Взъерошенный, разозленный кесериец стремительно прошагал по кабинету прямо к бару. Открыв его, вытащил бутылку, и налив в бокал бордовой жидкости в один глоток осушил. Покрутил в руках бутылку, словно раздумывая налить еще или уже выпитого будет достаточно. Решив, что недостаточно, снова наполнил бокал, опустошив его в несколько глотков. Так и не получив ожидаемого успокоительного эффекта, зашвырнул бокал в стену. Послышался звон разбитого стекла. Мужчина устало опустился на пол и прикрыл глаза, пытаясь взять под контроль эмоции.

Недавно разбуженные эмоции, что сейчас возмущенно кипели в его душе, делали его неожиданно уязвимым. Скажи ему раньше кто, что он сможет отвернуться от данного самому себе обещания, он бы смыл нанесенное оскорбление кровью. А теперь оскорбление смывалось темно-красной жидкостью, каплями стекающей по стене.

«Почти как кровь Кэт… Выдать бы замуж эту девчонку до того как сделал ее своей ильми», – тяжело вздохнул он, возвращаясь к тому дню, когда сделал эту непоправимую ошибку разбудившую что-то дикое и необузданное в его душе. Что-то совершенно не поддающееся контролю. Что-то заставившее его сегодня отступится от всех принципов.

Чья жизнь важнее неизвестной девушки, проданной своей же семьей, или маленького мальчика, к которому за короткий срок пребывания на «Неуязвимом» он прикипел всей душой. А с недавних пор, когда мальчик стал оттаивать, он всерьез задумался над тем чтобы сделать его своим наследником.

«Мелкий ублюдок, лабораторный выкормыш, навязанный девицей и его ты хочешь сделать наследником высшего рода?», – возмущенно кипел узнавший, что он оформляет полноценное отцовство, Бруиант Феиде.

Маленький беззащитный потерянный мальчик, считающий себя монстром, таким и он был когда-то. Тогда, когда его лишили единственного родного существа – матери. Глава Совета, имевший несчастье по совместительству быть и его отцом, с какими чувствами по отношению к сыну не заморачивался. Дежурные фразы: «Ты должен быть самым лучшим», «Не подведи меня, сын», «Ты меня разочаровываешь», вот и все к чему сводилось его воспитание. И этот же отец только что озвучил ему варианты: либо он женится и обеспечивает законного наследника, либо папаша забирает Бодю на Кесерию и воспитывает его сам. И все бы ничего только для того, кто никогда не был на планете излучение ее спутников Ареда и Греда смертельно опасно, и справиться ли с ним организм мальчика неизвестно. А проверять… Нет, он не рискнет.

Вызов с дейча отвлек от пустых, бесполезных размышлений.

– Сирейк?

– Рейс, ты мне нужен в секторе Кви-15. Там засекли корабль риялзов, а я…, – неуверенно замялся его собеседник, пытаясь подобрать слова.

Это было так непохоже на вечно собранного и решительного ромбразца, что на память пришли слова Главы Совета: «Вас всех с ней пообщавшихся, словно подменили». И точно подменили. Сделали более уязвимыми, иначе он бы никогда не повелся на шантаж.

– А ты занят тем, что Катя назвала «медовым месяцем», – рассмеялся кесериец, чувствуя, как скопившаяся комом в груди, тревога немного отпускает. Все равно у него нет выхода, а благодаря заданию он получит хоть небольшую отсрочку, – Когда вылетать?

– Утром. Я сейчас перешлю тебе все материалы, – проинструктировал его Сирейк, а потом решительно добавил, – Зайдешь перед отлетом?

– Нет, дел много, – видеть сейчас радостную девушку и довольного жизнью ромбразца не хотелось. Нет, зависти не было, только теплая радость от того, что его друзья нашли друг друга. Но на фоне их счастливых лиц острее чувствовалось опостылевшее одиночество, – Попрощайся за меня с Катей и малышом. И береги их, – добавил он после небольшой паузы, зная, что лайор точно правильно истолкует этот мельчайший намек.

– Глава?

Кесериец отвечать не стал, лишь прикрыл глаза соглашаясь. Если с ним что-то случится, Бодю ничего не спасет. И это лорд Феиде, еще не в курсе, что тайно сделанный, по настоянию Кэт, анализ генетических маркеров показал родство между ними. Не связь «отец-сын», а скорее половинное родство «брат-брат». И это поднимало еще больше вопросов, так как означало, что кто-то владеет генетическим материалом Бруианта Феиде. А учитывая власть, которой обладает Глава Совета, и возможность его замены путем клонирования (о таких технологиях у них не слышали, а вот земляне оказались просвещены, чем и поспешили поделиться), то становится очевидным, почему все силы тайной канцелярии брошены на поиски лабораторий.

Кесериец резко встал и налив себе в бокал светло-зеленой жидкости, поспешно выпил. Как бы там ни было, но дел было действительно много, а времени мало. Чем быстрее он улетит, тем меньше шансов, что Совет снимет его с этой операции и отправит туда, где его ждет приобретенная отцом ильми.

***

Лиара, тремя оборотами ранее

Спорить с отцом было бесполезно, поэтому приняв смиренный вид, опустив глаза в пол (только ковыряния мыском ботинка не хватало для полноты картины) я безропотно выслушивала дальнейшие планы на мою судьбу: замуж-рожать-снова рожать и так до бесконечности пока не умру и не поспособствую, выложившись полностью, заселению величественной планеты Амбиок. А в перерывах между родами мне придется возделывать поля и всячески ублажать мужа, не гнушаясь никакой черной работы.

Отгоняя от себя перспективную картинку, повторяющую вчерашнею встречу с Левоной только с моим участием, сильнее сжала кулаки, вслушиваясь в отцовские слова о том, какая мне оказана честь, что сам Лихогури обратил на меня внимание. Лихогури был главой нашей общины, фактически самопровозглашённым императором нашей аграрной планеты, на которой сейчас проживало всего 23487 кёрни, из которых всего несколько тысяч кёрни мужского пола. Поэтому продать меня Лихогури, пусть даже и шестой женой, это небывалая честь для рода и выгода для семьи.

Не замечая пафосности своих слов, отец продолжал рассказывать про то, какую пользу принесет наш брак всем: семье, роду, мужу и даже Амбиоку. А у меня в голове крутился лишь один вопрос: «Сколько?». Сколько стоит безызвестная дочь Гостиуса Херара? Сколько он уже заработал, продав своих девять старших дочерей? И нужно ли мне радоваться, что мое рождение прекратило мучения матери, оставив меня самой младшей и последней, на ком он может нажиться? А ведь он не остановится. Не зря уже целый оборот Нареджа заглядывается на мою подругу Лиурику.

Высокопарная речь отца завершилась, а я так и не прониклась искренностью момента. Моя готовность к самопожертвованию умерла, так и не успев родиться. Покорно кивнула на дозволение покинуть кабинет и спешно вышла в сад. Нужно было собраться с мыслями и хорошенько подумать.

Выбраться с планеты нереально. Раз в несколько месяцев прилетал корабль риялзов, привозя заказанную Лихогури технику и инструменты, а иногда и рабынь. Парочкой таких обзавелся и отец, сетуя на то, что с тех пор как старшие дочери покинули дом, младшие перестали справляться с обязанностями.

Пройдя сад, обернулась на возделываемые поля, где сейчас трудилось порядка десятка рабов, большая часть из которых была не старше меня и приходилась мне кровными братьями. Странные шутки у Забытых богов – в законном браке моему отцу не досталось ни одного наследника, а тут столько сыновей от рабынь и ни одной дочери.

Увидев идущую мне на встречу Орхлу, поспешила перехватить тяжелую корзину с вавилце.

– Не стоит таскать тяжелое, Орхла. Мало ли что случится, – упрекнула беременную рабыню, глядя как переливаются под лучами Нареджа фиолетовые плоды.

– Да пусть лучше случится, чем еще один мой ребенок станет рабом своего же отца, – огрызнулась девушка. Она была всего на пять оборотов старше меня, но уже успела одарить моего отца четырьмя сыновьями. Красивая девочка, привезенная на планету риялзами, быстро потускнела и выцвела, не перенеся тягот жизни, и сейчас на меня смотрела взрослая озлобленная женщина с сальными волосами, обломанными тяжелой работой ногтями и сутулой спиной.