По лицу Жади потоком текли слезы.

— Но как… Как я ничего не заметила? Не почувствовала? Я должна была!

— Никто не замечал, Жади, — с сожалением произнес Зейн. — У меня тоже не было полной уверенности в виновности Эрика до тех пор, пока я не побеседовал с Таис. После у меня не осталось никаких сомнений, но я призвал Таис прежде оградить своих близких от этой страшной правды любым способом.

— Так вот почему она была в таком состоянии… — прошептала Жади.

— Если бы Таис не погорячилась, новой трагедии можно было бы избежать.

Жади горько усмехнулась.

— Зейн… Вы совсем не знаете женщин.

— Вы так думаете?..

— Зейн! — в каком-то внезапном, неконтролируемом порыве чувств она бросилась ему на шею и заплакала громко, навзрыд, не стыдясь своих эмоций. — Мне так страшно, Зейн!

— Жади, — Зейн бережно обнял ее, — не нужно бояться, не нужно! Ты можешь рассчитывать на меня, на любую мою помощь.

Она крепко обхватила его широкие плечи, нимало не смущаясь тем фактом, что находится в номере чужого мужчины в довольно интимной обстановке. Жади было слишком больно, слишком горько, чтобы она думала в эту минуту о таких вещах. Ее посетило странное чувство, аналога которому ей еще не приходилось испытывать. Жади, пожалуй, впервые в жизни почувствовала себя слабой, нуждающейся в защите и покровительстве. До этого она всегда была борцом: боролась за право любить Лукаса, боролась за право быть независимой от Саида. В объятьях Зейна она чувствовала себя просто женщиной, и это было… странно, непривычно. До такой степени, что Жади даже испугалась.

Она отстранилась и посмотрела на Зейна несчастными глазами.

— Что я могу сделать, чтобы успокоить тебя, Жади? — сострадательно спросил Зейн и деликатно убрал с ее лица прядь растрепавшихся волос.

— Зейн, я… — тихо произнесла Жади, заворожено глядя в его бездонные черные глаза. — Катер! Мне пора возвращаться в деревню. Если я не успею сейчас, то меня потеряют!

— Я провожу тебя, — Зейн поднялся на ноги.

— Н-не… не надо, — не самым твердым тоном отказалась Жади. — Я сама.

Она развернулась и направилась к двери.

— Мы еще встретимся, Жади? — окликнул ее Зейн у самого порога. — Мне кажется, нам еще есть о чем поговорить.

— Да, — Жади улыбнулась ему. — Послезавтра. Крайний срок — через два дня. Там же, где мы встретились в прошлый раз, в то же время.

— Я буду ждать встречи.

Жади ничего не ответила, в последний раз обернулась и помчалась по коридору. Она была раздавлена страшным известием, но где-то внутри нее теплым ласковым огоньком зажглось новое прекрасное чувство, освещая царивший в душе мрак.

***

Встретившая Жади возле дома Флоринда была очень грустна и подавлена.

— Жади, — с болью в голосе обратилась к ней женщина, — скажи мне, что все-таки произошло? Зачем Зейн хотел видеть тебя и Таис?

— Ничего особенного, донна Флор, — кратко ответила Жади и хотела подняться на крыльцо, но хозяйка мягким движением остановила ее и испытующе посмотрела в глаза.

— Я имею право знать, Жади. Это связано с Ренату, так?

Жади, собрав волю в кулак, кивнула.

— Зейн выяснил правду?

— Да.

— И как эта правда связана со случившимся сегодня?

Жади судорожно вздохнула, но не нашла в себе сил выложить все как есть.

— Это был Эрик, да?..

— Донна Флор, не заставляйте меня… — Жади не выдержала нервного напряжения и заплакала.

Женщина качнулась и едва не повалилась на землю без чувств.

— Донна Флор! — испуганно воскликнула Жади и подхватила ее.

— Не надо, я в порядке, — через силу прошептала Флоринда, схватившись за сердце. — Об этом никто не должен знать, Жади, никто! Этой тайне лучше оставаться похороненной на дне реки. Мертвых пусть судит Господь, а я… не буду. Не буду.

***

День похорон выдался пасмурным. Таис, вся одетая в черное, с серым от горя и слез лицом сидела в часовне как скорбная неподвижная статуя. За ее спиной шептались:

— Какое несчастье!

— Такая молодая и вдова!

— В это невозможно поверить!

— Потеряла такого мужа! Хороший был человек, надежный, в наше время мало таких осталось.

— Бедный мальчик, как же он теперь без отца?

Когда Таис упала в обморок, не сумев подойти к гробу, все решили, что ее скорбь по мужу слишком сильна, чтобы она спокойно выдержала это испытание. Люди не знали, что она носит траур по другому человеку, и уже не первый год.

========== Часть 83 ==========

Нико сидел у заброшенной пристани, обхватив руками худые голые коленки, и плакал навзрыд. Взрослые его не искали, взрослым было не до него, да и похороны — совсем не детское мероприятие. Мальчику в глубине души казалось, что все происходит понарошку, что отец где-то рядом и сейчас выйдет из-за деревьев, чтобы позвать его домой.

Но вместо отца к нему вышла Хадижа. Девочка молча спустилась к берегу и села рядом прямо на песок, поджав ноги под себя.

— Не плачь, Нико, — сказала она, с жалостью глядя на друга. — Мой дядя говорит, что покойных оплакивать нельзя, это грех. Бог знает, кого к себе забрать, а мы не должны спорить с Его волей.

— Дедушка сказал, что моего папу забрала в свое царство Мать Вод, — всхлипывая, проговорил Нико. — Но я знаю, что если бы они с мамой не поссорились, все было бы хорошо.

— Они поссорились? — удивилась Хадижа.

— Угу, — глотая слезы, кивнул Нико. — Мама подняла меня рано утром и сказала, что мы уезжаем. А еще сказала, что больше никогда не будет жить с моим папой, и что они разведутся.

— Правда?! Ничего себе!

— Ну вот. Мы уехали, а папа поплыл за нами и так утонул.

— Как жаль! — воскликнула Хадижа.

Лицо Нико покраснело, и мальчика захлестнула новая волна рыданий.

— Ну не плачь! — упрашивала его Хадижа, у которой глаза тоже были на мокром месте.

— Папа с мамой никогда не ссорились! Никогда не ругались, всегда жили мирно, очень любили друг друга. Как же так все вышло?!

Хадижа раздумывала целых полминуты, а потом решилась сделать признание:

— А мои тоже рассорились.

От удивления Нико даже перестал плакать. Он громко шмыгнул носом, вытер рукой слезы и посмотрел на девочку красными заплаканными глазами.

— Не шутишь?

— Нет. Я скажу тебе правду, только это наш с мамой секрет. Обещай никому не рассказывать!

— Я никогда не выдаю секретов!

— Ну так вот, — вздохнула Хадижа. — Вообще-то я родом из другой страны, из Марокко.

Нико раскрыл рот.

— Вот это да! Ни за что бы не подумал.

— Мы с мамой и папой жили в Фесе, — начала рассказ Хадижа. — Это очень красивый старинный город, когда-нибудь я покажу тебе фотографии. У нас все было хорошо, пока папа не взял вторую жену — в нашей вере так можно делать — и мы не переехали в Бразилию. После этого они и начали ссориться. Мама решила, что она больше не будет жить с папой, а папа не хотел разводиться. По нашим обычаям, если родители разводятся, дети остаются с отцом, а мама не хотела со мной разлучаться. Она забрала меня и сбежала сюда.

— Ну и история! — поразился Нико. — И ты не знаешь, из-за чего они поссорились?

— Мама пыталась мне объяснить, но я ничего не поняла, — пожала плечами Хадижа. — Мой папа был хорошим мужем для мамы. Ваши мужчины почему-то не дарят своим женам золото, а папа дарил, очень много. Какие это были красивые украшения! — она мечтательно закатила глаза. — Ты бы видел мою маму в них! Она была самой красивой на свете. И самой счастливой. А теперь все время или грустит, или плачет.

— И почему только взрослые ругаются? — печально вздохнул Нико и подпер подбородок ладонями. — Разве это так сложно — не ругаться?

— Наверное, сложно, если ругаются.

— Когда ты снова увидишь своего папу?

— Не знаю, — Хадижа погрустнела и опустила глаза. — Может быть, никогда, но мне бы этого не хотелось.

— А я своего точно больше никогда не увижу, — Нико вновь заплакал. — Противная эта Мать Вод, и зачем только ей понадобился мой папа?!