Алан видел, что Карима в курсе его расположения, но она продолжала держать безопасную дистанцию, лишь благосклонно улыбаясь нетипичному для современности проявлению джентльменства: пропустить первой в дверь, подать руку на трапе или предложить кофе не по протоколу. А ещё он был уверен – подобные ухаживания принимались как знак, что Алан для неё нечто большее, чем просто командир флагмана. И, надо сказать, Карима сложившейся ситуацией активно пользовалась, иногда подбрасывая поручения с явной отметкой исключительности: рядового генерала в такое не посвятят.

К примеру, совсем недавно мирное парение «Немезиды» на орбите Евразии-2, изредка прерываемое вылазками по пиратские души, нарушил звонок Каримы с просьбой, прозвучавшей практически как личная: забрать с одной из нейтральных колоний корабль. Она кратко ввела Алана в курс дела о вопиющем факте геноцида местных жителей союзными военными, сокрытом не без помощи Комитета по безопасности и его главы Нильса Камбекена.

На «корове» с абсолютно не подходящим несуразному кораблю названием «Стриж» находился ключевой свидетель, хотя Карима несколько раз подчеркнула: целыми и невредимыми должны остаться все члены экипажа, не только гражданский пассажир. По тону Алан понял всю серьёзность миссии и, приняв на борт «Немезиды» нескольких сотрудников ДВР под руководством майора Рутковски, немедленно отправился к Ахартее.

В тёмные делишки спутавшихся с мегакорпорациями военных чиновников Алан никогда не вникал, был идеалистом не по сути, но по духу, в отличие от его друга Майка, свободно чувствовавшего себя в этой плохо пахнущей атмосфере. Возможно, именно поэтому Алана и сослали прохлаждаться на орбите Евразии, вручив и звание досрочно, и непомерно большой корабль в придачу. Кто теперь уже разберёт?

Карима в Союзе была человеком относительно новым, поэтому с ходу уцепилась за возможность навести собственные порядки. Насколько решение правильное, Алан не знал, неубиваемый идеалист где-то в глубине души возликовал, ну а прожжённый циник подумал, что ни к чему хорошему оно не приведёт. Вместе с головой начальника Комитета по безопасности слетели головы многих военных – и не только штабных крыс; процесс, получивший большой резонанс, сделали публичным.

Имелась у натуры Алана и третья грань – бывалый прагматик, умеющий извлекать выгоду из любой ситуации. Например, когда Алан вызвал к себе попавших на «Немезиду» командиров «Стрижа» и «Демонов Марса», его взгляд сразу упал на капитана Делавари, выделявшегося особой статью и редким для штурмовиков интеллектом, отражающимся в голубых глазах.

В личном составе «Немезиды» числилось аж три штурмовых группы под началом не раз стреляного воробья майора Фелпса, но Алан не был ими доволен в полной мере – самые упорные тренировки на полигонах линкора никогда не заменят реальный бой.

И тут как нельзя кстати подвернулся Делавари – заинтересовавшись, генерал запросил все материалы о Демонах и был крайне удивлён количеством наград и обширностью послужного списка бойцов с забытой всеми периферии. Наверняка в том была немалая заслуга командира, и Алан вновь поразился: Делавари оказался инорасником. Имперский подданный, к-рут; служит в союзных войсках уже семнадцать лет.

Вплотную с представителями этого народа Алан не сталкивался, знал лишь, что ближайшие родственники однополых и безликих керийцев – которых в Союзе служило ещё меньше, – обладают внешним сходством с людьми и нечеловеческой физической силой.

В досье капитана Делавари также содержались сведения об образовании, семейном положении и о наступившей сравнительно недавно беременности. Пришлось навести справки – гуманоидов в интересном положении, выглядевших как брутальные мужики, Алан ещё не видел, а уж тем более в штурмовой броне со среднеформатными импульсниками наперевес. Но приятель, работавший в госпитале на Евразии, заверил, что у к-рутов беременность длится от шести до восьми лет и никак на их физическое состояние не влияет.

В общем, Алан был готов инициировать перевод Демонов и, как и положено по Уставу, законного мужа и биологического отца ребёнка Делавари на «Немезиду», только вот Фелпс его энтузиазм не разделил.

– Все к-руты – разбойники и пираты, сэр, – безапелляционно заявил он. – В лучшем случае – мощные тупые кулаки.

– Мэтт, у него на счету успешных операций больше, чем у наших трёх групп, вместе взятых, – усмехнулся Алан, изучая голограмму досье в своём кабинете.

– Правда ваша, сэр, – нехотя согласился Фелпс и присоединился к нему, чтобы скрыть неудовольствие. – Надо же, в столице Империи учился…

– Разве это редкость? – поднял одну бровь Алан.

– Насколько мне известно, да, сэр, – неопределённо ответил майор, потирая гладко выбритый подбородок.

– Вот видишь, а ты всё «тупой» да «тупой», – съязвил Алан и кивнул ему: – Свободен.

Фелпс, немного прихрамывая – сказывалась травма ноги, полученная во время боевой операции, – покинул кабинет, а Алан открыл файл мужа Делавари, капитана Локли, совсем не случайно оказавшегося старпомом того самого корыта, которое «Немезида» вытащила с Ахартеи. Получается, и с ним тогда можно было познакомиться лично.

В его анкете Алан наблюдал крайне противоречивую картину: высшее военное образование, как и у Делавари, все возможные в природе сертификаты, свидетельствующие о высочайшей квалификации, звание капитана в Империи, перевод в Союз и… трибунал, под который тот попал за драку с подчинёнными. В наказание капитана Локли отправили старпомом на «Стриж», приписанный к базе на Нике-11, где служили «Демоны Марса». Срок беременности Делавари, дата регистрации брака – нехитрые вычисления позволили определить всю суть отношений этой пары. Интересно ещё, по какой причине Локли покинул ряды имперской армии?

Оформление перевода между группами секторов – дело небыстрое и непростое. Пока суть да дело, «Стриж» попал в аварию и восстановлению уже не подлежал, что существенно облегчило Алану задачу. Командир базы на Нике полковник Мёрфи дал прекрасные характеристики Демонам, а Локли за грамотность, инициативу, ответственность и знание Устава хвалил так, что Алан предположил: после его перевода тот сразу напьётся и на радостях угостит всех оставшихся подчинённых. Впрочем, ситуация Алана не напугала, опыта в работе с личным составом имелось предостаточно, в том числе и с инорасниками – в данный момент на линкоре служило трое аварцев.

Вакантных мест на «Немезиде», куда определить Локли, было немного, всё-таки капитан, но мудрствовать лукаво Алан не стал: остановился на должности второго сменного навигатора с теоретической (почти нулевой) перспективой роста. Предложение, от которого невозможно отказаться, если хочешь служить на одном корабле с дражайшим мужем. Правда, Алан перед этим всё же посоветовался со своим третьим помощником, старшим лейтенантом Тианх Цайе.

Аварка перевелась на «Немезиду» больше трёх лет назад, и Алан ни разу не пожалел о решении: собранность, уверенность, стрессоустойчивость – качества, которых часто не хватало земным женщинам. Службе Тианх в армии Авара помешали родственные связи: её дядя был ярым противником отмены каст, и девушке по этой причине отказали в поступлении в военное училище. В последние годы государственная служба безопасности Авара усиленно проверяла будущих кадровых военных на лояльность новому режиму – в целях профилактики экстремизма и для устранения предпосылок ещё одной гражданской войны. Естественно, за этим стояла Империя, которая с момента оккупации контролировала на Аваре всё и вся.

Но Тианх не сдалась – отправила документы в союзную академию и уже среди людей получила высшее военное образование.

Бездушным сухарём Алан не был, заботился о морально-психологическом климате в коллективе, особенно в самом сердце корабля – комцентре, – потому мнение Тианх его действительно волновало.

– У меня нет предрассудков по поводу граждан Керийской империи, сэр, – ответила она. – По сути, они ничего плохого нам не сделали.

– Только захватили ваш мир, – сдержанно улыбнулся Алан.