Карим был тем омегой из воспоминаний Мишеля, это правда. Без живота он выглядел намного меньше и оказался ростом даже ниже Эшли. От него пахло только что родившим омегой, без какой-либо нотки приятного аромата, лишь нейтральный и немного терпкий запах ребенка, который, казалось, всюду оседал и привязывался надолго.

Он тоже узнал Мишеля. Сделал вид, что не удивился и приветливо ему кивнул.

— Марк где? — спросил он у Эшли, как только закрыл за собой дверь и размотал широкий шарф.

— На работе. Уже едет.

— Что с дядей?

— Пока нормально. Операцию на днях назначили. Хотят в сосуд ему трубку какую-то засунуть. Я не до конца понял.

Карим тяжело вздохнул. Может, Мишелю показалось, но он тоже как будто стал переживать меньше. Мишель видел его только второй раз в жизни, но у него сложилось такое впечатление, что Карим, недолюбливая Марка, хорошо относится к Эшли и Оливеру. Даже денег на куртку ему дал и пока что не орал, как предполагал Эшли.

— Домой вы когда? — спросил Карим.

— Мы пока не уедем. — Упрямо ответил Эшли и весь подобрался, готовясь снова спорить и ругаться.

— А куда вы? Марк в гараж переехать собрался, и вас туда потащит?

— А давай мы у тебя поживем, — предложил Эшли, — хотя бы пока папе операцию не сделали.

Карим усмехнулся.

— Нет. — Сказал он. — Поговорю сейчас я с Марком. Пусть херней не страдает и гонит вас домой. Тем более Олли. Вы рехнулись, ребенка с собой по ночлежкам таскать?!

— Да каким ночлежкам! — снова завелся Эшли. — Почему это к тебе нельзя?

— Не хочу я.

Они стояли друг напротив друга в этой тесной комнате, где негде было даже присесть. Громко дышали, почти пыхтели и смотрели друг на друга. Походило в игру «кто кого переупрямит». Мишель подозревал, что играть в игру эту они могли бесконечно. Но смысла особого не было. Марк же решил развести их всех по домам, значит так и будет. И Мишель даже теперь был согласен с этим решением. Он не хотел создавать Марку лишние проблемы.

Оливер проснулся от громких голосов, вылез из-под одеяла и сонно смотрел вокруг прищуренными глазами.

— Как это? — растерянно заговорил Эшли в наступившей тишине. — Ты просто не хочешь?

— У меня места для вас нет.

— Ну, на несколько дней хотя бы? — запросился Эшли. — Да мы не помешаем, честно. Мы можем и на кухне поспать.

— Не говори ерунду! У меня ребенок дома, вас там только не хватает. Давай, собирайся сейчас и поедешь ко мне, а вечером посадим вас на поезд. Марк сам с папашей вашим разберется.

— Да не уеду я! — выкрикнул Эшли, чем даже напугал Мишеля и Олли.

— Ты ему тут только мешаешь. — Устало повторил Карим и махнул на Эшли рукой. — Достал ты меня. — Сказал он. — Слушайся молча, пожалуйста.

Эшли хотел что-то сразу ответить, уже набрал в грудь воздух и принял воинственную стойку, как стук в дверь прервал этот спор. Мишель вздрогнул, сел прямо и сложил руки на коленях. Молчаливый мальчик сел рядом с ним точно в такой же позе. Он жался и поверхностно дышал. Мишель подозревал, что Оливера пугают незнакомые сильные запахи.

«Марк?» — подумал Мишель, когда стук повторился, и сразу же слегка качнул головой. Не Марк. Мишель чувствовал, что не Марк. Он, Эшли и Карим непроизвольно втянули в легкие воздух, но это было необязательно — гость не постеснялся и сам себя впустил.

И Мишель растерялся еще больше, потому что увидел перед собой Берни. Того самого Берни, которого он не видел уже несколько дней. Того самого Берни, которого не поздравил с Рождеством и про которого почти забыл. А ведь они договаривались в эти дни сходить на каток, который залили на Театральной площади.

Берни стряхнул со своих коротких волос капли от растаявшего снега, засунул руки в карманы расстегнутой куртки и привалился к пустой стене около входа. Осмотрел Мишеля с головы до ног, вдохнул воздух, пытаясь разобраться в запахах. Четверо омег с сильными запахами на одну маленькую комнатку — это было уже слишком.

— Добрый день. — Сказал Берни тихим голосом и лишь мельком посмотрел на остальных. А потом его взгляд снова остановился на Мишеле. — Тебе нужно вернуться домой. Сейчас же.

Мишель поднялся на ноги, сбросил с колен легкое одеяло, а старую кофту Марка, наоборот, натянул на плечи. В пространстве небольшой комнаты они вчетвером стояли небольшим кружком и, судя по запаху, более-менее комфортно себя чувствовал только Берни. Он даже легкомысленно зевнул, едва прикрыв рот рукой.

— Что случилось? — спросил Мишель.

— Это кто? — одновременно с ним выпалил Эшли. Он отступил на шаг обратно к подоконнику и забрался на него.

Мишель не спрашивал, как Берни его нашел. Это был бы глупый вопрос. Мишель пойти мог только к Марку, а узнать адрес для Берни вообще было не проблемой. И Берни был не таким другом, который бы ревновал Мишеля и обижался на молчание. Он всегда уважал личные границы и простил бы Мишелю эти дни. И Берни всегда критиковал методы воспитания отца. Не мог же он сейчас прийти, чтобы убеждать Мишеля стать хорошим мальчиком и уйти от Марка.

Поэтому появление Берни было очень неожиданным, почти невозможным и очень взволновало Мишеля.

— Ты не отвечал мне, — заговорил Берни, а остальные, даже снова закуривший Эшли, его слушали, — я пошел к тебе домой, а там творится черт знает что. Отец твой в бешенстве и чуть с лестницы меня не спустил. С ним тот омега, которым от него пахло в последнее время, но успокоить его он не может. Тебе нужно поехать, пока он сам не приехал сюда.

— Марк меня отвезет скоро. — Мишель запахнул кофту и обхватил себя руками. — Я знаю, что нужно вернуться.

— Сейчас! — как альфа рыкнул Берни. — Я бросил все свои дела, чтобы спасти ваши задницы! Он знает, Мишель. Все знает.

Мишель испуганно замер. Если Берни помнил рассказ Мишеля с октябрьской вечеринки, то его намеки были почти однозначны. А Берни точно помнил, потому что он был хорошим другом и знал все, что было важно для Мишеля.

— Знает, кто такой Марк? — забыв про осторожность, уточнил Мишель. Грудь как цепями сковало. Мишель не знал, как объяснять отцу все это. У Мишеля не было сил объяснять. И не оставалось времени, чтобы подготовится.

— А кто такой Марк? — снова спросил Эшли от окна.

Берни оглядел его, по яркой внешности Эшли сделал правильные выводы и на вопрос отвечать не стал.

— Собирайся и поедем. — Приказал он Мишелю. — Давай, быстрее, если проблем не хочешь!

— И вы с Олли собирайтесь. — Подал голос молчавший Карим. — Все, детки, пора по домам.

— Я Марка дождусь. — С места хмыкнул Эшли и даже не подумал слезть с подоконника.

Мишель немного подумал, представил, что сейчас может сделать отец и как он может им навредить. Если он узнал всю правду, вряд ли получится его как-то переубедить. Он должен быть в ярости. Но Мишель не мог просто так уехать сейчас с Берни и бросить здесь все.

— Я тоже дождусь Марка. — Сказал он упрямо. — Он уже подъезжает. — Мишель посмотрел на Эшли, ища поддержки.

— Прекрасно! — выплюнул разозлившийся Берни. — Мне что ли это…

Теперь уже нравоучительную речь Берни прервала открывшаяся дверь. Без стука и с неприятным скрипом она отварилась, а Мишель едва сдержал вздох облегчения, когда почувствовал запах Марка, а потом и увидел его в дверях. Он хотел кинуться к Марку на шею, поцеловать его хотя бы в щеку и погладить по взъерошенным волосам, но остановился, когда заметил с каким страхом и удивлением Марк смотрит на собравшихся. Когда он увидел злого Карима, замер на месте, а когда заметил и Берни, то и вовсе сделал шаг назад. Да и запах, очень сильный запах собравшихся здесь омег, наверное, на мгновение сбил Марка с толку. Он испугался.

— Что здесь происходит? — спросил он и, наконец-то, остановил свой взгляд на Мишеле.

Мишель отошел от кровати и вышел на середину комнаты, немного потеснив Карима и Берни.

— Мне нужно, наверное, домой. — Сказал он в установившейся тишине.

Марк все еще боялся заходить в комнату.