– Знаешь, почему я запретил тебе видеться с Лаутом? – тихо спросил он. Времени на ответ, однако, у девушки не осталось. Подул ветер, зашелестели колоски, мелькнули смазанные тени в воздухе, и громоподобный голос мастера вновь разнёсся над полем: – Ни шагу дальше!

Четыре тени, которые уже понеслись было вдоль стены в сторону Башни, резко затормозили, когда на их пути вдруг оказалась преграда. Лиза растерянно вертела головой, не в силах понять, куда вдруг пропал мастер. А обнаружив его в сотне шагов от себя в компании бойцов Когтя, лишь ойкнула и от ужаса прикрыла рот ладошкой. Теперь она поняла, почему он был так недоволен её приходом.

– Ганн? Кто дал тебе право останавливать нас? Прочь с дороги! – недовольно прорычал лохматый здоровяк с раскосыми глазами. Он был главным в той группе, путь которой перегородил мастер.

– И не подумаю.

– Покрываешь изгнанников?! – в голосе здоровяка проскользнула угроза.

– Я лишь провожал их в последний путь, – спокойно ответил мужчина, сложив руки за спиной. Его лицо застыло надменной гипсовой маской, а неизменный чёрный халат растрепался на ветру. Он вёл себя так, словно его совершенно не волновал недружелюбно настроенный отряд бойцов Когтя, но воздух вокруг него дрожал, выдавая жуткую концентрацию силы. – Негоже могучим членам Когтя нападать на младших.

– Не тебе обсуждать приказы главы, – парировал благородный.

– Аро, это же мастер Ганн, – мягко вклинился в разговор один из бойцов, как бы намекая своему командиру, что с уважаемым мастером можно и помягче.

– Смотря о каком главе идёт речь, – многозначительно ответил мужчина, не обратив внимания на заступничество. Здоровяк раздражённо дёрнул щекой.

– Воля патриарха Джоу, главы одного из клана основателей и нового главы города, – закон для тебя, вассал семьи Линн, – наставительно произнёс Аро, погрозив мастеру пальцем, – не забывай своё место. Только из уважения к тебе, как к известному наставнику, мы забудем это маленькое недоразумение. Идём! – здоровяк махнул рукой своим и сорвался было с места, но мастер вновь преградил ему путь.

– Ещё шаг, и ты больше никогда не сможешь ходить, – безмятежно улыбаясь, произнёс учитель, словно это была самая безобидная фраза, на которую он только способен.

– Ты что, заразился от простолюдина?!

– Аро, не стоит… – попытался вразумить товарища другой член Когтя. Здоровяк сдержал оскорбление, готовое сорваться с его языка.

– Ваши угрозы пусты, мастер, – внёс свою лепту третий, снисходительно улыбнувшись мужчине в чёрном халате, – мы действуем по приказу главы, и нас четверо. На что вы надеетесь?

– Только глава города имеет право напрямую приказывать Когтю, – совершенно спокойно парировал мастер. – И лишь его приказы я исполняю. Ты правильно заметил, я член семьи Линн. И до хотелок толстяка Ли мне нет никакого дела, ибо пока что, – мужчина криво усмехнулся, – он ещё не глава.

– Клянусь, ещё одно слово, и я…

– И что? – жёстко перебил его мастер Ганн. – Нападёшь на благородного в городских стенах? – подняв правую руку к лицу, вкрадчиво поинтересовался он. Ладонь мужчины при этом была покрыта бегущей водой, словно тонкой перчаткой, а между указательным и средним пальцем образовалась крупная капля насыщенного лазурного цвета. Увидев её, двое из бойцов Когтя невольно отшатнулись.

– Ты много на себя берёшь, мастер, – прорычал Аро, оставаясь на месте. Он не видел, как испугались двое товарищей за его спиной, и был слишком зол, чтобы обращать внимание на такие мелочи. – Уйди с дороги. Это приказ.

– Кто ты такой, чтобы приказывать мне, щенок? – с презрением процедил сквозь зубы мастер с лицом настолько надменным, насколько это вообще было возможно. Воздух вокруг него ощутимо похолодел, повеяло странной свежестью, а бойцы вокруг здоровяка почувствовали на плечах давление.

Но взбешённый Аро не обратил на это никакого внимания, он взревел и рванулся к непокорному учителю, намереваясь обрасти камнем и преподать тому урок, но не успел даже призвать свой контракт. Стоило ему только дёрнуться, как очертания ладони мастера смазались, а живот здоровяка пронзило жуткой болью. Хлынула кровь. Миг, и чужой сапог с грохотом впечатался в грудь бойца, словно копыто дикого быка, отправляя грузное тело Аро в полёт. Ударная волна была настолько сильной, что отбросила оставшихся вояк на несколько шагов. А через пару мгновений вдалеке раздался глухой удар – то здоровяк рухнул наземь, сминая своей тушей пшеницу.

– Есть ещё желающие броситься в погоню? – холодно уточнил мастер, глядя на ощетинившихся оружием воинов. – Советую убрать железки – они вам не помогут.

– Тебе это с рук не сойдёт, Ганн, – процедил тот, который совсем недавно пытался убедить его сдаться.

– Что не сойдёт? – лицо мастера исказила жёсткая усмешка. – Самооборона? Не обманывайся. В этом городе есть только один человек, который может мне приказывать. И это не толстяк Ли, и даже не мой уважаемый глава Агар. А теперь забирайте своего кабана и проваливайте. Без слова жизни он может и умереть.

Несколько долгих мгновений эти трое буравили его злобными взглядами, пока боец, который ранее всё пытался вразумить здоровяка, не отправился помогать раненому, а двое оставшихся, выругавшись себе под нос, не последовали за товарищем.

– Да… похоже, прав был Горан. Время от времени нужно напоминать о себе. Совсем уже молодёжь распустилась… – проворчал мастер и, тяжело вздохнув, неспешным шагом направился к ожидающей его Лизе.

Городская стена исчезла из виду, спрятавшись за пологими холмами огромной равнины, и лишь верхушка Железной горы, в недрах которой клан Морето добывал свою руду, напоминала о том, что путники всё ещё находятся в относительно безопасных окрестностях города. Однако эта безопасность обманчива. Стоит небу полностью просветлеть и обрести, наконец, свой насыщенный голубой цвет, как солдаты выйдут на обход. И изгнанникам лучше не попадаться им на глаза.

Особенно бывшему благородному. Мало какой простолюдин откажет себе в удовольствии поиздеваться и вдоволь насладиться страданиями наследника великого клана, который больше не попадает ни под защиту своей семьи, ни под суровые законы города, где за убийство светит изгнание. Увы, теперь Марис был всего лишь отбросом, и жизнь его больше ничего не стоила. Именно поэтому, наверное, он так спешил оказаться подальше от стен.

Фигура юноши в доспехах давным-давно превратилась для Эдвана в крохотную точку на огромном зелёном ковре холмистой равнины, раскинувшейся до самого горизонта, где виднелся слегка размытый силуэт их цели. Ледяной пик, на склоне которого расположилась Башня отверженных. Сейчас он был настолько мал, что, казалось, мог бы уместиться на ладони юноши, и даже так размеры его поражали воображение. Ведь если гору было столь хорошо видно с такого огромного расстояния, то какой же громадиной она должна быть вблизи! Несмотря на незавидное положение, Эдвану всё же хотелось добраться до неё и вживую увидеть это чудо природы, а может, даже взобраться на вершину, чтобы потрогать самый настоящий снег, который для парня существовал лишь на страницах древних легенд и сказок.

Вздохнув, он отбросил глупые мечты и вернулся с небес на землю. Всё-таки сейчас было не самое подходящее время для проявления легкомыслия. Многие солдаты нашли так свой конец – попросту не вовремя задумавшись. Послышался еле слышный шорох, и Эдван тут же замер. По спине пробежал холодок, парень намертво вцепился в копьё, внимательно оглядел заросли высокой травы, которая густо укрывала склон холма, по которому он сейчас спускался. Вокруг было тихо, безмолвно, трава не шевелилась. Выждав несколько долгих, тягостных мгновений, он выдохнул с облегчением – показалось. Пошуршав копьём в траве на всякий случай, юноша продолжил путь, крепко задумавшись над тем, какую дорогу к цели ему всё-таки выбрать. Напрямик, по равнине, где он будет словно на ладони, либо по краю Туманной чащи, тянущейся тонкой чёрной полоской справа вдоль горизонта, где живут все самые опасные твари, но легче спрятаться.