Он тяжело вздохнул и под пристальным любопытным взглядом Дракона подхватил мальчишку и усадил себе на колено, плавно покачиваясь. Для своего возраста тот был довольно легким. Дети недоедали, особенно младшие. Из исключительно практических соображений.
— Если ты думаешь, что я забыл о своем вопросе, то — я не забыл, — Алтан поднял на Дракона раздраженный взгляд, но смягчился, снова обратившись к малышу. — Не давал спать маме? — чародей стряхнул с детской щеки травинку. Малыш забавно скуксился от щекотного движения и дернул того за капюшон одной рукой, другой указав в сторону кметки:
— Мама.
Капюшон спал на плечи. Алтан серьезно кивнул ребенку и снова обжег взглядом Дракона, с трудом сдерживавшего смех. А смеялся тот обычно громко. Малыш попытался запихнуть кулак себе в рот, но, когда не получилось, обтер его о чужой темный плащ.
— Ухи, — маленькая слюнявая ладошка потянулась к голове Алтана, и тот слегка отклонился назад, уходя от касания.
— Уши, — зачем-то исправил он.
— Ухи, — с каким-то глубинным пониманием кивнул ребенок. Алтан вздохнул, придержав его за спинкой. Он знал, как разговаривают кметы. Исправлять их детей было более чем бесполезно. Чародей поднял взгляд на Вадима, но тот смотрел куда-то в сторону каравана. Казалось, что-то заприметил.
Не успел Алтан спросить, рядом с ними раздались приглушенные травой шаги.
— Не помешаю? — раздался незнакомый голос сверху. Над ними возвышался мужчина — тот самый бард из театральной труппы. Не дожидаясь ответа, тот присел на корточки у их костра, поочередно переводя взгляд с Вадима на Алтана. Вадим осклабился, слегка отклонившись назад. Его ладонь уперлась в траву будто бы невзначай аккурат рядом с рукоятью покоящегося на земле меча. — Подслушал случайно ваш разговор. Не сочтите за грубость, — мужчина взмахнул кистью руки. Жест вышел несколько претенциозным. Бард пригладил черные и без того зализанные назад подвивающиеся волосы. На вид ему было лет сорок. Он был сухопарым, нескладным, с острыми, немного птичьими чертами лица.
— И решили присоединиться? — Алтан, не глядя, осторожно высвободил тонкую цепочку на запястье из хваткой детской ладошки. На него незнакомец практически не смотрел. Он сразу подметил его острые уши и, как часто бывало, более значимой фигурой выбрал ведьмака.
— Навроде того. Я вот что… слышал от вас имя Визимира, если не ошибаюсь? — что-то в барде казалось Алтану глубоко неправильным. Что? Болотисто-зеленые влажные в свете огня глаза? — Можно на «ты». Зовите Поэтом.
— Как оригинально, — Вадим ухмыльнулся. — Если заведу когда-нибудь собаку, назову Псом, — он цокнул языком. — Верно, мы упоминали Визимира.
— Как бы вам… — незнакомец пропустил остроту мимо ушей и выдержал паузу, — сказать, — он снова перевел влажный немигающий взгляд на Алтана. — Он вряд ли сможет еще кого-нибудь в своей жизни принять.
— Что это значит? — Дракон прищурился.
Бард развел запястья в стороны, помахав ими, словно пытаясь подобрать слова, но затем просто выдал:
— Мертв. Поговаривают, пал жертвой преступного сговора. Слухи, но я считаю так же — порезали-то его во время бунта.
— Откуда знаешь?
— Птичка на хвосте принесла, — назвавшийся Поэтом перестал сверлить взглядом Алтана и уставился на малыша. Это резкое движение глаз напомнило Алтану рывок вспарывающего свиную тушу ножа. Что-то звякнуло, словно лопнула натянутая струна. В голове зазвенело, голос барда зазвучал будто издалека. — Красивый мальчик… Но, вообще, честно сказать, я не за тем.
Малыш заерзал и снова потянулся к капюшону, Алтан инстинктивно прижал его к себе покрепче. Все вокруг, казалось, стихло: гомон, песни, треск костра. Уши заложило. Повисла звенящая тишина. Воздух пульсировал и тягуче давил на виски.
— У вас двоих есть одна штучка. Моя. И я хотел бы ее вернуть. Я настаиваю.
Взгляд Алтана метнулся в сторону Вадима. Тот, кажется, чувствовал себя прекрасно. Лишь заигрывал, постукивая пальцами по рукояти меча:
— А конкретнее? Что за «штучка»? — он прекрасно все понимал. Даже Алтан понял, о какой вещи идет речь. О свистке. Том самом.
— Та, которую у меня украли двадцать лет назад, — в голосе незнакомца стали проступать нетерпеливые нотки, его глаза, казалось, начали люминесцировать фосфорным зеленоватым.
— Давненько.
— И не говори.
Все вокруг затянуло черной вязкой дымкой. Их словно отрезало от остального мира.
«Галлюцинация», — промелькнуло в голове Алтана. Незнакомец в наглую забирался им в головы, а они даже сопротивляться ему толком не могли. Вадим схватился за меч, но его рука разжалась будто сама собой. Его силуэт двоился и никак не хотел складываться в цельную фигуру. Кто-то плакал.
— Эта вещь зовет меня. Ты думал, мы вас не найдем? Двадцать лет ты от нас скрывался, а потом решил ее использовать, — мужчина склонился к ведьмаку, понизив голос. — Сколько человек ты принес в жертву на этот раз? Святые угодники, да ты даже не знаешь — кому. Ты даже не знаешь, что эта вещь с тобой делает. Ну что у вас людей за привычка такая — тащить себе в карман то, что вы не можете контролировать…
Незнакомец резко замолчал, когда земля под ними мелко задрожала. Хотя Алтану показалось, что дрожит он сам. Будто его контузило взрывом. О чем-то таком рассказывала мать после Соддена. Нечто подобное он испытывал, в первый раз в жизни напившись — голова стала до тошноты легкой. Что-то было не так. Он перевел взгляд на ребенка. Запоздало доходило: кажется, плакал он. Мальчик, зареванный и покрасневший, сжимал в ладошке сорванный браслет. Откуда-то из-за непроглядной темени раздался женский визг и крики, всё вокруг замедлилось.
А затем резко набрало скорость, будто их выплюнуло обратно в реальность:
Краем глаза Алтан заметил, как Дракон, пользуясь замешательством, делает какой-то жест пальцами. Раздался глухой грохот, и незнакомца откинуло назад телекинетическим ударом. Тьма развеялась. Шею полоснуло болью.
— Так и знал. Двимерит, — послышалось сбоку. Вадима было едва слышно за звоном в голове. Алтан не сразу понял, что именно произошло: тот сорвал с его шеи кулон и кинул победно куда-то в траву. Юноша неотрывно и тупо смотрел на то, как отброшенный ведьмачьим знаком{?}[знак Аард — телекинетический удар] в дощатую стену фургона Поэт, оставивший от себя внушительных размеров дыру, с хрустом меняет форму.
— Катакан{?}[вампир переходной стадии — разумное существо (в отличие от низших вампиров), способное менять внешний облик на человеческий и жить среди людей.], — Дракон схватился за меч. — Их тут, походу, несколько.
Встав на колени, но не в силах подняться на ноги, Алтан слизнул с верхней губы кровь. Она хлынула из носа с такой силой, что закапала на рукав. Он часто глубоко дышал, но, несмотря на боль в висках, дышалось почему-то легче, будто все это время его душили и внезапно отпустили.
«Двимерит», — снова пронеслось у него в голове. Все это время он носил на себе чертов двимерит{?}[камень, блокирующий магическую энергию. Из двимерита куются наручники, полностью лишающие чародеев силы].
Когда жуткое существо метнулось в его сторону, он, растерявшись, открыл перед ним портал. Катакана поглотила пустота. Портал захлопнулся за его спиной. Наступила тишина. Оглушающая тяжелая. Со стороны Вадима послышался влажный хлюпающий звук. Мальчик в руках Алтана, отойдя от шока, заплакал с двойным надрывом.
— Ну это не интересно… — Вадим пнул отсеченную голову фледера{?}[низший вампир]. — И куда ты его отправил?
Алтан оглушенно осмотрелся, неуверенно поднимаясь на дрожащие ноги. Поляна была пуста и залита кровью. Даже тел не осталось. Кое-где в полутьме виднелись обрывки ткани и оторванные части плоти. Ночь милостиво скрыла от него настоящую бойню. Алтана замутило. Желудок сжался.
— Растащили, — Дракон мрачно оглянулся. — Пока этот нам голову морочил{?}[некоторые вампиры переходной стадии имеют способности к телепатии].
Алтан обернулся — у соседнего костра не было никого.
