– Квентин, ты не понимаешь. За этим стоит немножко другое, нежели просто продажа. Ты знаешь, мы хотим лучшей жизни для всех, кто живет в балаганчике. И судьба распорядилась так, что этот шанс выпал именно тебе, – с успокаивающей улыбкой в ровном голосе произнес владелец балаганчика.

– Но мое счастье – это быть здесь! Вы должны понимать это! – умоляющие нотки послышались в обвиняющем голосе мальчика. – Пожалуйста! Я так хочу остаться! Отдайте вместо меня кого-нибудь другого, и он скорее найдет там лучшую жизнь!

– Мне нужен только ты! – с неподкупной прямотой глядя на Паулуса, твердо сказал Джулиан.

Тот кинул на него ненавидящий взгляд и снова посмотрел на хозяина балаганчика.

– Нет, Квентин, я уже все решил, – покачал головой черноволосый мужчина. – Не принимай это близко к сердцу. Вот увидишь, потом ты будешь благодарить нас с Гердой. Ты можешь идти собирать свои вещи.

– Но я вам не принадлежу! – в полном отчаянии воскликнул Венс. – Вы не имеете никакого права меня продавать! Я – свободный человек!

– Демократические устои – удел будущего, – не моргнув глазом, парировал Винтер.

Но мальчишка, не обращая на него внимания, продолжал взывать к милосердию начальства:

– Пьеса, в которой я играю вместе с Ликой и Моне, самая успешная из всего репертуара! Если я уйду, вы загубите ее! Я вам нужен!

– Деньги нам нужнее, – наконец выдал жестокую правду черноволосый мужчина.

Эти слова, как гром, поразили Венса. Он мгновенно замолчал, словно все его слова иссякли. Его растерянный взгляд стал каким-то обездоленным; он обреченно скользнул по стенам и бедненькой обстановке вагончика, пока с последним проблеском надежды не остановился на рыжеволосой женщине. Но в ее печальных сострадающих глазах стояло прощание, которое она не решалась облечь в слова в присутствии мужа.

– Герда… – глаза мальчика потухли, голос стал безжизненным и равнодушным. Развернувшись к выходу, он бросил через плечо: – Могу я хотя бы попрощаться с Ликой и Моне?

Его отпустило молчание.

* * *

– Венс, что сегодня с тобой такое? Ты сам не свой!

– Я уезжаю.

– Ты шутишь?!

– Куда?

Венс в своем вагончике раздраженно запихивал свои нехитрые пожитки в сумку, Лика забавлялась, думая, что все это не более чем шутка, а вот Моне сразу осознал серьезность ситуации. Подойдя к другу, он решительно схватил его за плечи и толкнул на свернутый плед, проронив:

– Оторвись от своего дела и толком объясни, что случилось. Куда и почему ты собрался уезжать?

Венс отвел глаза и нехотя процедил сквозь зубы:

– Меня продали. Загнали за десять тысяч, как породистого, но постаревшего жеребца.

– Что?! Ну надо же! А я-то думал, что ты у нас настолько раритетный, что от тебя вряд ли захотят избавиться.

– Видимо, не настолько. Мне разрешили собрать манатки и попрощаться с вами.

– Венс, так все это правда?! Тебя забирают?! Навсегда?! – Лика даже подпрыгнула на месте от неожиданности. От ее веселости и расслабленности не осталось и следа. – Скажи, что это не так! Как… Как же мы с Моне будем без тебя?..

Девушка неожиданно сорвалась с места и кинулась в объятия Квентина. Ее тонкие руки-веточки обвились вокруг его шеи, маленький носик уткнулся ему в плечо.

– Венс, не уходи, я не могу жить без тебя! – со слезами в голосе прошептала она.

Удивленный ее реакцией, Квентин растерянно погладил подругу по волосам. С другой стороны от него присел на корточки Эльмон. Положив руку на оставшееся не занятым плечо мальчика, он прямо взглянул ему в глаза и тихо и серьезно предложил:

– Беги. Беги отсюда, пока не видит хозяин нашего балаганчика и твой новый господин. Мы прикроем тебя, будем тянуть время столько, сколько это будет возможно. Это твой шанс.

– Ты полагаешь, я не думал об этом? – огрызнулся Венс. – Я не уйду далеко. Меня догонят.

– С чего ты взял? Ты бегаешь очень быстро и отлично умеешь прятаться. Твои с ними шансы равны, нужно только выиграть время, – не сдавался Моне.

– Ты не видел моего нового господина! – снисходительно фыркнул мальчик, добавив изрядную долю горечи к своим словам. – От такого не убежишь. Он найдет из-под земли.

– Впервые в жизни вижу, чтобы ты сдавался без боя, – черноволосый красавец поднялся на ноги и резко выпрямился. Его глаза сверкнули гневом. – Но если уж ты говоришь мне эти слова, значит небезосновательно. Одно могу сказать тебе на прощание: не хорони себя раньше времени. Друзья познаются в беде, и мы не оставим тебя. Рассчитывай на нас, мы тебя вытащим.

– Спасибо за понимание, Моне, – в глазах Венса засветилась признательность. Он слабо улыбнулся своему чересчур уверенному в собственных словах другу. Он заранее знал, что у него ничего не получится, но не торопился его разубеждать. Все-таки Венсу была нужна та надежда, которую охотно подарил ему его друг.

– Лика, успокойся, – Эльмон ласково потрепал по плечу свою подругу. – Ничего непоправимого на свете нет. Венс будет с нами. Я обещаю.

Девушка медленно и неохотно встала, и юноша взял ее за руку. Квентин тоже поднялся, схватил свою сумку и, перекинув ее через плечо, направился к выходу.

– Венс! – на самом пороге окликнула его Лика. Он обернулся, и она подошла к нему. – Я не знаю… Вдруг мы больше не увидимся… Возьми это на память обо мне.

Она отстегнула с тонкого запястья браслетик. Он был сделан очень простенько, в виде змейки. Она свилась одним тонким колечком и хвостиком подпирала маленькую головку, единственным глазом которой служил небольшой изумруд. Несмотря на незамысловатую форму, браслет был отлит из чистого золота – у Лики это была единственная дорогая вещь.

Квентин с благодарным кивком принял подарок и легко застегнул браслетик на своей руке. Помахав на прощание, он вышел на улицу. Пока шел по территории балаганчика, вспоминал. Сердце снедала тоска. Слишком много у него было связано с этим местом. Мальчишка был так юн, но ему уже казалось, что он прожил свои лучшие годы. В балаганчике у него всегда были признание, любовь и дружба. Найдет ли он их с такой же легкостью за его пределами, в мире, к которому принадлежал тот красивый незнакомец с волшебными глазами? Квентин в этом сомневался. На душе у него было пусто и одиноко, но душу он оставлял здесь. Себе он оставлял только память – память о самых счастливых минутах, проведенных среди актеров балаганчика. И, конечно же, он не мог не думать о Моне и Лике. Их образы, безумно похожие задорными улыбками и простой скромной красотой, навсегда отпечатались в его сердце.

Подойдя к Винтеру, Квентин не глядя вскочил в седло предложенного ему коня и закрыл глаза. Ему хотелось плакать от безысходности, но Моне учил его прятать свою скорбь и свои слезы. И мальчик ни одним мускулом на лице не выдал того, что творилось в его душе. За спиной Венса почти сразу очутился его новый ненавистный господин, уверенной рукой перехвативший поводья. Он и его друг вежливо распрощались с владельцами балаганчика и пришпорили коней.

Жизнь кончилась.

Половину пути они проехали вместе, но на одной из развилок остановились, и Дик попрощался с Винтером.

– К тебе в замок я днем не сунусь, – как бы извиняясь, улыбнулся длинноволосый колдун, откинув за спину растрепавшийся хвост, – не буду никого из нас компрометировать. Но вечером, как договорились, мы встречаемся. Не уходи без меня.

– Буду ждать столько, сколько потребуется.

– И еще. Как быть с Оливером? Мне следить за ним?

– Если найдешь время.

– Хорошо. До скорой встречи, – Дик помахал рукой и пришпорил коня.

Джулиан направился в противоположную сторону. Он торопился, так как чувствовал, что сильно задержался и своим отсутствием испытывает терпение Джустино Гарлинда. Уже второй раз за этот день. Время сегодня работало против моего героя, насмешливо опережая его на шаг. Он сильно рисковал, днем занимаясь теми делами, для которых он обычно отводил ночь. Но Великий Черный колдун с легкостью шел на этот риск. Иначе бы не был Великим.