Ответ последовал моментально. За беседкой что-то взорвалось, Фиц взвизгнул, Айка закричала. Мы бросились на помощь. Повернув за беседку, перед нами предстала следующая картина.

На земле в груде осколков сидел Марти, держась за ладонь, из которой текла кровь. Айка сидела рядом, расставив широко ноги, между которых держала огромную бутылку шампанского с отбитым горлышком. Я бросилась к Марти, стряхнула осколки с его рук и осмотрела ладони. Порез был небольшим, но крови вытекло достаточно много.

— Принеси воду и салфетки, — крикнула я Деону. Он метнулся в сторону беседки и вернулся с кувшином воды. Я выхватила его и полила, промывая Марти ладони. — Салфетки!

— Нет салфеток.

— Как нет салфеток?! Ты собирался устраивать романтический ужин и не приготовил салфетки?!

— Тут деревня вообще-то. Местные вместо салфеток пользуются рукавом.

Я даже не нашлась, что ответить. Романтик, блин.

— Я могу остановить кровь, — Деон внимательно осмотрел руку мальчика, — но силы фавна будет слишком много для ребенка. Нужно что-нибудь подложить. Хоть ту же салфетку. Может есть что-то подобное?

— У меня есть, — подала голос Айка, отпустив, наконец бутылку. Она полезла в карман и достала несколько листов бумаги. — Вот, пригодились.

— Нельзя их пачкать! — закричал Марти. — Это все, что от родителей осталось.

— Ненужные бумажки, — фыркнула Айка, — я на них уже давно рисую. Твоя рука сейчас важнее.

Я взяла бумаги и выбрала ту, на которой было меньше всего написано.

— Смотри, — показала я Марти, — я прислоню к руке ту часть, на которой меньше всего написано. Она просто немного запачкается, но текст останется целым. Нам, действительно, нужно сделать все, чтобы остановить кровь.

Не сменяя недовольства с лица, Марти разрешил приложить бумагу к себе. Я освободила место Деону, тот взял руку мальчика и положил сверху свою. Тоненькая струя магии стала впитываться через бумагу, кровь перестала течь.

— Получилось, — Марти с удивлением вертел рукой, разглядывая ее со всех сторон.

Я оторвала часть рукава и примотала его к руке.

— Нужно срочно вернуть Сэма, пусть отвезет детей домой. Нечего им заниматься тем, чем не положено заниматься детям.

— А как же наш ужин? — вопросительно посмотрел на меня Деон.

— Лично я есть уже не хочу, — посмотрела я не фавна, желая вложить в этот взгляд все, что я думаю про его организацию романтического ужина, понимая, что нарастающая волна зелья просто не даст мне сказать это вслух.

— Хорошо, — сдался он и закричал что было сил, — Сэм!

— Думаешь, он тебя услышит? — продолжала я. — На своих крыльях он наверняка уже в усадьбе.

— Сэм услышит меня с другого конца света, даже из Ада.

И, правда, через минуту над головой послышался шум крыльев, и перед нами приземлился Сэм.

— Что случилось? На полчаса оставить вас нельзя, уже что-то натворите, — оглядел он нашу компанию, вытирая красный след помады со щеки.

— Забери, пожалуйста, детей домой, — попросила я. — Отведи к Амалии, пусть она осмотрит Марти руку и уложит детей спать.

— Ну никакого покоя с вами, — вздохнул Сэм, беря детей на руки и взмывая в небо. — Амалия спит, найдем, кто присмотрит за ними.

— Дети в безопасности, — Деон взял меня за руку, — Сэм в обиду их не даст, а присмотрит за детьми Пития, судя по всему. Теперь она должна будет показывать свое хорошее отношение к детям, чтобы заслужить доверие Сэма.

Я только усмехнулась.

— Кажется, она его уже заслужила.

— Ну, раз теперь все спокойно, мы можем продолжить наш ужин. — Он притянул меня к себе, положил руку на талию, второй провел по щеке. — Теперь мы одни.

По телу растеклось тепло, мысли улетучились, в мире была только я, он, и его рука, заскользившая по талии все ниже. Так, стоп!

— Давай вернемся в беседку, — выскользнула я из его объятий.

— Сегодня любое твое желание — закон, — он подхватил меня под руку и усадил за стол. — Шампанского?

Я посмотрела на бутылку с отбитым горлышком и засмеялась.

— Можно. Такого свидания у меня еще никогда не было.

— Это был комплимент?

— Сама еще не определила.

Деон разлил шампанское по бокалам и осторожно поднял тост за возможность узнать друг друга получше.

— Мы, разве, плохо друг друга знаем?

— Мы вообще друг друга не знаем. Я не знаю, где ты выросла, кто были твои родители, чем ты увлекалась в детстве, как оказалась у графини Альтерской, ты там родилась?

Настроение тут же упало, даже зелье уже плохо справлялось с притяжением. Говорить про то, как я оказалась у графини, что случилось с моими родителями, и кто в этом виноват совсем не хотелось. Не время.

— Давай лучше поговорим о тебе, — сменила я тему. — Ведь я тоже о тебе ничего не знаю.

— Переводишь тему? — Деон наклонил голову и рассматривал меня, сузив глаза. — Хорошо. Тогда предлагаю игру. Откровение за откровение. По очереди задаем друг другу вопросы о том, что хотим узнать. Не ответить не имеем права, даже, если вопрос очень личный. У тебя появится возможность узнать обо мне страшные тайны.

Он изобразил ужас, закрыл рот руками и выпучил глаза.

— Согласна, — протянула я ему руку. — Только, чур, начинаю я.

— Хорошо, — Деон откинулся на скамейку, — задавай свой первый вопрос.

Я задумалась.

— У тебя в усадьбе в кабинете была фотография, где ты с девушкой. Кто она?

Веселая улыбка быстро исчезла с лица Деона.

— Умеешь ты задавать вопросы, на которые не хочется отвечать. Но хорошо, раз играем, я отвечу. Это Лилит, она была моей девушкой много лет назад. Мы хотели пожениться.

— Почему не поженились, что-то случилось?

— Это уже второй вопрос. Сейчас моя очередь спрашивать, — он рассмеялся, увидев мое выражение лица. — Игра такая штука, правильно формулируй вопросы. Где ты родилась?

Я помедлила, думая, что ответить.

— Маленькая деревушка в приграничье, ее называли «Мала весника»[1].

Деон рассмеялся.

— Она, действительно, была такая маленькая?

— Это второй вопрос, — насупилась я.

— Нет, первый, — подмигнул Деон. — Он входит в вопрос о том, где ты родилась.

— Если тебе нужна полная справка, то деревня состояла из десяти домов и находилась в двадцати километрах от границы королевства.

— Ответ принят, — он примиряюще поднял руку, — твой черед.

— Что случилось с той девушкой?

— Любите вы, девушки, спрашивать про других девушек, — натянуто улыбнулся он. — Мы хотели пожениться, завести ребенка и жить долго и счастливо, как во всех сказках. Но появился мой двоюродный брат, у которого с детства в голове пунктик — отобрать все, что мне принадлежит.

— И он отобрал?

Деон кивнул.

— Через месяц после приезда Леона ко мне в усадьбу она сбежала с ним, оставив мне записку о том, что второй брат оказался намного лучше первого.

— Но все-таки ты был первым? — попыталась улыбнуться. — Но, если ты хранишь снимок, ты все еще любишь ее?

Деон сглотнул и посмотрел мне в глаза.

— Этот снимок был напоминанием о том, что Лилит — это последнее, что Леон смог отнять у меня. С тех пор у меня в жизни не было близкого человека. Ведь иначе Леон пришел бы и забрал его у меня.

Он отвел глаза в сторону, делая вид, что рассматривает вершины холмов. Я продолжала неотрывно смотреть на него. То, что мы находились рядом, успокоило действие зелья, моя голова прояснилась, и я смогла спокойно посмотреть на этого человека. Вечный трудоголик, живущий целью достигать успеха, зная, что родной кузен сделает все, чтобы отобрать это у тебя — не верх ли безумства? Или безумством было обречь себя на одиночество только ради того, чтобы брат не подобрался к этому? Кто он, сын тирана или мечтатель-бизнесмен, умеющий загнивающее графство превратить в пример экономического роста?

— Ты о чем-то задумалась?

— Да нет, — я мотнула головой и взяла его руку в свои, — просто здесь очень красиво.

— В этом ты права, — он положил свою руку сверху, — сила и красота природы всегда вызывали у меня трепет.