— Просыпайся, — ни с того ни с сего начал расталкивать меня недавний благодетель. — Сейчас мастер Шефар подойдет. Просыпайся!

— А… черт…

— Вот, молодец. Пить хочешь?

— Да.

— Держи. Отвечай мастеру, как есть, понял?

— Есть хочу, — с трудом произнес я, отрываясь от чашки. — Очень.

— Успеешь. Все, он идет!

На кой черт мне нужно было общаться с местным эскулапом, я не совсем понял — за прошедшие несколько часов усиленная регенерация частично затянула раны, сгладила болезненные ощущения, а также прояснила сознание, тем самым окончательно вернув меня к жизни. Расплачиваться за это пришлось чудовищной слабостью, голодом и жаждой, но тут скорее пригодился бы повар, а не врач. Тем более, средневековый.

— Он здесь. Мастер Шефар, он здесь!

Я медленно повернул голову и увидел представительного седовласого мужика, направлявшегося в сторону моей кровати. Мужик был одет в чистую бежевую мантию, щеголял окладистой бородой и держал в руках бутылку с темно-зеленой жидкостью. Рядом с ним вышагивали еще два человека — то ли помощники, то ли охранники.

— Этот?

— Да, — усердно кивнул следивший за мной целитель. — На него напали ночью.

— Куда ранили?

— В живот, грудь и ноги. Две раны смертельные.

— Смертельные, значит, — скептически хмыкнул Шефар, обводя меня пристальным взглядом. — А ты что скажешь?

— Пить хочу. И есть.

— Ему кишки проткнули, — тут же сообщил дежурный. — Нельзя еду давать.

— Кишки, значит…

Догадавшись, что расслабляться пока что рано, я собрал в кучу все свои познания в медицине, облизнул губы, после чего начал делиться информацией:

— Это заживет, обязательно. Только нужно… брюшину промыть. Кипяченой водой, чтобы… не было заражения.

Шефар удивленно вскинул брови, затем погладил бороду и наградил меня гораздо более заинтересованным взглядом:

— Ты сведущ в целительстве?

— Да.

— Но ты слишком юн, чтобы знать наше ремесло. Твои родители занимались ранами?

— Поверьте, я… знаю, о чем… говорю. Дайте… воды.

— Дай ему воды.

После нескольких глотков мне стало чуточку легче и я снова попытался донести до собеседника свою мысль, одновременно с этим выложив на стол главный из имевшихся в наличии козырей:

— Раны заживут, потому что я служу Лакарсис. Но живот нужно промыть, обязательно. Полковник обо мне знает, я ему очень нужен.

Услышав мои слова, дежурный целитель изумленно приоткрыл рот и отодвинулся от койки, а вот его начальник ни капли не испугался — на благообразном лице отразился лишь неподдельный интерес.

— Ты из другого мира?

— Да.

— И ты знаешь, что нужно делать?

— Да.

— Говори.

— Раны заживут сами собой, — повторил я. — Но если мне действительно проткнули кишки, оттуда могло выйти всякое… всякое дерьмо. Нужно разрезать живот, промыть внутренности кипяченой водой, а затем сложить все, как было. Оно заживет.

— Ты говоришь слишком хорошо для умирающего. Это сила богини?

— Да.

— Значит, когда жрецы лечатся, то не могут управлять такими вещами? Им обязательно нужна помощь?

— Не знаю, как другим. Мне нужна.

— Иначе ты все же умрешь?

Я на минутку задумался, после чего неуверенно пожал плечами:

— Скорее всего, нет. Но буду долго болеть.

— Любопытно, очень любопытно…

Чувствовать себя диковинным зверьком, угодившим в цепкие лапы натуралиста-любителя, было тревожно. Однако у меня имелась вполне определенная цель и я ее в конце концов добился — задав еще десяток вопросов, целитель принял-таки окончательное решение, распорядился подготовить чистый стол, а затем достал из кармана еще одну склянку.

— Пей. Это сонное зелье.

— Сонное? Других вариантов нет?

— Скажи спасибо, что осталось хотя бы это.

— Понял…

Как только микстура проникла в мой организм, сознание подернулось туманом и начало уплывать куда-то вдаль. Я попытался дать готовящемуся к операции Шефару несколько самых последних советов, однако он высокомерно их проигнорировал. А следом пришла тьма.

Сколько времени я пробыл в беспамятстве, осталось загадкой — эффект от проглоченной отравы мог длиться как несколько часов, так и несколько дней. Впрочем, когда мне наконец-то удалось вернуться в реальный мир, этот вопрос быстро утратил свое значение на фоне ужасающего самочувствия, пронизывавшего все тело голода, а также иссушающей жажды. Черт его знает, чем конкретно занимался целитель, но регенерация явно продолжала делать свое дело, без зазрения совести тратя ресурсы организма. И сейчас этих ресурсов оставалось буквально на донышке.

— Пи… ить… пить…

Мой слабый шепот услышали далеко не сразу, но все-таки услышали. Возле губ оказалась миска с водой, я кое-как сделал несколько глотков, после чего ощутил, что возвращаюсь к жизни. С трудом, но все-таки возвращаюсь.

— Еще.

— Сейчас позову мастера, — заявил поивший меня человек. — Он скажет, что можно делать.

— Пить…

— Жди.

Шефар пришел минут через двадцать и первым делом осведомился о моем самочувствии. Я снова попросил пить, получил желанную воду, а затем начал отвечать на бесконечные вопросы. Целителя интересовало абсолютно все — мои ощущения, типовые рекомендации земных врачей, возможности проводников душ… короче говоря, передо мной оказался настоящий фанат своего дела. С одной стороны, это внушало некоторый оптимизм и надежду на окончательное выздоровление, с другой — оттягивало момент получения долгожданной еды. А есть между тем хотелось все сильнее и сильнее.

— Мне нужен бульон… или жидкая каша… не могу больше говорить…

Незамысловатая уловка сработала как надо — испугавшись потери ценного источника знаний, собеседник умерил свою прыть и распорядился принести мне еду. Тот самый бульон и вареную картошку.

— Отдыхай. Потом еще поговорим.

— Спасибо…

Мое состояние все еще не позволяло держать тарелку, с разжевыванием твердой пищи также возникали серьезные проблемы, но тут подоспела неожиданная помощь в лице бледной как смерть и едва державшейся на ногах Шенны — лучница каким-то образом проведала о случившемся, после чего добровольно взвалила на себя роль сиделки. Благодаря ее участию дело пошло на лад — глотать толченый картофель было не так уж трудно, бульон служил отличным дополнением и растраченные на заживление ран силы начали постепенно возвращаться.

Съев все до последней крошки, я смог пошевелить руками, а затем и приподняться на кровати, заняв чуть более удобную позу. Тело отозвалось глухой болью, но она не шла ни в какое сравнение с той, которую мне пришлось испытать совсем недавно.

— Спасибо.

— Не за что. Тебе нужно что-нибудь еще?

— Только еда.

— Хорошо, будет тебе еда.

Следующие несколько часов я усиленно запихивал в себя новые порции бульона, жидкой каши и недоваренной картошки. Это дало свои плоды — ближе к вечеру у меня получилось-таки встать с кровати. Впрочем, основной причиной, по которой я это сделал, было неудержимое желание сходить в туалет — пользоваться местным аналогом больничной утки мне категорически не хотелось.

Шенна без лишних вопросов довела меня до отхожего места, последовавшая вслед за этим процедура серьезно улучшила мое настроение, так что на койку я вернулся, чувствуя себя практически здоровым. Само собой, это не укрылось от взгляда совершавшего вечерний обход целителя.

— Как ощущения?

— Иду на поправку, мастер Шефар.

— Где болит?

— Везде, но не очень сильно.

— Интересный случай. Есть какие-нибудь пожелания?

— Мне ничего не нужно, кроме еды.

— Хорошо. Когда встанешь на ноги, жду тебя на разговор. Нужно во многом разобраться.

— Да, конечно…

Как оказалось, побеседовать со мной хотел не только местный главврач — наутро в палатку прибежал гонец, сообщивший, что меня срочно желает видеть у себя полковник. То, что мне до сих пор было очень сложно передвигаться на своих двоих, явно никого из них не смущало.