Феникс вздохнул и склонил голову:

— Это нечестно…

Эджворт не мог сказать, надулся ли Райт на самом деле или только притворился расстроенным из-за пропажи Эджворта, но в груди слегка потеплело. Он решил, что это из-за кофе.

— А, я хотел попросить тебя кое о чем, Райт, — Феникс посмотрел на него снизу вверх, по-видимому, преодолев эмоции. — Не мог бы ты поменять мой утренний и вечерний напитки местами?

Феникс выглядел слегка озадаченным:

— Так, ты хочешь чай с утра и кофе перед сном? — Эджворт подтвердил коротким кивком. — Как ты собираешься спать, если будешь пить кофе так поздно? Может, хочешь кофе без кофеина?

Непринужденный вид Эджворта развернулся на сто восемьдесят градусов, и он пристально посмотрел на мужчину, который осмелился произнести эти проклятые слова.

— Ты как никто другой должен знать, что кофе без кофеина — оскорбление для кофе, — почти прорычал Эджворт. Феникса это явно не смутило, потому что он рассмеялся, и Эджворт снова расслабился.

— Шучу, шучу! Но серьезно, употреблять кофеин так поздно — не круто, да и к тому же ты говорил, что у тебя проблемы со сном.

Эджворт допил кофе и поставил чашку на прилавок:

— Я перехожу в ночную смену, вот и все, — его глаза встретились с очередным беспокойством баристы.

— Никакой больше бумажной волокиты, да? — он явно выдавливал из себя улыбку, даже если она и была скрыта маской. Феникс знал о произошедшем с Темным Фениксом благодаря слухам перекусывающих офицеров. Лицо Эджворта немного смягчилось, и он снова просто кивнул. Он наблюдал, как Феникс тихо вздохнул, поднимая и опуская плечи. Через мгновение беспокойство Феникса сменилось на ухмылку. — Это круто! Ты казался очень несчастным, пока пытался поймать кого-то, будучи запертым в кабинете круглые сутки! Я рад за тебя!

Эджворт почувствовал, как легкая улыбка опять озарила его лицо. Он не знал, в какой момент они стали так близки и с каких пор слова Феникса имели такой вес, но Эджворт не возражал. Оказывается, приятно обзавестись другом. Это ведь и есть дружба? Эджворт еще раз взглянул на мужчину. Он только что назвал его другом, но ни разу не видел половины его лица.

— Ты слишком много улыбаешься для того, кто постоянно носит маску.

Его слова застали Феникса врасплох. Он сразу стал немного застенчивым и почесал затылок.

— Это вполне естественно! Мне жаль, что ты не знаешь, как улыбаться! — поддразнил Феникс с розовеющими щеками. Эджворт мягко фыркнул в попытке сдержать вырывающийся смешок.

— Ты не понял. Я не смеюсь над тобой– ну, не совсем, — Феникс снова надулся, но Эджворт продолжил. — Я спрашивал, не снимешь ли ты свою маску, чтобы я мог увидеть, как ты улыбаешься.

Эджворт поддерживал зрительный контакт, пока говорил это, и наблюдал, как лицо Феникса все сильнее краснело. В мозгу Феникса, кажется, произошло короткое замыкание, так как он слишком долго молчал, прежде чем вдруг резко вернуться к жизни.

— Е-если ты этого хочешь… Ну, там ничего особенного, — он рассмеялся и опять почесал затылок. Жест волнения, предположил Эджворт.

— В любом случае, я бы хотел знать, что упускаю, — осторожно надавил Эджворт. Он не хотел командовать, по крайней мере надеялся, что это так не выглядит. Он не хотел принуждать его. Феникс положил руку на подбородок и слегка почесал его, размышляя о чем-то. И с чего бы ему так колебаться?

Должно быть, замешательство Эджворта было заметно, потому что когда их взгляды встретились, Феникс заволновался и поспешил объяснить:

— Я сомневаюсь, потому что забыл побриться сегодня!.. и, может быть, вчера тоже…

Эджворт вскинул бровь, не понимая, почему это так важно. Он скрестил руки на груди и продолжил выжидающе смотреть на него. Румянец Феникса увеличился, но он снял маску с ушей и сжал ее в руках с застенчивой улыбкой.

Щетина не была слишком уж большой, но на Фениксе выглядела не очень. Ему больше подошло бы быть гладко выбритым, и возможно поэтому он так долго не решался снять маску. Это не имело значения, поскольку улыбка привлекла все внимание Эджворта. Он почувствовал, что его лицо потеплело, а в груди снова растекся жар.

Эджворт понял, что пялился, когда Феникс снова почесал затылок и нервно рассмеялся:

— Плохо выглядит, да? Я иногда слишком устаю, чтобы бриться.

Эджворт с трудом сглотнул и отвел глаза, чувствуя, что краснеет еще больше, и откашлялся, прежде чем заговорить:

— Я согласен, что растительность на лице тебе не идет, но, полагаю, твоя улыбка хорошо компенсирует это.

Глаза Эджворта слегка распахнулись, когда губы Феникса расплылись в широкой улыбке. Тепло, которое он чувствовал, росло и наполняло туманом его мысли. Он даже не попытался вспомнить, почему эта ухмылка показалась такой знакомой.

========== Глава 7 ==========

— Спасибо, что заглянул! — радостно сказал Феникс вслед последнему уходящему посетителю — Майлзу Эджворту. Было бы ложью сказать, что его взгляд не провожал удаляющуюся спину. Майя закатила глаза с короткой усмешкой, которая выдернула Феникса из транса.

— Если ты закончил строить глазки посетителям, то нам нужно прибраться, — Майя бросила ему швабру, и смущенный мужчина поймал ее.

— Я-я не строил ему глазки! Ты знаешь, я–

— Да-да. Просто помоги мне с этим.

На столах стояло множество оставленных тарелок, а под ними — куча скомканных оберток и салфеток. Немного раздражало, что это место всегда становилось таким грязным после часа пик, но что поделаешь. Майя собрала посуду и использованные тарелки позади прилавка и отнесла их на кухню, чтобы засунуть все в посудомоечную машину. Фениксу всегда приходилось мыть чашку после кофе Майлза, потому что никто кроме него не приходил так поздно, но он и не возражал. Хотя прошла уже неделя — ему пора бы найти другой способ избавлять Майю от дополнительной работы.

Феникс выключил свет, так, что только голубое пламя свечей озаряло помещение. Он не хотел, чтобы кто-то подумал, что они еще открыты. Света было немного, и Майя часто жаловалась на это, поэтому Феникс предложил самостоятельно убраться в главном зале, если она помоет посуду и выставит выпечку на ночь. Да и работенка в главном зале не пыльная, скорее монотонная: стряхнуть крошки со столешниц, вернуть передвинутые стулья на нужные места, протереть сиденья, пройтись шваброй. Если на все про все уходило только двадцать минут, тогда день можно считать хорошим. И, несмотря на весь мусор, что пришлось вынести, сегодняшний день заслужил назваться неплохим.

Феникс встал на входе в кухню, восхищаясь своей умелой работой и убеждаясь, что он ничего не пропустил. Когда он удостоверился, его глаза вспыхнули неестественным синим светом, и голубое пламя вмиг погасло. Он волновался, когда Майя предложила использовать его огонь как часть декора; боялся, что это насторожит полицию. Но идея сделать обманный механизм для поджога свечей обвела всех вокруг пальца. Конечно, у людей возникали подозрения, и они проводили расследования, но обнаруживали только механизм и ничего кроме него. Фениксу трудно держать силы под контролем, не используя их несколько дней, а поджог свечей облегчал напряжение. К счастью, накопившаяся энергия последнее время не приносила проблем, ведь он часто выходил из дома по ночам.

Феникс убрал швабру и ведро в кладовку и поднялся по лестнице с кухни, чтобы найти Майю за компьютером. Сняв обувь перед дверью, Феникс вошел в квартиру. Он проскользнул мимо Майи к единственному книжному шкафу и нажал на обманный словарь, чтобы открыть спрятанную дверь. Ничего необычного, просто чулан с костюмом и украденным барахлом — улики, которые Феникс еще не придумал, как сдать, или подарки от духов, попросивших его о помощи. Он пробовал отказать им, но духи настаивали, мол, ты сможешь продать парочку вещей и выручить денег. В любом случае, Фениксу приходилось ждать, когда утихнет суета, прежде чем избавиться от найденного. Например, продажа недавно украденного единственного в своем роде предмета явно навлекла бы неприятностей — даже головорезы на черном рынке сдали бы его с поличным.