Они еще немного поболтали о всякой ерунде, пока выбирали ужин. Через некоторое время к ним подошел официант. Лиам выбрал белое сухое вино, пасту с морепродуктами и стейк из лосося. Кимберли заказала салат и креветки. За ужином они обменивались рабочими историями, насколько это позволяла профессиональная этика. Вспоминали общих знакомых. Лиам все больше расслаблялся. Ему было комфортно в обществе подруги. Время от времени он даже задумывался, не влюбился ли.

Как-то детектив предложил подруге жить вместе, но получил категорический отказ. Кимберли полностью устраивало такое положение вещей. И они уже год довольствовались этими более-менее регулярными встречами.

После ужин пара отправилась домой к Кимберли. На полпути к дому она сказала, что сегодня может предложить только кофе. Вот так. Без объяснения причин.

Лиам задумался. Довезти ее до дома и вернуться е себе? Тогда он успеет поработать с документами. Или провести еще час в обществе своей женщины и потом отправиться спать?

– Спасибо. Пожалуй, от кофе я сегодня откажусь.

– Как знаешь.

Оставшуюся часть пути они молча проехали под легкую музыку. Лиам подъехал к дому Кимберли. Женщина поцеловала его, пожелала спокойной ночи и вышла из машины. Детектив дождался, пока она зайдет. Здесь же развернулся, нарушив правила, и поехал домой. К новому компаньону.

«Я люблю старые кладбища. Жаль, что нельзя поставить себе небольшой дом где-нибудь с краю, поближе к покосившимся надгробиям с прогнившими покосившимися оградками. На старых кладбищах почти не бывает людей. За десятки лет потомки забывают тех, кто лежит под замшелыми каменными плитами. А может и сами уже давно лежат в земле.

Некоторые памятники почти по самую макушку вросли в землю, будто каждый прошедший год утяжеляет груз, свалившийся на их каменные плечи. Другие перекосились, словно смерч пытался выкрутить их из земли.

Когда я приезжаю на кладбище, могилы встречают меня как старого друга. Вон на той развороченной корнями дуба плите я вспоминаю прошлые охоты. Рядом с этим, расколотым на две части надгробием, я обдумываю новые планы. У северной стены кладбища за зарослями колючих кустов лежит абсолютно гладкая плита без каких-либо надписей и знаков. Идеальное место, чтобы очистить свой разум.

Нет ничего универсальнее кладбищ. Смерть и земля уравнивают всех. Мы с самого рождения принадлежим им. Ибо всякая душа вкусит смерть13, и я только помогаю быстрее дойти до этой цели. Я – проводник смерти. Хранитель старого кладбища.

Иногда я просто брожу по этому городу мертвых, пытаясь разобрать едва различимые надписи. Тех, чьи имена мне удалось разобрать, я приветствую, как старых приятелей.

Нет ничего спокойнее старых кладбищ. Даже пронзительные крики ворон и грачей звучат здесь не так вызывающе. К тому же эти единственные живые обитатели уже привыкли ко мне, и редко нарушают волшебную тишину пристанища сгнивших тел.

Здесь всегда царит полумрак. Даже в солнечный летний день. А листва никогда не выглядит зеленой: все вокруг подернуто сизой дымкой. Иногда она сгущается над отдельными могилами. И если долго всматриваться в эти сгустки, кажется, что сквозь них видно нечто потустороннее.

Но если я и пройду посреди тени смертной, не то устрашусь зла, ибо я есть тот, кто несет на себе печать зла14.

Мне нравится прикасаться к отполированным временем и непогодой камням. Некоторые из них почти всегда нагреты, другие – остывшие. И неважно, какая погода: светит солнце или моросит дождь. Они могут стоять буквально вплотную – один холодный, другой теплый. Я так и не знаю, в чем секрет этого феномена.

Здесь всегда пахнет прелой листвой, сырой землей и ветхостью. Не люблю этот запах. Но он стал настолько привычным, что я уже не обращаю на него внимания.

Несколько лет назад обнаружилась пустая могила, в самом углу, возле заваренной неприметной задней калитки. Под почти черной от старости плитой, невидимый под корнями и ветками, оказался провал. Там не было ни остатков гроба, ни костей. Пустая яма и немного затхлой воды на дне. На плите едва проступают буквы «Д», «Р» и «А» и две восьмерки. Теперь это мое захоронение. Мой склеп. Мой памятник.

Последнее время я появляюсь здесь совсем редко. Я уже скучаю по этому месту. Просто я люблю старые кладбища».

Лиам полночи провел в размышлениях. Сначала просто лежал в кровати, прокручивая в голове детали последнего убийства. Что-то не давало ему покоя. Проворочавшись около часа, он все же встал. Как был, в одних трусах, сел за стол. Достал свои заметки по старым делам. Бегло просмотрел. Взял чистый лист бумаги, разделил его на пять колонок. В первую он выписал все детали по нынешнему убийству. Все до последней мелочи, включая день недели и погоду. В остальные выписал все, что нашел по старым делам, которые привлекли его внимание. К сожалению, всех подробностей у него не было. Закончив таблицу, Лиам перечитал то, что у него получилось. Оперся локтями на стол, ладонями потер сухие глаза. Посмотрел время на телефоне: почти два часа ночи. Сонливость он не чувствовал, но голова была словно набита ватой.

Детектив сходил на кухню, сделал кофе. Открыл холодильник в поисках перекуса, но так ничего и не выбрал. Решил, что есть ему не очень хочется, и с кофе вернулся в комнату. Сел за стол, сделал три больших глотка и отставил кружку в сторону. Повел плечами: в комнате было прохладно, но лень не давала встать и одеться. Снова взялся за таблицу. Сначала он вычеркнул все нюансы, которые не повторялись ни в одном столбце. Это оказалось просто.

Следующая задача усложнилась. Найти идеально совпадающие детали не удалось. Но после часа раздумий он смог выделить похожие элементы. Конечно, на основании этого сделать однозначное заключение и объединить дела не получится. Профессиональная дотошность не позволяла сделать обобщение на столь шатком основании. Но интуиция настойчиво намекала, что с этими делами не все так просто. Было в обстоятельствах этих убийств и обращении с телами определенное сходство, которое усиливалось к последнему, давешнему, преступлению. Определенно, это надо было показать Кимберли.

Детектив потянулся за кружкой, понюхал остывший кофе и поставил обратно. Часы показывали двадцать три минуты четвертого. Надо поспать хоть пару часов.

Придя в участок, Лиам позвонил Кимберли. Женщина поблагодарила его за вечер. Но детектив искренне не понимал, что такого особенного вчера произошло. Для него это был обычный ужин в компании с дорогой ему женщиной. Ужин, который ничем не закончился. Он терпеливо выслушал ее благодарности.

– Рад, что ты довольна.

– Когда мы сможем встретиться снова?

– Быстрее, чем ты думаешь. Хочу тебя попросить. Сможешь сегодня или завтра вечером заехать ко мне?

– Лучше ты заезжай. Последний клиент уйдет в шесть часов. Ты можешь в это время заехать ко мне в офис. Или часов в восемь домой.

– Второй вариант.

– Договорились, буду ждать. Это по делу?

– Да, мне нужен твой профессиональный взгляд. Тебя это заинтересует. Все вечером.

– Заинтриговал.

По интонации Лиам понял, что она улыбнулась.

– Хорошего дня, дорогая.

– И тебе, мой детектив.

За делами день пролетел незаметно. Большая часть его ушла на изучение ближайшего окружения жертвы. Полицейская рутина. Пока все без толку. Том пытался узнать, откуда и куда она шла. Лиам выяснял, не появился ли у нее в последнее время какой-нибудь новый знакомый. Техники изучали ее мобильный. Но никто ничего интересного пока не нашел. Впрочем, было бы удивительно обнаружить что-то ценное так быстро.

В назначенное время Лиам стоял у дверей дома Кимберли. Глянул на свою машину, которую оставил на обочине, соображая, запер ли он ее. Вроде, да. Ну и черт с ней. Район приличный. Не угонят.