваль, — ответил ему приятный голос из-за спины. — Надеюсь, ваши утренние мысли о смерти не помешают вашей собранности?

Персиваль не смотрел на Франца, но знал, что он там — за спиной, в пустой комнате, стоит, сложив руки за спиной. В момент его тихого появления из пустоты мысли Персиваля натолкнулись на огромную череду маленьких запретов, выйдя, наконец, в разрешённое русло: Персиваль думал о стратегии боевых действий.

— Не должны, — ответил он Францу и обернулся: взгляду предстал приятной внешности человек со скромной улыбкой на лице. — Как там остальные?

— Не думаю, что что-то поменялось, — Франц бесшумно посмеялся. — Разве что советую приглядеться к Вивьен — её что-то беспокоит.

— Спасибо, — ответил Персиваль, застёгивая молнию на воротнике. — Рождённый бесславным…

— …со светом умрёт, Персиваль. Жду вас на Эмингоне.

— Где же эти двое? — угрюмо посетовал Борс, оглядывая огромный зал космопорта.

— Готова поспорить, решили со вкусом отметить новое задание, — хихикнула Вивьен, сделав акцент на словах «со вкусом». — Они похожи на учёных: не поедят — успеха не добьются.

Персиваль сидел напротив них, задумавшись о будущем задании. Пальцами он подбрасывал ручку — двигательная активность позволяла легче сконцентрироваться на собственных мыслях. «Атексеты — пришельцы из глубокого космоса, три тысячи лет назад загнанные на Левен — третью планету от Солнца», — прозвучала в голове традиционная строчка из государственной программы. Известно было, что Бог-Основатель Агмаил, используя технологии Атексетов, за пять дней возвёл Кубус из океанической планеты. Но почему тогда…

[запрет: думай о музыке]

— О, а вот и наша группа поддержки, — проговорил Борс, поправляя молнию на форме Железного Рыцаря. Персиваль поднял глаза и увидел приближающихся через пустынный зал Гидеона и Гвен, несущих в руках бумажные пакетики.

— О боги, Гидеон, ты снова ешь эту дрянь? — спросил Персиваль, когда двое приблизились на расстояние разговора. — Там же одна пенорганика.

Гидеон, высокий и тощий парень с длинными волосами, завязанными в хвост, засмеялся.

— Пакетик с тобой не согласен! — он постучал пальцем по надписи на обёртке, кричащей всеми цветами: «Вкуснее не найти!». — Я и тебе взял, хочешь?

— Спасибо, откажусь, — Персиваль улыбнулся уголками рта. — Я не ем натощак.

Оставив Гидеона мучаться в когнитивном диссонансе, Персиваль оглядел собравшихся: мастера своего дела, сбившие столько атексетских дронов, что никто уже и не ведёт им счёт — Железные Рыцари. Только они и им подобные были способны управлять Истребителями — самыми эффективными военными машинами Кубуса, управлявшимися напрямую с помощью нейры — а это значит, с помощью мыслей и эмоций. И именно поэтому Персиваль, как и все остальные, чётко знал, что такое «мыслительный запрет», умел строить цепочки и полностью избавился от естественных эмоций.

— Дамы и господа, — сказал Персиваль, и Рыцари замолчали. Сегодня мы и подобные нам с других вершин Кубуса объединятся, чтобы дать отпор атаке Атексетов. Они ворвались в наш дом, убивали наш народ, пожирали наши ресурсы, отказывались идти на соглашение, даже если были на это способны. Вчера они предприняли очередную вероломную попытку вырваться через блокаду, в которую мы их заточили, и наша задача — всеми силами помешать им это сделать. История пишется предводителями, но творится народом. Так творите её! Благословение Первого Наблы с нами. Рождённый бесславно — со светом умрёт!

В центре огромного пустынного пространства космопорта Персивалю аплодировали четверо людей в боевой форме Железных Рыцарей — и скромно улыбающийся Франц.

С космопорта взмыл в небо межпланетный челнок, неся на себе людей, направляющихся на орбиту Левена — планеты, с которой оборонялись побеждённые Атексеты. Почему-то считалось, что Атексетов победили три тысячи лет назад, а нынешняя война — лишь финальные меры, последний штрих. Вот только каждый год учёными со всего Кубуса изобреталось всё более смертоносное оружие и всё более эффективные дроны, а полное уничтожение Атексетов даже не предвиделось.

Челнок вышел на орбиту Кубуса, и Персиваль смог из иллюминатора охватить взглядом всю планету целиком. Из окна челнока можно было увидеть три идеально ровные грани, покрытые тонким узором энергетических каналов, и в центре каждой грани — сверкающая шапка океана. По берегам океана, на эквибарических линиях располагались города, в которых жили люди; Персиваль не видел их, но знал, что они там. Глядя на гладь океанов, он вспомнил о Леноринах — подводной цивилизации, которая, согласно учебникам истории, приютила пять Богов-Основателей и вырастила из них Айлинерон — людей. Казалось чем-то невероятным, что колоссальный белый куб вокруг обители Леноринов был создан всего одним из Богов, живущим и правящим по сей день, единственным, кому ведом секрет бессмертия — Агмаилом…

[запрет: думай о музыке]

Забыв об Агмаиле, Персиваль стал напевать незамысловатую, но притягательную мелодию, известную, наверное, ещё первым людям: «Звезда-крошечка, свети; знать хотел бы, кто же ты…» В челноке было тихо, лишь немногочисленные люди вполголоса переговаривались со своими соседями. Движение вокруг Кубуса было едва заметно — но представить было сложно, с какой же скоростью пролетала под челноком поверхность. Мягкий голос Системы объявил:

— Внимание, приготовиться к стыковке с петлёй. Просьба застегнуть ремни безопасности, закрыть ёмкости с жидкостями и закрепить незакреплённые предметы.

И через пару десятков секунд челнок с плавным, но сильным толчком подхватила орбитальная петля — вращающийся астероид с магнитным захватом на пятикилометровом стержне. Персиваль почувствовал, как внезапно появившаяся центробежная сила прижала его к креслу, и картинка в иллюминаторе ушла вниз. Вращение петли передало часть своей энергии челноку, и тот, оторвавшись от захвата, продолжил своё путешествие — теперь уже в открытом космосе.