С тех пор как великий магистр Гроттель удрал от Совета и королевской гвардии, королевство охватил хаос.

Кацутадаи – всего лишь один из множества городов, пострадавших от Разрушителя. Здесь, в предгорьях Сакуя, бушевала гроза. И не простая гроза с громом и молнией. Ну нет, это же Разрушитель! Серые от усталости горожане рассказывали – только что было ясное синее небо, и вдруг его расколола ослепительно-белая вспышка.

Молнии сверкали одна за другой, оставляя на земле дымящиеся шрамы. Деревянные домики вспыхивали мгновенно. Горели даже влажные от летней росы деревья. Горели мосты над неспешной рекой, которая пересекала город.

Меня вызвали, когда основные разрушения уже случились.

Но в Кацутадаи, как и во всем королевстве, хранились припасы и был составлен план действий на самые разные случаи. Даже здесь, вдали от моря, готовились к ураганам и наводнениям. И к землетрясениям, и к лесным пожарам. Нынче все, что угодно, может случиться без предупреждения. Всего две недели назад мои лучшие друзья Шарлотта и Дэви, ища в крестьянских землях хоть какие-нибудь следы Гроттеля, попали в песчаную бурю. Дэви отправил мне в письме образец песка, не подумав, что, как только я распечатаю конверт, песок полетит мне прямо в лицо, и это сразу после борьбы со смерчем на северо-востоке. Я потом полдня этот песок из волос выполаскивала.

Провидцы из сил выбивались, предсказывая будущее, и вызовы мне частенько приходили уже после того, как Разрушитель пройдется по очередному городу, сметая дома и лавки проливными дождями, беспощадным градом и неукротимыми пожарами.

Совет и королевская гвардия трудились не покладая рук, но так и не смогли пока развеять чары, закрывающие путь к башне Гроттеля. Проверяли тех, кто так или иначе был с ним связан, – к примеру, допросили Конроя, но он тоже не знал, куда подевался его дядя.

Не мог же Гроттель раствориться в воздухе!

Я все равно хотела пробраться в башню, выяснить правду и найти способ вернуть мамину магию. Но… Я обещала королеве, что не стану искать Гроттеля, а буду сражаться с Разрушителем.

– Чудесно, чудесно! – Мэр Кацутадаи отвлекла меня от моих мыслей. – Значит, временно Совет возглавляет специалист Нория Доуэль? Когда-то в нашем городе жила девочка по имени Нория. Она потом уехала в Окаяму и поступила в гильдию ткачей. Вредная была такая. Из тех, кто с котенка шкурку снимет на рукавчики, если руки замерзли.

– Нория – распространенное имя, – рассудительно заметила какая-то горожанка. – У нас в Кацутадаи сейчас целых три Нории живут, помните?

Госпожа мэр засмеялась:

– Точно! А казалось бы, в таком маленьком городке имена могли и не повторяться. Ну что, выпьешь еще чашечку нашего медово-лимонного напитка?

Я оглянулась на восходящее солнце. Скорее бы вернуться в Аутери, повидать Шарлотту и Дэви, обсудить новые планы по поиску Гроттеля и волшебной книги «Колдовство Потерянных» – мы ее до сих пор не нашли.

– Вообще-то, мне нужно…

– Нет-нет, сперва еще хоть глоточек освежающего напитка! Цитрусовый, бодрящий – как будто жидкое солнышко! Непременно расскажи, как он тебе! То, что надо после тяжелой битвы с очередным Разрушителем, правда?

У меня холодок пробежал по спине, хотя день был жаркий. Очередной Разрушитель… Но она права – с тех пор как Гроттель сбежал, нам постоянно приходится бороться то с одним, то с другим бедствием – от песчаной бури, грозящей уничтожить посевы, до лесных пожаров у границы с Констанцией. Мне-то выпало бороться с малой долей бедствий, но промежутки между ними становились все короче. Письма с черной каймой прилетали от Совета чуть ли не каждый день, призывая ведьм и волшебников то в одну, то в другую часть королевства Ривель.

Горожане весело болтали, наперебой подсовывая мне подносы с угощением.

– Спасибо тебе, неофит Эвергрин!

– Возьми еще нашего медово-лимонного напитка. Такого нигде не найдешь, честное слово!

– Таких сочных юдзу больше нигде не растет!

Мэр настойчиво добивалась ответа:

– Правда же, лучший в королевстве?

Жадно глотая сладкий цитрусовый напиток, от которого приятно пощипывало язык, я глянула в окно и нахмурилась. В саду возле мэрии пролегли глубокие борозды, словно шрамы в тех местах, где молнии били в землю. Похоже на проступающие под кожей жилки, по которым бежит кровь и магия – от ритмично пульсирующего сердца до самых кончиков пальцев.

А у мамы теперь только кровь, без магии…

В груди заныло – так случалось каждый раз, когда я думала о маме. И когда навещала маму с папой, мне казалось, что в нашем домике все изменилось, все не так, как раньше. Хотя теперь везде стало не так, как раньше.

В последнее время я разрывалась между Аутери, Миядой и очередным городом, куда меня отправляли с заданием. Только за прошедшую неделю мне пришлось поработать в пяти разных городах – то сражаться с Разрушителем, то исправлять его последствия. Некогда было навестить родителей или побывать у себя, в домике у моря. Я скучала по Аутери. Совсем недавно Рин, которая была моей хранительницей, когда я выполняла квест на звание неофита, прислала мне билет в один конец до Аутери. Если захочу отдохнуть, смогу прокатиться на пароходе, где работает Рин.

Отдохнуть хотелось, но времени свободного не было.

– Смотрите, смотрите! – закричала вдруг какая-то малышка, показывая в окно.

Я была рада, что она всех отвлекла. Как-то не по себе, когда целый город наблюдает, как ты пьешь медово-лимонный напиток.

То есть радовалась я ровно до тех пор, пока не услышала ее следующие слова:

– Ой, волшебная птичка! Такая красивая!

Я обернулась, вглядываясь в небо. Сердце тревожно забилось.

Бумажные крылья тихонько шелестели при каждом взмахе – так же нежно, как теплый мех Уголька, когда лисий хвост задевает мои ноги.

Но я так и застыла на месте.

Когда я только начинала квест на ранг ведьмы-неофита, мне больше всего на свете хотелось увидеть бумажную птицу с черной каймой, стремительную, как ворона каменка, с печатью Совета в виде полумесяца. Думала – письмо с заданием будет означать, что моя мечта исполнилась – я стала настоящей ведьмой.

А судьба подстроила подлость – мой первый шаг на пути к повышению ведьминского ранга стал для мамы первым шагом к потере магии.

И вот всего через два месяца после того первого поручения в открытое окно влетает новое письмо из Совета.

На одну безумную минуту у меня мелькнула надежда – вдруг это кого-нибудь другого вызывают. Может, в городе у кого-то из детей пробудилась магия. Или это для мэра сообщение…

Птица подлетела прямо ко мне и закружилась над головой, дожидаясь, когда я подставлю руку. А я стояла столбом. Не отреагировала, даже когда Уголек потыкался носом мне в ноги.

Птица подлетела ближе и, вытянув бумажную шею, больно клюнула в плечо.

– Ай!

Все еще оглушенная, я протянула руку, и птица села мне на ладонь, гордо вскинув голову.

Я тронула ее волшебной палочкой:

– Печать, разломись! Письмо, отворись!

Бумажный листок развернулся, крыло за крылом, и вот у меня в руках раскрытое письмо.

Я пробежала его глазами, но не поняла ни слова. Не могла вздохнуть – в легких не осталось воздуха.

Этого не может быть. Этого просто не может быть…

Я поставила кружку на пустой поднос и пошла к двери, прихватив по дороге метлу. Огненный Феникс так и рвался из рук, тянул меня за собой – соскучился, наверное, меня дожидаясь. Я сдернула с крюка на стене рюкзак, просунула руки в лямки и выскочила за дверь.

Небо над головой было по-утреннему ясное, васильковое. Легкий ветерок гонял по улице лепестки поздних летних цветов. Скоро осень – время увядания. Перемена погоды в этот период – обычное дело, но откуда же это чувство, будто всему королевству приходит конец?

Горожане бросились за мной:

– Неофит Эвергрин, подожди! Праздник только начинается!

Я вскочила верхом на метлу. Уголек запрыгнул мне на колено, оттуда на плечо, а с плеча – в рюкзак. Я оглянулась – из рюкзака выглядывала золотисто-рыжая мордочка.