– Подобное к подобному… – изрёк очередную мудрость Броня. – Ах ты, Чих, шикарный пацан! Нам бы такие вёсла никогда самим не смастерить бы.

Он поднял одно весло и передал Паше. Себе взял второе и тут же присвистнул:

– Глянь, Пашка! Здесь даже чей-то лейбл есть.

Паша осмотрел своё весло. И действительно – у лопасти была приколочена маленькая, уже почти зелёная, медная бляшка. На ней еле читались какие-то буквы. Наверное, имя хозяина? Прочесть было невозможно.

Ага! Невозможно! Это кому-кому, но только не Броне! Он тут же сфотографировал бляшку на свой смартфон, увеличил изображение на весь экран. И довольный прочитал надпись:

– «Я.Белькевич. Собственность. 1917». Ого! Этим штукам больше ста лет! А мы на лодке не смотрели такой знак?

Паша качнул головой. Потом взвалил на плечо увесистое весло и пошёл продираться сквозь боярышник к сараю, где их дожидалось скворчащее на костре ведро с расплавленным варом.

Возле сарая, сбросив с себя груз, пацаны кинулись осматривать лодку в поисках знакомого лейбла. И нашли: похожая медная табличка большего размера была приколочена на транце лодки. Та же надпись гласила, что это судёнышко принадлежало некоему «Я.Белькевичу».

– Интересно, что за человек был, и почему лодка здесь брошена на произвол судьбы? – задумчиво почесал затылок Витька.

– Революция потому что, – ответил Паша, который любил историю. – В прошлом веке случилась революция. Потом Гражданская война. Пропал, поди, человек. Не до лодки было. А потом о ней и вовсе забыли.

– Да-а-а, – протянул Броня. – Целый век она провалялась тут. Или больше! И не сгнила, отлично сохранилась. Это надо же, а? Ладно, потом поищем в сети этого мужичка. Вдруг, следы остались. А сейчас приступим? На чём мы остановились?

Интернет, как обычно, не подвёл. Ребята внимательно не только прочли как конопатить лодку, но и посмотрели видеоролики. Первые попытки повторить, были, надо сказать, так себе. Броня чуть ногу себе варом не окатил, когда, сделав из консервной банки черпак, плохо его закрепил на палке, и банка оторвалась, плюхнувшись чёрной жабой на землю и выплюнув добрую часть огненного варева почти на Витькин кроссовок.

Но дело потихоньку пошло. Витька заливал щели, Паша ловко направлял лопаткой паклю в эти же щели и забивал её туда киянкой. За ним снова шёл Витька, проливая конопаченное место варом. Шов получался на загляденье: ровный, чёрный, пахучий. За один день не управились. Решили продолжить завтра. А заодно запланировать и первый выход на чистую воду. Это ведь так здорово – иметь собственную лодку!

Конечно, можно было поступить проще. Двадцать первый век, как-никак. Попросить у родителей денег. Купить в магазинах всякой химии и пены. И за день все щели заизолировать. Однако были две причины для того, чтобы не идти таким простым путём. Братья не хотели посвящать родителей в свою тайну. А это было бы неминуемо, потому что просто так никто никому денег не даёт.

Во-вторых, Броня сразу встал на дыбы, утверждая, что старую вещь нужно реставрировать старыми же, проверенными веками, методами. Ну, что с ним, с дитём прогресса, сделаешь? Начитался умных статей, не поспоришь. Поэтому и варили вар, конопатили вручную.

Хотя, именно так и было интересней!

Ремонт лодки пришлось отложить на целый день. Потому что с утра Пашин папа, надев старые штаны и рубаху, захватив нужный инструмент, направил стопы во двор, погнав впереди себя друзей: Павла, Витьку и подкидыша Чиха: пришла пора строить настоящий дом настоящей собаке.

За домом отец Снегиря хранил разные обрезки досок и брусков. Он велел парням подобрать одинаковые бруски, чтобы сколотить каркас домика, а сам полез на чердак. Там у папы хранились его сокровища, в том числе и обрезки толстой фанеры! И вот теперь они могли пригодиться для изготовления стен собачьего домика!

Между тем Чих не терял даром времени, а обстоятельно исследовал весь двор. Потом решительно уселся справа от невысокого крыльца и вызывающее тявкнул.

– Не хочет ли эта бестолочь мне сказать, что конуру мы будем устанавливать на этом вот месте? – изумился Пашин папа.

Ещё бы не изумляться ему! Во всей их семье никто не мог указывать папе, что тот должен делать. Разве что мама иногда как-то странно могла посмотреть на папу, и тот почему-то сам брал мусорное ведро и нёс его в мусорный бак. Хотя ещё минуту назад лежал на диване и читал телевизор. Именно читал! Потому что звук он не включал принципиально, считая голоса дикторов вредными для здоровья. Но так как молча смотреть молчащий ящик было странно, то он и выдумывал те слова, которые ему казались наиболее подходящими к показываемой картинке на экране.

Это и называлось чтение телевизора. Маме такое занятие почему-то очень не нравилось.

– Не слишком ли много о себе возомнил, одуванчик полевой? – спросил у щенка папа, пытаясь ногой его отпихнуть. В душе-то он и сам давно решил построить будку именно у крыльца. Но позволить какому-то щенку командовать собой?!

Чих упёрся всеми лапами и даже оскалился.

– Ах ты, моська! – поразился главный строитель собачьего дома.

Неизвестно, чем бы закончился разгорающийся скандал, но конец этому началу положила мама. Элементарным образом: как только папа снова отрыл рот, она ему в него пихнула пирожок с капустой, а Чиху сунула сосиску:

– Обед, мальчики! – скомандовала она и поставила на дворовый стол целый тазик с пирожками и большой кувшин с брусничным морсом. Оказалось, что за спорами, ссорами и сборами уже полдня прошло! А к будке никто и не подступился! Чих в два приёма умял сосиску и уже путался под ногами, выпрашивая пирожок и себе. Ему было всё равно – с чем они, пирожки. Его организм готов был переваривать даже вар, который он попробовал жевать вслед за своими друзьями. Словно поняв, о чём думает Чих, парни переглянулись и одновременно вздохнули.

– Чего, богатыри, вздыхаем? – полюбопытствовал строгий Пашин папа.

– Да мы так, школу вспомнили, – ляпнул Витька.

– О, как! – подивился папа. – Соскучились?

– Не то слово! – опомнился Броня. – А вы, дядя Серёжа, такую фамилию Белькевич когда-нибудь слышали?

Почему Витька вплёл фамилию владельца лодки, можно было только догадываться. Никаких особых мыслей у него самого не было. Вылетела фамилия случайно, и всё.

– Не помню таких, – ответил Пашин папа. – А ты, мать?

– Что-то знакомое, – покачала Пашина мама головой. – А тебе, Витя, зачем?

– Да так, – засмущался Броня, которому и отвечать-то никак нельзя было. – Ничего особенного. Не обращайте внимания! Давайте лучше конуру строить. А то и до вечера новоселье не справим.

Чих уже лежал на том месте, где по его разумению должен вырасти дом. Пирожок он таки у хозяйки выпросил, поэтому был почти счастлив. Работники вернулись к делу. И оно, дело, закипело.

Пашин папа оказался толковым плотником. Паша с Витей только успевали подносить доски и бруски ему да помогали их держать, когда тот отпиливал по размерам нужные детали. Потом эти запчасти из досок и брусков медленно, но верно обрели нужный скелет, который вскоре был обшит фанерными листами.

Общими усилиями Чих был удалён с насиженного места. А туда компания водрузила почти готовый собачий дом. Осталось его только укомплектовать мебелью, как пошутила Пашина мама. Для этой цели был принёсен из дома матрасик. Затем нашёлся кусок старого ковра. Пашин папа приколотил коврик над входом в будку. И получилась прекрасная тёплая дверь.

– Ну, Чих, испытывай новое жильё! – приказала довольная хозяйка. – Залазь!

Чих недоверчиво прошёлся мимо домика туда-сюда. Потом постоял, помялся.