Медленно мимика лица мамы меняется. Она старается улыбаться сквозь слезы, и постепенно ее глаза вновь начинают сиять.

– Я бы смогла по новой продавать пирожные через интернет, пока пекарня официально не заработает. Этим бы помогла тебе финансово, а, дочь?

– Конечно! Мам! Мы уже это проходили! Только тогда мы это осваивали впервые и было сложно, а сейчас все пойдет легче, мы уже все знаем, так?

Мама радостно кивает и крепко обнимает меня в ответ.

– И Тиму позвоним, пусть приедет домой. Пора семье собраться!

– Согласна, мам!

Беру за руку и легонько сжимаю ее.

– Мамочка, ты давай сразу езжай домой! А я на квартиру, соберу наши вещи и за своей машинкой поеду. Теперь можно и ее вернуть.

Договорившись с мамой и обсудив итоги суда после ее отъезда с адвокатом, понимаю, что мне придется продать свою ласточку, чтобы мама вновь смогла работать. Заплатим штраф, погашу задолженность банку, и еще должно остаться немного. Возвращаюсь на парковку в подавленном настроении, ни на кого не смотрю, и медленно плетусь к машине Любы, которая до сих пор у меня, в голове прокручивая план, как и что лучше сделать.

Краем глаза вижу все те же «гелендвагены», что были здесь и до. Но уже не оглядываюсь на них, не ищу взглядом своего нового знакомого. Сейчас мне плохо и нет до него дела. Я мысленно стараюсь смириться с тем фактом, что свою девочку, свою ласточку я должна продать.

Расстаться с ней. И, скорее всего, в следующий раз, накопив нужную сумму, я уже ее не найду и мне придется брать другую машину.

Загруженная грустными мыслями, выезжаю с парковки, построив маршрут на квартиру Дани.

Мне сигналят и обгоняют «гелендвагены», да и пусть! Вперед! Мне все равно. Сейчас надо съездить на квартиру, забрать все свои вещи и освободить ее, чтобы передать законному владельцу.

Квартира Дани находится в третьем доме нового комплекса элиткласса. И чтобы до него доехать, мне прежде надо миновать первые два. Когда проезжаю второй, меня неожиданно подрезает черный внедорожник марки Mercedes-Benz. Еле успев завернуть в карман, я чудом избегаю столкновения. Сижу в машине Любы, молясь всем богам, что я увернулась, иначе пришлось бы еще ее ремонт оплачивать, а ее немец недешево стоит.

А кто меня подрезал?! Что за козел мажористый?!

На нервах вылетаю из машины с желанием убивать! Жаль, биты нет, а то бы воспользовалась ей!

Водитель не выходит из машины, а все так же перекрывает дорогу. Подхожу ближе и стучусь в окно.

– Ты что творишь, придурок! Зачем создал аварийную ситуацию на ровном месте?!

Дверь открывается, и из нее выходит этот наглый тип.

И таким довольным и хамоватым тоном спрашивает:

– А ты зачем за мной следишь? Думала, я не замечу, раз едешь через две машины?

– Что? – я в шоке, что за рулем этого автомобиля он! А услышав бред, что он несет, еще больше офигеваю.

– Да, да. Я все понял уже о тебе. Притворилась невинной овечкой. «Одного слова благодарности достаточно», – парадирует он меня. – А сама втихаря навела обо мне справки, узнала, где я остановился, и решила проникнуть в жилой комплекс, где я живу? А ты хитрая оказалась. Я уж было чуть не повёлся на твое бескорыстие.

Смотрю на него во все глаза, а от возмущения как будто язык проглотила. Слово в свою защиту произнести не могу. А потом понимаю, что не хочу оправдываться перед ним.

Поэтому достаю из кармана ключи и нажимаю на кнопку закрытия замков и включения сигнализации машины. А после, развернувшись, иду к третьему дому.

Мой путь занимает несколько минут, а машина припаркована на два места – мне плевать! Я очень хочу ткнуть его носом в его же тупость.

Я чувствую его прожигающий взгляд на спине.

«Смотри, смотри, козел! Ты еще меня не знаешь!»

Подхожу к подъезду, прикладываю магнитный ключ, оборачиваюсь к нему, встречаюсь с ним взглядом, а после, показав средний палец руки, захожу внутрь и закрываю за собой дверь.

Хоть я и поставила его на место, а все равно не могу успокоиться. Вот же самоуверенный болван! Удумал, что я за ним шпионю! Оно мне надо?! У меня и без него проблем выше крыши!

Со злостью собираю вещи, кидаю в пакеты, работаю тряпкой, протираю все стены и полы, все поверхности, а так и хочется пройтись этой самой тряпкой по его лицу! Вместо того чтобы решать, что делать дальше, я никак не могу отпустить ситуацию с его обвинениями! Даже успела Любе рассказать, и вроде должно было мое возмущение пройти, но нет.

Уже через два часа после я стою у дверей чисто вымытой квартиры. Ну хоть какой-то плюс от его несправедливых слов! На нервах все вычистила так, что теперь не стыдно и хозяина звать.

Наших вещей тут вышло немного, но два рейса сделать придется. Тем более что машина далеко от моего подъезда.

Беру самую небольшую сумку и спускаюсь вниз. Уже на первом этаже, почти у выхода, мой телефон оживает.

– Аля, привет!

– Привет, Олеж, – это продюсер службы дневных новостей. Пару раз делала репортаж для них, ну и подкатывал он ко мне, правда, но в итоге решили остаться друзьями.

– Слышал, ты работу искала, еще актуально?

– Еще как! Олег, неужели что-то есть? – неужели черная полоса закончилась?

– Да, нужен ведущий утренних новостей, дневных новостей, короче, с пяти утра и до четырех вечера надо быть в студии. Как, справишься?

В уме посчитав, сколько будут платить за такое время на работе, от радости подпрыгнула на месте. А после оглянулась по сторонам: не увидел ли кто моего позорного поведения. Не заметив свидетелей, продолжила свой путь до машины.

– Тогда договорились, завтра пробный эфир. Одежда в студии. Главное, не опаздывай, надо еще подготовиться к эфиру. Будут подключать каждый час к утреннему шоу. Макияж умеренный, волосы распущены и аккуратно уложены, либо собраны в пучок. Будут прямые включения, готовься, все, не подведи.

Отключаюсь и делаю ругой жест: «Yes!».

Наконец-то! Надо побыстрее домой!

Когда захожу обратно в подъезд, сталкиваюсь с людьми. Уже в лифте понимаю, что это риелтор и клиенты.

А если подумать, ведь мне тоже надо что-то поближе к станции, чтобы вовремя являться на работу. Тем более если продам машину, как я буду в такую рань добираться туда?

Пока таскала остатки вещей, обдумывала эту мысль. В принципе, у меня останутся какие-то деньги от продажи моей ласточки, можно будет внести их в счет аренды квартиры. Отсюда и добираться до телестанции намного ближе, чем от нашей квартиры в спальном районе.

Стою у машины, жду, пока они спустятся. Оглядываю все пять строений этого жилого комплекса. Вспоминаю, что этот наглый черт тоже тут живет, но отмахиваю эту мысль. Что ж теперь, лишить себя возможности высыпаться каждый день?

Наконец дождавшись риелтора и его прощания с клиентами, подхожу к нему.

– Здравствуйте. Меня интересуют квартиры в этом комплексе. Какая цена на съем?

От произнесенной цифры присвистнула вслух. Нет, такую сумму я не потяну.

Уже отходя от него, все же решаюсь:

– Вы знаете, тут полно квартир недоделанных. Возможно, аренда на них будет чуть дешевле. Я как раз съехала с такой…

Я Дане и так должна, а наглеть и продолжать жить у него я не могу. И делать вид, что не замечаю его надежд, – не хочу. Деньги за съем квартиры он у меня не примет, поэтому пусть риелтор свяжется с ним и попробует уговорить сдать. Я даже дала тому Данин номер, ну чтобы облегчит поиски и, так сказать, ускорить процесс.

Осталось сдать ключи, чтобы, когда позвонит риелтор, Даня знал, что квартира свободна.

Заехала к нему в клинику, он меня уговаривал остаться, но я отказалась и вернула ключи. А еще я узнала о том, что люди этого зарвавшегося богатея искали меня через него. Но Даня, будучи настоящим другом, меня не сдал. Порой мне даже жаль, что мое сердце больше не реагирует на парней, так как иногда действительно хочется ощутить элементарную заботу.