— Крики пациентов спать не мешали? — с усмешкой спросила я, рассматривая открывшееся царство вивисекции.

— У нас хорошая звукоизоляция… что? — идущий рядом ученый спохватился и взглянул на меня. — Нет, вы не так поняли, это… это просто оборудование. Оно не использовалось, когда я здесь работал.

— Охотно верю, — утвердительно кивнула я.

Испытательный отсек закончился, пошли подсобки, заполненные всяким лабораторным мусором: пробирками, баночками, реактивами; сантехнические и душевые отделения. Мы остановились перед очередной дверью.

В отличие от прежних, она была открыта — железная плита пряталась в углублении в толще стены, по порогу тянулись направляющие рейки.

— Что дальше? — спросила я, оглядывая пустую прямоугольную комнату, оснащенную лишь массивным столом со стопкой документации и панелью непонятного назначения, размещенной на стене перед ним.

— За следующей дверью, — ученый указал рукой вперед, — главный лабораторный зал с центральным компьютером, серверами и базами данных. То, куда мы и стремимся.

— Хорошо, — я вошла в комнату, поманив за собой фон Миллера.

Едва он переступил порог, как сзади взвыли сервоприводы, и дверь захлопнулась, отрезая путь обратно. Резко обернувшись, я ощупала холодную металлическую поверхность.

— Открой! — потребовала у спутника.

— Не могу, — извинился тот. — Открыть можно только снаружи или с главного компьютера.

Я вновь развернулась и сделала шаг вперед. Ничего не происходило, но ситуация мне не нравилась. За годы жизни рядом с опасностью, многократно встречаясь со смертью лицом к лицу, начинаешь нутром чувствовать ее — на уровне подсознания. И сейчас подсознание прямо-таки кричало о том, что нужно быть в крайней готовности к любому неожиданному повороту событий.

Шаг. Шаг. Еще. Сердце забилось в непонятном тревожном ожидании, совсем как у особняка Кэлвертов. Я сглотнула, продолжая медленно подходить к последней бронированной двери.

Большой зубчатый штурвал, отпирающий стойки, дрогнул и со скрипом начал раскручиваться. Я замерла на месте, сжимая в руках винтовку, ожидая встречу, которую готовил нам главный зал.

========== Глава 8. Усовершенствованная модель ==========

Бронированный лист стали отъехал в сторону, впуская в комнату странное механическое чудовище: цилиндрическое тело плотно сидело на двух треугольных гусеничных шасси, по бокам располагались гибкие «руки» — манипуляторы, а верх венчал плоский полукруглый купол, забранный несколькими слоями частой решетки.

Остановившись невдалеке от дверного проема, вновь закрытого автоматической дверью, неведомый монстр принялся не спеша поворачиваться на месте, мониторя помещение.

— Оно стреляет? — широко раскрыв от удивления глаза, спросила я.

Ответа я не услышала. Даже если он и последовал, звук человеческого голоса утонул в грохоте залпа. Подняв один из манипуляторов, робот раскрыл металлические лепестки, находящиеся на его концах и выстрелил сразу тремя лучами лазера в мою сторону.

Инстинкты сработали раньше, чем разум. Прыгнув вправо, я упала на бок и прокатилась по полу в сторону металлического стола, попутно опрокидывая его. Автомат соскользнул с плеча и, мотнувшись на ремне, с силой ударился о стену. Что-то в нем ощутимо хрустнуло. М-мать, похоже, прицелу конец.

Но оплакивать оптику было некогда. Сорвав с себя лишнее оружие, я согнулась под столом, пока в его поверхность били лазерные импульсы.

Хорошая вещь — боевой лазер! Сфокусированный световой луч бьет на далекое расстояние и оставляет трехсантиметровые сквозные дыры в живой плоти, но от металла рикошетит, отражаясь. Словно прочитав мои мысли, механический монстр прекратил обстрел и, едва я высунулась, раскрыл второй манипулятор, внутри которого закрутились спаренные стволы встроенного пулемета.

Успев сделать только два ответных выстрела и так и не поняв, попала ли, я снова упала под защиту стола. Загрохотали пули, выбивая на толстом металле ощутимые выпуклости с обратной стороны. Завизжали рикошеты.

Так не пойдет. Хрупкая защита долго не выдержит, а рикошеты могут задеть клиента. Клиент…

— Миллер! — вскрикнула я, отыскивая глазами ученого. Тот стоял у двери, через которую мы вошли, и завороженно разглядывал робота. Тот же, потеряв меня из виду, вновь прекратил огонь и, зажужжав приводами, принялся высматривать нового противника. Выглянув из-за края стола, я примеривалась к выстрелу, как вдруг внутри похолодело — выставив манипуляторы, как стволы, монстр поворачивался к ученому, который, казалось, и не думал прятаться.

— Миллер, уходи в сторону! — рявкнула я, стреляя. Раскаленная плазма оставила на цилиндрическом теле два подплывших следа, но робота не сразила. Из какого металла он сделан?

Времени не оставалось, он не успеет… Оттолкнувшись от стены, я бросилась на клиента, сбивая на пол и уходя вместе с ним в перекат. По ногам ударили пули, но нам удалось покинуть линию огня. Остановившись у противоположной стены, я скомандовала:

— Быстро вбок, под защиту стола. На какое-то время он тебя прикроет!

К счастью, ученый опомнился от оцепенения и бодро засеменил в угол, где лежал стол. Выпуская плазменные сгустки, я еще несколько раз поменяла дислокацию. Механическая тварь была достаточно неповоротливой, но в тесном пространстве комнаты маневрировать было негде, а пули на таком расстоянии могли пробить любую защиту.

При постоянном движении бить прицельно тоже не получалось, но мои усилия все же не прошли даром — монстр поворачивался заметно медленнее, рывками, а манипулятор с лазерами, оторванный у самого плеча, валялся в стороне.

Привстав из очередного переката, я выжала спусковой крючок. Винтовка обиженно чихнула, а зеленый огонек в стабилизаторе стал угасать. Заряд… заряд закончился! Я судорожно хлопала себя по карманам разгрузки, натыкаясь лишь на автоматные рожки, и с ужасом понимала, что подготовленных боеприпасов больше нет, а запасные батареи — в рюкзаке, где-то на самом дне…

Механический цилиндр почти довернулся, и я затравленно оглянулась назад — доктор скорчился под столом, наблюдая за схваткой. Рядом с ним валялся мой верный автоматно-гранатометный комплекс, преданный из-за красавицы-винтовки.

— Автомат, — одними губами прошептала я и протянула руку, отчетливо понимая, что фон Миллер меня не услышит. А если услышит — не поймет. А поймет — не успеет сориентироваться…

Но ученый среагировал мгновенно. Подхватив с пола оружие, он бросил его мне. Тяжелое железо больно ударило по пальцам, но я уже перехватила цевье и нащупала спусковую скобу. Выставив ствол в сторону механической твари, выпустила длинную очередь в основание защищенного головного купола.

Боек сухо щелкнул, сообщая о том, что последняя, тридцать шестая пуля увеличенного магазина покинула ствол. Манипулятор робота остановился перед моим лицом, раскрыл пальцы-лепестки, обнажая пулемет. «Вот и все…» — мелькнула в голове мысль, выступив холодной испариной на лбу и не позволяя даже пошевелиться в ожидании неизбежного.

Однако монстр не торопился стрелять. В нем что-то перемкнуло, захрипело, и по манипулятору прошла судорога, после чего он беспомощно обвис, а тело перестало двигаться.

После грохота боя в помещении повисла оглушающая тишина. Выхватив запасной магазин из кармана, я дрожащими руками пыталась вставить его в предназначенную планку.

— У него есть резервный генератор? — хрипло спросила я, когда рожок, наконец, встал на место.

— Есть, — донеслось из угла. — Но вы разбили переходную панель, так что он не заработает.

— Уверен?

— Уверен, я сам принимал участие в разработке этого механизма.

— Ты же психолог, — одна рука удерживала автомат, вторая копалась в недрах рюкзака, отыскивая микроядерные батареи для второго оружия.

— Это кибернетический механизм, — вздохнул ученый, — в нем используются некоторые участки человеческого мозга, так что и мне нашлась работа при его создании.

Когда оба ствола оказались заряжены и лежали рядом, я осмелилась, наконец, осмотреть поле боя.