– Амедеа, детка, что сегодня, на рынок пойдешь? – и сдавленно крякнул со смехом: – Рыбы у нас теперь вдоволь, можно и продавать.

– Дед, ты ешь, нечего шутить на голодный желудок, плохо получается. – Я ласково потрепала его по плечу и села рядом.

– Какие планы на день? – Дедушка взял оладью и, уронив ее в сметану, возмущенно цокнул языком.

– Нужно бы сходить к Паолине, она просила козьего молока в обмен на коровье. Только Нерзу надо еще поймать. Со вчерашнего дня не доена, поди, умаялась вся. Характер покажет – берегись.

Я вздохнула, представив себе борьбу со строптивой козой.

– Это хорошо, сходи-сходи, – приговаривал дед, шумно попивая травяной чай из глиняной чашки. – А я, пожалуй, задержусь на мельнице опять до вечера, много работы.

Позавтракав, я проводила деда и вымыла посуду. Вылив воду во двор, я испугала медлительных кур, и они с возмущенным видом разбрелись дальше выискивать зерна в земле.

Отряхнув передник, я взглянула в небо: день обещал быть жарким, и уже сейчас было довольно душно. Рассеянный плотными облаками солнечный свет резалглаза. Значит, шляпа не понадобится. Я завязала голубую косынку поверх косы и пошла искать Нерзу. Она нашлась недалеко, на лугу, что ближе к горам. Я осторожно подкрадывалась к козе, ласково окликая ее по имени. К моему удивлению, Нерза спокойно дала к себе подойти. Хмыкнув, я поставила ведро и присела рядом с ней. Коза довольно проблеяла что-то, когда ей стало легко, и медленно пошла по лугу, пощипывая клевер.

Довольная собой, я вприпрыжку добежала до дома, чуть не расплескав молоко. Процедила его через тряпочку в кувшин и пошла к Паолине. Та жила ближе к центру, почти у самого рынка. Ее чистый ухоженный и маленький дом увитый плющом, всегда благоухали цветочными ароматами. А каменные стены маленького дома причудливо овивал плющ. Милая женщина, довольно пухленькая и малого роста, она относилась ко мне добрее всех. Когда я была маленькой, лишь она могла взять меня на руки или угостить леденцом. Сейчас же стала мне единственной подругой. Жаль, что ей не под силу было угомонить всю деревню. Или хотя бы Джорджа. Если бы не он, меня, может, и не задевал бы никто. Только по его вине я терплю унижения вот уже сколько лет. Конечно, сын управляющего. Все хотят ему понравиться, дружить с ним, а для этого нужно ненавидеть того же, кого ненавидит он… Все просто.

Я дошла до улицы, где жила Паолина. Утренний воздух уже наполнялся пылью, поднимаемой колесами повозок и копытами лошадей. Открывая калитку, я услышала низкий, гортанный голос, который выводил деревенские мотивы не слишком приличных песенок. Паолина развешивала белье. Я пошаркала ногой, чтобы привлечь внимание женщины, и та плавно обернулась.

– О, здравствуй, дорогая. Прекрасно выглядишь. – Она перенесла корзину с бельем на бедро и хитро взглянула на меня.

– Здравствуйте, Паолина. Я вот принесла вам молока, – улыбнулась я, обрадованная встречей.

– Что ж, это ты вовремя. Как раз собиралась делать горгонзолу. – Женщина улыбнулась и жестом позвала меня в дом. – Неужто ли Нерзу удалось словить, впервые не подравшись с ней? – рассмеялась Паолина, забирая молоко.

– Как вы догадались? Да, сегодня она на удивление спокойная. – Я присела на скамью и блаженно вытянула ноги.

– Да, догадалась по твоему довольному лицу. Но не будь я собой, если не скажу, что дело тут не только в глупой козе. – Женщина лукаво подмигнула мне и принесла из кладовой кувшин коровьего молока.

– Ох, эта молодость, как вспомню! Я времени даром не теряла, в отличие от тебя. У меня поклонников было, как блох на собаке. – Паолина плавно повела бедрами, демонстрируя свои формы. – Да я и сейчас еще ничего.

Мы посмотрели друг на друга и дружно засмеялись. Настроение улучшалось с каждой минутой, я вышла на улицу и бодро зашагала к дому. Махнув на прощание маленькой женщине, я шла по дороге, затененной деревьями, не замечая ничего вокруг. Птицы пели свои песни, что находили отклик в моей душе. И повернув за угол, я чуть было не впечаталась в человека.

Джордж. Настроение испортилось мгновенно, уступая место ненависти с примесью страха. К счастью, молоко не расплескалось. Я прижала к себе кувшин – вдруг его постигнет та же участь, что и вчерашние продукты на рынке.

Его лицо вдруг побледнело. Я удивленно всматривалась в него и вдруг поняла, что же так удивило меня. Впервые я видела на лице Джорджа страх. Он боялся… Он боялся меня?!

Я с опаской попыталась обойти его широкой дугой. Но улочка была совсем узкой, и я все же немного задела его краем юбки.

– Отойди от меня, ведьма! – он неожиданно тоненько взвизгнул и отпрыгнул шага на два.

Что это было?! Не понимая в чем кроется секрет, я молча пошла дальше, стараясь не оборачиваться. Джордж лишь прошипел слова молитвы, немало удивив меня своими знаниями и поспешно скрылся из виду. Никогда бы не подумала, что такие, как он, умеют молиться.

Всю дорогу я думала над его странным поведением, а когда подходила к калитке, вдруг вспомнила:

"Назови мне его имя, я ничего ему не сделаю, лишь пощекочу нервишки…"

Вот в чем причина… Фавн! Но что же он сделал за одну ночь такого, чего я не смогла за восемнадцать лет?

Я поставила молоко в темный угол кладовой и решила сделать пирог. За работой время пролетело незаметно. Но хоть руки были заняты, мысли в голове не останавливались. Как у Киро получилось? И вообще, Его ли это проделки, или причина в другом? А еще я с неохотой признавала, что скучаю по нему. Дедушка еще не вернулся, и я, отряхнув муку с руки и передника, выскочила во двор. Желание увидеть фавна было непреодолимым, да и любопытство подгоняло быстрее его найти.

Оглянувшись по сторонам, я решила пойти в лес, на то самое место, где мы встретились вчера. Первые звезды зажигались на синем небе, и тонкий полумесяц проглядывал сквозь белую вуаль облаков. Я спустилась к речке и поежилась. Вечер в лесу пугал темнотой. Я всматривалась в тени между деревьями, пытаясь уловить хоть какое-то движение. Но тишина и покой накрыли лес, который делал короткую передышку перед тем, как открыться ночным жителям.

– Киро?.. – мой шепот утонул в шелесте листвы. Ответа не последовало. Я просидела на берегу еще около часа, пытаясь дозваться друга, но тот не приходил. С чего я вообще взяла, что он появится тут? Лес огромный, он может быть где угодно… Но сердце почему-то хотело верить, что он так же скучал по мне, как и я по нему, поэтому не ушел далеко. Вздохнув, я поднялась и отряхнула юбку от сухих веток, как вдруг увидела хищный взгляд какого то зверя, который притаился в кустах недалеко от меня. Волк? Я вскочила и отошла, стараясь не поворачиваться к нему спиной. Заметно похолодало, и я обняла себя руками, пытаясь согреться и унять дрожь. Чувствуя опасность я все дальше уходила и не заметив погони, помчалась к дому. Чудесное настроение, цветущее в моей душе целый день, вдруг пропало. Улетучилось, как дым свечи.

Я пришла домой, села на скамью возле кухонного стола и грустно вздохнула. Пирог уже был начат, и в комнате стоял запах еды. Видимо дедушка успел поужинать и уйти отдыхать, не дождавшись меня. Я решила, что и мне пора ложиться. Не притронувшись к еде, я помылась в лохани, нагретой за день под солнцем, переоделась в ночную рубашку и пошла спать. Беспокойные мысли отпугивали сон, кружась в голове безответными вопросами. Но все же усталость взяла свое, и я провалилась в сон.

Разбудил меня стук в окно, как будто птица ударившись о стекло упорхнула в ночь. Я открыла глаза и испуганно присмотрелась. Ничего не увидев, я поднялась и подошла к окну. В приоткрытые ставни лился свет месяца, и легкий ветерок развевал распущенные волосы. Я вспоминала, закрыла ли я ставни на ночь? Потянувшись к деревянной раме, я заметила движение прям под окном. Отскочив, я вскрикнула:

– Кто здесь?

Сердце забилось быстрее. Сотни мыслей пронеслись в голове, прежде чем я услышала голос:

– Кажется, ты искала меня, красавица? – Фавн с ухмылкой облокотился на подоконник, с интересом заглядывая в комнату.