За столом на нас смотрели как на умалишённых, стоило мне сказать, что я не буду сладкое, а Софе — что она не хочет жареное мясо.

— Она беременна? — лорд показал на дочь и посмотрел на меня.

— С чего вы взяли?

— Папа! Второй раз!

— Потому что ты никогда не отказывалась от мяса, и… так, стоп. Ты её внешностью попрекнул?

— Н-нет конечно, вы что! — побледнел я.

— Я потом всё объясню, — пообещала Софит.

В общем, ели мы с ней салат и фрукты. Так как я не наелся, я резонно рассудил, что если в курице много белка, то и есть её можно много. И сожрал миску варёного куриного филе. Позже мы с Софит пошли проветриться. И пока проветривались, дошли до парка, где мимо нас пробежала молодая пара в спортивной одежде. Софа и я глянули друг на дружку.

— Мы тихонько? — спросил я.

— Очень тихонько.

И мы побежали. Через минуты три мне стало тяжело дышать. Ещё через минуту стало колоть в боку и почему-то свело живот.

— Ты нормально? — забеспокоилась Флейм.

— Я? Ага… я это… я с непривычки… — запыхавшись отвечал я.

— Может, хватит?

— Нет-нет, Соф, я правда в порядке, я просто… ай!

В груди кольнуло. Я замер, хватаясь за сердце и опираясь на скамейку.

— Господи, что с тобой?! — ко мне подскочила Софочка. Щёчки её были румяными от бега, грудь часто поднималась с каждым вдохом. — Рафи, милый, д-давай ты присядешь?

Я опустился на скамейку, старательно дышал и думал, какой же это пиздец. Я же нормально выдерживал бег в прошлом учебном году, неужто я так раздобрел, что сердце с такой тушей уже не справляется? Да хотя о чём я! Раньше я весил сто тридцать, а сейчас полторы сотни. Как же я разжирел. Софа подула мне в лицо и убрала с глаз чёлку.

— Бедняжка, уже устал. Больше бегать не будем.

— София, ответь на вопрос.

— Какой, любимый?

— Каково это — любить кусок сала?

Она округлила глаза.

— В смысле? Ты про себя что ли? Рафи, блин! Ну какой ты кусок сала? Ты просто немножко толстоват, мы давно не двигались, организм отвык. Мне тоже не очень хорошо, поверь пожалуйста. Не нервничай так и…

— Иди сюда, — я положил руку ей на живот и прошёлся магией. У девушки покалывало в груди и тоже болел бок. Я убрал боль. — Полегче?

— Да, — вздохнула Флейм, обняв меня. — Не гноби себя так, ну правда. Мы ведь договаривались.

— Договаривались.

— Поэтому не забывай, что с тобой на диете будет мелкая толстая мышь.

— Я укушу тебя.

— А я тебя.

Отдышавшись, мы отправились дальше, но уже спокойным шагом. В животе чувствовался лёгкий голод. Я всё-таки привык завтракать чем-то тяжёлым, либо сладким. В большом количестве. И между прочим, привычка эта выработалась за время, что я жил у Флеймов. Раньше я так делал редко. Потому что не успевал.

====== Эпилог. Часть вторая ======

Домой мы вернулись к двум часам. Обед. Ну и естественно на нас снова пялились. На нас и на салаты. Мэхиген укусила кекс и обратилась:

— Софит, у тебя совесть есть? Ещё вчера мне обещала посекретничать.

— Я?

— Ну, я тебе хотела секрет рассказать.

— Да какой секрет-то? — снова встрял Верд, как и вчера.

— Да потом скажу, сначала ей надо.

— Слушай, я польщена конечно, но…

— Фууууу! Общение с Глейгримами на тебя плохо влияет. Ты начала говорить, как они.

Софит закатила глаза.

— Ладно, пошли секретничать.

Девочки удалились. Я же остался один на один с братом и отцом любимой. Оба вперили на меня глаза.

— Колись, что у вас такое? — задал вопрос Верд, кусая куриную ногу.

— Почему оба ничего не едите? — добавил лорд Флейм, показывая на меня вилкой с нанизанным на неё кусочком крольчатины.

Я сглотнул. Слишком вкусно пахнет. В брюшке настойчиво урчало. Желудок подмывал меня вкусить хоть немного вкусненького, пока Софы рядом нет. Я прямо слышал: «Ну же, только глянь на пирожные. Как они на нас смотрят, а? Давай, скушай парочку, и мяска жареного немного. И зашлифуем это парой-тройкой десятков суши. Софочка не видит, давай скорей».

— Мы… понимаете… — замямлил я, чувствуя, как краснеют щёки.

— Пока не понимаем, — сказал лорд, кусая мясо. — Ну?

— Тут такое дело… мы как бы на диете.

Верд аж поперхнулся. Лорд Дарон уставился на меня непонимающим взглядом.

— Чья это идея была? Твоя или Софы?

— Да мы как-то вдвоём придумали.

— Фигню вы придумали. На какой диете? Два ребёнка ещё, куда вам худеть?

— Лорд Дарон, вы простите конечно, но когда отдышка на третьем этаже появляется, а во время бега колет бок и сердце, по-моему уже пора, нет?

— Ну во-первых, есть лифт. Во-вторых, если колет, то не бегай. Ходи спокойно, как все нормальные люди.

— Да я не о том, — застонал я.

— А о чём? Ради чего вы вообще это затеяли?

— Ну потому что вредно это для здоровья.

Оба Флейма усмехнулись.

— Скажем? — посмотрел на отца Верд.

— Давай, говори.

— Полнота и означает здоровье.

— Нет, вы не поняли, — терпеливо объяснял я. — Лёгка полнота, а не как у меня.

— А как у тебя? Ты в нашу семью вполне вписываешься.

— Да вашего дедушку всё равно никто не переплюнет, — вздохнул лорд Дарон, улыбаясь своим воспоминаниям. — Он был сильно похож на Ренуара.

— Кто звал меня?! — Первый ворвался в зал.

Я от испуга случайно чуть со стула не свалился.

— Иди сюда, тут Рафаил с Софочкой худеть вздумали, — подозвал его лорд.

— Что вздумали? Когда? Зачем, а главное нахрена?

— Я сейчас уйду, — шикнул я.

Тут ворвались девочки. Обе безудержно улыбались. Софа глянула на Мэхиген, налетела на брата и стала его расцеловывать.

— Братик, поздравляю! Верд, теперь ты окончательно взрослый!

— На пару децибел тише пожалуйста, — сказал парень, пытаясь унять поцелуи сестры. — О чём ты? Что такое?

— Дарон, ты станешь дедушкой, — улыбнулась Мэхиген, кусая яблоко. — Верд, любовь моя, а ты папашей.

— Ч… ты… я… а?

— Наконец-то! — обрадовался Дарон, вскочив с места и рванув лобызать невестку-бабушку-пращура в губы и щёки. — Верд, сынок, какое счастье!

— Иди сюда!

Верд подлетел к жене, подбросил её в воздух, поймал и сильно обнял.

— Я назову его Верд-младший.

— Я не позволю тебе так ребёнка называть.

В общем, пока семейство Флеймов радовалось пополнению, я задумчиво смотрел на Софочку и думал. Интересно, а если у нас с ней тоже ребёночек будет, как все отреагируют? Впрочем нет, нам детей нельзя. Мы сами ещё как дети. Да и не хочу ни я, ни Софа. Завести ребёнка — значит отдать большую часть жизни воспитанию, ограничению себя во всём, жертвам. И что мы дадим ребёнку? Я не лорд, а Софа хоть и дочь правителя рода, она сама не правит. Если я захочу стать равным ей, то должен буду согласиться продолжать её фамилию, женившись на ней. Я не хочу жениться. Я хочу любить её. Да и если поприкалываться захочется, я за беременного на седьмом месяце всегда сойду.

Вечером Софа притащила в спальню несколько бутылок ряженки и кефира. Напившись всего этого и перебив аппетит, мы улеглись на кровать.

— Как ты? — спросила она, гладя мне живот. — Брюшко сильно болит?

— Брюшко хочет кушать. — вздохнул я жалобно, массируя область желудка её ладошкой.

— Бедняжка голодненький, — Софа положила мою голову себе на грудь. — Потерпи совсем немножко, пожалуйста. Ты сильный, ты сможешь. Ты же справишься, кругленький?

— Куда я денусь? — я уткнулся ей в грудь лицом. — На тебе очень удобно грустить.

— Ну грусти на мне, мой вкусненький пельмешек, — посмеялась Софочка, гладя меня по макушке. Она помолчала, о чём-то думая. — Рафи.

— Да, милая?

— Я люблю тебя. Сильно-сильно.

— И я тебя люблю, пышечка. — я чмокнул её в пузико.

— Не смущай.

— Я не смущаю. Я ласкаюсь.

— Ты смущаешь меня ласками.

— Ну, значит сегодня мы меняемся местами, моя кругленькая.

Софа закрыла лицо руками, пытаясь спрятать красноту. Усмехнувшись, я улёгся и повалил её рядом.