– Ты не переживай, сейчас все решим.

Женя, тут же дал распоряжение солдатам грузить вещи под пристальным присмотром жены, а сам с Линой отправился к ней домой.

– Я сейчас замок сломаю, а через час вернусь и врежу новый, – орудуя инструментом в замке сказал Женя.

Лина, была согласна на все лишь бы быстрее попасть домой. Через час Женя вернулся с новым замком и полным пакетом продуктов на первое время. Следом за ним солдат занес в квартиру багаж. Наконец, она может отдохнуть. Лина за время дороги не смогла поесть, молока в груди почти не было. Чайник, оглушив ее звонким свистком, сообщил что, закипел. Она навела крепкий чай, добавила большую ложку сгущенного молока и выпила две больших чашки подряд. Данилка крепко спал. Да так крепко, без звука, что ей приходилось постоянно подходить и проверять его дыхание. Лина ласково погладила его по крохотной ручке и подумала: – Ему от роду всего месяц, а он уже такой понятливый и терпеливый. В дороге малыш ни разу ни заплакал. Он, ее сыночек, вместе с мамой терпел все тяготы и лишения. Лина подошла к окну. Стояла тихая летняя глубокая ночь. Она подняла глаза, пристально вглядываясь в темное небо. Подсвеченная яркой луной, мерцая сияла большая медведица.

– Это, все, что останется после меня. Это все, что я возьму с собой.

***

Вадим, как и сказал, Женя, приехал только в конце недели. Укачивая сына на руках, Лина услышала знакомые шаги по коридору. Вот, вот откроется дверь, он зайдет и удивится. Лязг ключей в замочной скважине, недолгое замешательство и: – Да, как так, вы откуда? Лина, ты почему не дала телеграмму? Мы же договаривались.

Вадим подошел к жене, поцеловал в щеку.

– Привет! Я от неожиданности дар речи потерял, – признался Вадим, – я так рад! Он такой маленький, – глядя на сына заключил он.

– Ну, что же теперь, будем растить, кормить, воспитывать, – Лина положила Данилку в кроватку, укрыла теплым одеялом, – ему тепло нужно, подкожного жирка еще не нагулял. Мерзнет, – любовно поправила одеяла Лина.

Пойдем на кухню.

– Ты понимаешь, я телеграмму послала заблаговременно. Поэтому удивилась, что ты нас не встретил.

Они сели обедать, и Лина подробно стала рассказывать о своих дорожных мытарствах.

– Главное, что вы здесь! Я так соскучился! – Вадим привлек Лину в объятия и нежно поцеловал.

– Да, если бы не Валя с Женей я бы растерялась, не зная, что делась в этой ситуации. Иду, смотрю, Валя на чемоданах сидит, грустная такая.

– Так, а что ей веселиться, с чего? Они уже с третий квартиры съезжают, – попивая чай рассказывал Вадим, – нам-то повезло, хоть такую квартиру дали.

Вадим хозяйским взглядом окинул кухню: – Отмыли же, обустроили. И живем бесплатно. Помнишь, как они жалели нас, когда увидели, куда мы переехали из гостиницы?

– Ну, да, помню, ну а, что у них денег тогда побольше нашего было. Вот они и снимали.

– А помнишь, как я тебе тогда говорил, что надолго их не хватит? Им нужно было, как нам, вовремя вопрос с постоянным жильем решать. Вот поэтому они сейчас переезжают с места на место. Теперь наша очередь их жалеть.

Вадим постоянно пропадал на службе, приезжал домой поздно. Почти все время Лина и малыш проводили вдвоем, за исключение редких выходных. Уже почти два месяца, как семья воссоединилась. Лина чувствовала, что Вадим соскучился по ней. Всякий раз дождавшись, когда малыш уснет, он страстно целовал ее, нашептывая нежные словечки. И каждый раз дело до настоящей близости не доходило. В последний момент он ссылался на чудовищную усталость и через какое-то время засыпал. Началась холодная, промозглая осень. Лина подошла к батарее, потрогала. Она была чуть теплой. На ней почти сутки сушились Данилкины вещи, которые так и оставались влажными. Нежный лепет сына заставил ее отвлечься от мыслей о бытовой неустроенности. Данилка сидел на кровати обложенный по бокам подушками. Ему нравилось, когда мама убирала одну из них и он, громко смеясь, сваливался на бок. Так они играли до тех пор, пока внимание малыша не привлекли колокольчики в погремушке. Они были все разного цвета, и каждая крутилась вокруг своей оси. Малыш еле-еле дотянулся до нее и неуклюже схватил. Подержал в одной руке, ловко переложил в другую, попытался потрясти, извлекая из разноцветных цветочков звук. В прохладной комнате Лина, боясь, что малыш простудится, тепло одевала его. Она старалась играть с ним так, чтобы он больше двигался. По полу сильно тянуло сквозняком, поэтому родительская кровать для Данилки была единственным полем, где он мог играть, валяться, и пытаться ползать.

Долгие вечера проведенные дома нагоняли тоску. Чтобы не чувствовать одиночества Лина с малышом каждый вечер выходили гулять. Данилка засыпал в коляске, уютно повернувшись на бочок. И гуляли, бывало, до позднего вечера, встречая папу со службы. Так, было и в этот раз. Сегодня вечер, как никогда выдался теплым. По-осеннему теплым, конечно. Лина, с коляской, медленно прогуливаясь вдоль домов, в окнах которых горел свет.

– Наверняка, – думала Лина, – люди суетятся на кухнях в ожидании мужей со службы или делают уроки с детьми или просто смотрят телевизор. То есть занимаются самыми обычными житейскими делами.

Проходя мимо подъезда, она поздоровалась с сидящими на скамейке бабульками, которые увидев малыша в коляске приветливо с ним заулюлюкали. А он в ответ за внимание благодарно одарил их широкой детской улыбкой.

– Лина, здравствуй! – кто-то догонял ее быстрым шагом, – да, какие вы большие уже. Улыбаясь глядя, на малыша поздоровалась Ольга. А я смотрю со спины вроде ты идешь, ну и поторопилась.

– Да, привет! Растем! – довольно поздоровалась Лина.

– Ну, что там в части, как все разрешилось? – перекладывая тяжелую сумку с ученическими тетрадками из одной руки в другую поинтересовалась она.

– Ты о чем? – растерялась Лина.

– Как о чем? О начальнике штаба.

– А что с ним? – Лина, все еще не понимая, о чем идет речь.

– Ну, ты что, я про телеграммы. Как разговор прошел?

– Оль, давай присядем, если не торопишься. Я, если, честно, находилась уже, ног не чувствую.

Оля, поставила сумку на скамейку: – Ты, что, не в курсе что ли? В части скандал, а она живет себе спокойно. Ну, ты даешь… Случайно раскрылось. Ты когда приехала с Данилкой, Вадим тебя же не встретил? – начала рассказывать Ольга.

– Нет. Вадим же тогда в командировке был.

– А кто его туда засунул? В эту тьму тараканью.

Лина ничего не понимая, хлопала глазами.

– Короче. Начальник штаба получил ведь твою телеграмму. Ты же на адрес части посылала?

И не дождавшись ответа продолжала ставить Лину в известность происходящих дел.

– Так вот, он телеграмму получил. И ничего не сказав, отправил его в командировку на смену Женьки. И так не единожды. Помнишь жену прапорщика? Ну миловидная такая. Они тогда в отпуск собрались. Он ему рапорт подписал. А отпускные запретил главбуху выдавать. Хотя деньги в части были. Главбух случайно проговорилась, что именно по распоряжению начальника штаба деньги не выдали. И с отпуском их обломил. Так, по-видимому, отомстил прапорщику. Что-то между ними произошло ранее. Но я доподлинно, не знаю. Мужики наши случайно узнали. Так вот на днях у них жесткий разговор вышел. Ну, прапорщик и вдарил ему прямым ударом в челюсть прям в кабинете за подляну такую. Их еле разняли. До командира дошло. Чем закончится вся это история не известно.

– Да, – Лина, как будто, вспоминая, – я телеграмму на часть отправила. Подумала, так надежнее, вдруг на дежурстве будет или из ящика малышня вытащит.

– Вадим, что не рассказывал?

Оль, я не в курсе. Я его толком не вижу. Приходит поздно, уходит рано. Придет сейчас и расскажет, – Лина посмотрела на дорожку вдоль деревьев, откуда ожидала появления мужа.

Ольга уловила ее взгляд: – А они сегодня поздно будут, если вообще ночевать придут. Мой предупредил, что после службы будут отмечать очередное звание. Я поэтому и не тороплюсь, успею ужин приготовить, – Ольга взглядом кивнула на сумку, – еще и работы полно.