— Лукас, мальчик мой, ну так же нельзя! — причитала Далва. — Ты даже гулять не ходишь, мы с донной Малу уговариваем тебя, уговариваем, а ты ни в какую! Без солнца ты уже стал белее бумаги!

— Я не хочу сталкиваться с вашим любимчиком, который может заявиться сюда в любую минуту! Далва, я же сказал: или он, или я!

Маиза, услышав крики еще на подступах к комнате, остановилась и тяжело вздохнула. Обстановка в доме с каждым днем становилась все более невыносимой. Из спальни вышла сиделка и направилась в сторону ванной комнаты.

— Малу! — окликнула ее Маиза. — Подойдите, пожалуйста, на пару слов.

— Да, сеньора? — обернулась та и подошла к Маизе.

— Скажите, вы когда-нибудь наблюдали… такое поведение у людей, с которыми работали? Я хочу сказать, — сеньора Феррас слегка смутилась, — эта подавленность, агрессия, полное отсутствие интереса к жизни. С этим возможно что-то сделать? Мне кажется, Лукас просто увядает на глазах. От этого возникает такая тяжелая атмосфера, что я сама едва не схожу с ума.

— Я понимаю ваши чувства, — покачала головой Малу. — Иметь больного члена семьи — всегда испытание не только для него самого, но и для его близких. Единственное, что я могу посоветовать — будьте для него поддержкой. Не дайте ему чувствовать себя в изоляции, а это именно то, что сейчас испытывает ваш муж.

— Вы не знаете всех нюансов нашей семейной ситуации, — с горечью усмехнулась Маиза. — Знаете, трудно быть кому-то опорой, когда сама вот-вот распадешься на части.

— Постойте! Я хочу вам кое-что порекомендовать, — Малу полезла в нагрудный карман униформы за миниатюрным блокнотом и карандашиком. — Я несколько лет назад работала в хосписе святой Марии, при нем есть служба психологической поддержки тяжелобольных, людей с ограниченными возможностями и их близких, — индианка принялась что-то писать в блокноте. — Там была психотерапевтическая группа, индивидуальные сеансы психоанализа. Пациенты и их родные были очень довольны работой психологов.

Малу выдрала листок бумаги с адресом и телефоном и протянула его Маизе.

— Что ж, это очень интересно, спасибо, — поблагодарила ее та. — Я подумаю над вашим предложением.

— Вы можете пока начать посещать занятия одна, но было бы замечательно уговорить на них и сеньора Лукаса. Сеньору Леонидасу как его отцу тоже не помешала бы помощь, — добавила сиделка.

Маиза не сдержала улыбки.

— Мой свекор очень далек от всего этого.

— А зря. Просить помощи, когда она нужна, не стыдно. Полагаться не только на свои силы не стыдно.

— Возможно, вы правы, — после недолгих раздумий согласилась Маиза. — Спасибо еще раз.

***

На часах было ровно шесть вечера, когда Маиза в строгом черном платье расхаживала по гостиной, нервно переплетая пальцы. Далва, увидев ее беспокойное хождение, с упреком покачала головой:

— Маиза, ты бы посидела, отдохнула. Еще весь вечер впереди.

— И ты так спокойно говоришь об этом? — возмущенно округлила глаза Маиза. — В нашу семью хочет войти кто ни попадя. То охранник. То клон. Теперь вот эта женщина, Иветти, которая устроила из юбилея сеньора Леонидаса дешевое цирковое представление. Но самое удручающе, что сеньор Леонидас с радостью поддерживает все это безумие, а я постоянно остаюсь не у дел.

— Маиза, я же не знала, что донна Иветти стала крестной Диогу, я бы тогда не думала о ней плохо. Если Диогу простил ее и принял, имеем ли мы право ее отвергать?

— Ох, Далва… — Маиза устало прижала руку ко лбу. — Лучше ничего не говори, прошу, а то я взорвусь.

Хлопнула входная дверь.

— Привет! — звонко поздоровалась с домочадцами Мел. — Я не опоздала?

— Мелзинья! — с восторгом подбежала к ней Далва и крепко обняла. — Нет, еще никто не приходил.

— Привет, Мел, — натянуто улыбнулась Маиза дочери. — Как ты?

— Нормально, мама, — очень кратко ответила та.

— Нормально? И это все, что ты можешь мне рассказать?

Мел нахмурилась и напряглась всем телом.

— Маиза, ну что ты пристаешь к девочке? — вступилась за воспитанницу Далва.

— Далва, мы с ней давно толком не виделись, не разговаривали. Мне хочется знать, как она живет, чем она живет, но Мел, похоже, нечем со мной поделиться. Не так ли, Мел?

— Ладно, что ты хочешь знать? — Мел закатила глаза к потолку.

— Дочка, — Маиза подошла к ней, взяла за руки и усадила на диван рядом с собой, — послушай, хватит этой холодной войны между нами. Мы обе от этого страдаем. Мне сейчас и так нелегко. Твой отец…

— Как он? — оживилась Мел. — Я схожу к нему.

— Нет, постой, — мать не спешила отпускать ее. — Посиди сначала со мной, к отцу ты всегда успеешь. Но он в плохом душевном состоянии, нам всем оно передается. Мы переживаем непростые времена, Мел.

— А что дедушка? Он собрался жениться?

— Не знаю, — стушевалась Маиза. — Думаю, об этом мы узнаем сегодня на ужине.

— Лео тоже придет?

— Конечно, придет! — подтвердила Далва. — Кому, как не ему, присутствовать при таком событии?

Мел невольно рассмеялась, что немного уменьшило напряжение между ней и матерью.

— Далва, ты и вправду думаешь, что Лео и дядя Диогу — один и тот же человек?

— Не один и тот же, а реинкарнация, — обиженно надула губы темнокожая служанка. — Между прочим, мы все проживаем несколько жизней, только в разных телах — мне сеньор Лобату объяснял. А твоему дяде повезло переродиться в том же самом теле!

— М-да, Далва, это тяжелый случай, — со вздохом приподняла брови Маиза.

— Всем добрый вечер! — разнесся по гостиной громкий возглас Леонидаса.

Нарядный и счастливый, он вел за руку возлюбленную, одетую в нежно-салатное открытое платье и с зелеными крупными бусами в три ряда на шее.

— Мел, какая ты красавица! — восторженно воскликнула Иветти и расцеловалась с внучкой Леонидаса. — Просто прелесть!

— Спасибо, Иветти, ты тоже очень красивая, — смущенно заулыбалась Мел.

— Маиза, прекрасно выглядишь! — поздоровалась Иветти с невесткой возлюбленного. — Как дела?

— Спасибо, Иветти, взаимно, — через силу улыбнулась та. — Все хорошо.

— Далва, как поживаешь?

— С божьей помощью.

— А где мои сыновья? — Леонидас огляделся по сторонам.

— Лукас не спустится, он плохо себя чувствует, — ответила Маиза.

— Правда? — огорчилась Иветти. — Как жаль! Я так хотела, чтобы он с нами поужинал!

— Лео еще не приходил? И не звонил? — беспокоился Леонидас. — Лучше я сам позвоню ему.

Он набрал сотовый номер и долго слушал длинные гудки, после чего с расстройством сказал:

— Странно. Я купил ему телефон, чтобы он постоянно был на связи, а он им не пользуется. Мои сыновья такие упрямые! Что ж, подождем еще пятнадцать минут и будем садиться за стол.

Ужин проходил на удивление легко. Леонидас рядом с Иветти просто расцвел: улыбался, шутил и смеялся. Мел была в восторге от возлюбленной своего дедушки: они нашли общий язык практически с первых минут и увлеченно болтали, как подружки-сверстницы. Одна Маиза чувствовала себя не в своей тарелке. Она изредка вставляла какую-то фразу или кивала — на большее ее не хватало. Маиза вдруг остро ощутила себя чужой и лишней на празднике жизни, и даже то искреннее внимание, которое проявляла к ней Иветти, не спасало ситуацию, а лишь вызывало больше негативных эмоций. Эта женщина только появилась на пороге, а уже расположила к себе всех домашних, и это при ее-то внешней вульгарности. Отчего же у Маизы так не получается? Родная дочь, и та чурается ее.

Леонидас прочистил горло, поправил галстук, приосанился и поднялся из-за стола.

— А теперь прошу минуту вашего внимания, — торжественно сказал он и с нежностью посмотрел на Иветти. — За последнее время в нашем доме произошло много событий: какие-то были ужасными, какие-то — очень радостными. Скоро у нас появится еще один повод для радости. Я решил вначале, перед тем как устроить большой праздник по этому поводу, сообщить замечательную новость в тесном кругу семьи. Иветти, — любовно проговорил Леонидас, — мы с тобой очень долго шли к этому. На нашем пути было много препятствий, но все они остались позади. Больше нет смысла откладывать счастье в долгий ящик. Иветти, — он достал из кармана бархатную коробочку и раскрыл ее: внутри было золотое кольцо с огромным бриллиантом, — выходи за меня замуж!