Но, к сожалению, ей и в голову не пришло позвать его с собой, и теперь он не знал, как выйти из неловкого положения. Вопрос Клары застиг его в прихожей её номера. Поставив её сумку в шкаф, Джон метался между тем, чтобы уйти или ещё немного задержаться. Ведь он мог бы и сам проявить инициативу! Ему ничего не стоило сказать правду, что до вечера у него не было никаких дел, потому он вполне мог сопроводить её на встречу с продюсерами, потом показать ей несколько уютных местечек в Лондоне, а вечером уйти на премьеру к Джеку. Всё было так просто. Но Джон никогда не искал лёгких путей.

— Знаешь, я думаю встретиться со старыми знакомыми, пока здесь, — небрежно ответил он, заглядывая в комнату. — У меня бывает не так много времени…

Фраза оборвалась на полуслове. Голос пропал сам собой, растворившись в тишине, и Джон вынужден был вдохнуть побольше воздуха. С ним редко случалось такое. Сам не зная почему, он замер, разглядывая то, как Клара прихорашивается перед выходом. Её стройная фигура была обтянута плотной тканью чёрного платья, расстёгнутого на спине. Сколько раз он видел, как собираются женщины: в гримёрке перед выходом на сцену молоденьких актрис можно было увидеть в гораздо более откровенном виде. Впрочем, Клара не выглядела откровенно, напротив, в её незастёгнутом до конца платье не было ничего такого. Соблазнительно — да, эстетично — вполне, но ни в коем случае не пошло.

— Позвони, когда освободишься, — неожиданно для самого себя заявил Джон. — Мы могли бы пообедать где-нибудь вместе. Заодно расскажешь, как всё прошло.

Клара тут же обернулась к нему и на её губах просияла улыбка.

— С удовольствием, — она ловко отвела руки назад, чтобы застегнуть платье. — Я и сама хотела предложить, если вы будете не очень заняты.

— Для тебя я найду время, — мягко произнёс Джон и кивнул в знак прощания.

Стоило ему выйти из её номера, как он тут же мысленно отругал себя за эту приторно-голливудскую фразу. Надо же было ей так ответить! Ещё бы сказал ей «я заеду за тобой с мороженым и бутылкой вина, на случай, если ты будешь расстроена». Так нелепо, господи, как ему только в голову пришло. Она, наверное, сочла его за полного идиота. Или ещё хуже: подумала, что её мать приказала ему следить за ней. Джону вдруг стало жутко неприятно, что между ними есть Элли — человек, связь с которым отравляет всякое восхищение ею. Стоило ему задуматься о Кларе, как о дочери своей подруги, — он становился заботливым дядюшкой, как об актрисе — ему претила мысль кого-то пристраивать, как о женщине — ещё хуже. Во всех этих случаях ей всё равно отводилась роль чужого ребёнка, за которым нужно было присматривать. Вместе с тем перед ним был взрослый человек, о котором хотелось судить не опосредованно. «Для тебя я найду время» — какой статус он решил этим подчеркнуть? Клара была взрослой девушкой, с ней не стоило говорить, как с ребёнком. Или того хуже, как с женщиной, с которой собираешься переспать.

Дождливый полдень застал его уже в пути. Выйдя из метро, Джон достал зонт и прошёлся пешком по улочкам северного Лондона. Когда он был студентом, ему нравилось гулять здесь. Шумный центр был хорош в моменты эйфории и творческого воодушевления, когда в толпе тебе мило каждое лицо. В случайном прохожем ты можешь увидеть вдохновение, старая дама в кафе подарит новое чопорное счастье от только что выпитого чая, а мальчишка в коротких шортах скорчит весёлую гримасу. Всё это актёры подмечают и записывают в своё сознание, расширяя свой эмоциональный диапазон. Иногда ты настроен впитывать энергию этого мира, а иногда… В меланхоличном настроении Джон любил дождливые пустые улицы.

Решив не обманывать ни себя, ни Клару до конца, он всё же дошёл до знакомого ему дома и, немного погодя, постучал в зелёную дверь. Изнутри послышались звонкие шаги, будто хозяйка шла на каблуках. Джона бы это нисколько не удивило. Эта женщина в любой момент была готова пойти на показ «Dior», даже если пять минут назад принимала ванну.

— О, так и думала, что это ты, — вместо приветствия сказала она, открыв дверь. Взгляд её был скептическим.

— Тоже рад тебя видеть, Мисси, — Джон довольно вскинул брови.

— Всегда вычисляешь, когда Гарри нет дома, чтобы повидаться? — с ухмылкой она отошла в сторону, пропуская его в дом. — Сегодня без секса, у меня эти дни.

Мимо проходящий молодой человек зашёлся кашлем от смущения, случайно услышав этот комментарий, а Джон едва сдержал смех. Манерами Мисси не восхищались только в Букингемском дворце. Её стервозность и острый язык производили небывалое впечатление на режиссёров, отчего ей доставались любые роли. Она умела добиться желаемого. На этом в своё время они и сошлись.

Пройдя в гостиную следом за Мисси, Джон осмотрелся вокруг. Стильная мебель, свежая краска на стенах, светлый диван — очевидно, они недавно сделали ремонт. У Саксонов он не был уже несколько лет, хотя в Лондон приезжал, но предпочитал не сталкиваться с мужем Мисси. Между ними не было неприязни, лишь лёгкое напряжение: Гарри не нравился «старый друг», с которым к тому же было «много чего». Джон же не собирался испытывать его терпение и провоцировать на очередную порцию ревности. Мисси не выносила сцен: они заставляли её скучать. Да и ему не нужны были в жизни шекспировские трагедии.

— Ты на премьеру Харкнесса? — наконец спросила она, садясь в кресло. — Чай не предлагаю: надеюсь, ты ненадолго.

Не дожидаясь приглашения, Джон сел на диван, сохраняя дистанцию. По правде сказать, он скучал по ней.

— Не утруждайся, я лучше заскочу в кофейню за углом, — парировал он. — Да, Джек очень просил приехать. Не мог ему отказать. Ты придёшь?

Мисси звонко цокнула языком и устало закатила глаза.

— Не перевариваю его.

— Гессе или Джека?

Справедливости ради, они оба друг друга недолюбливали. Мисси Джека — за его нескончаемый, фонтанируемый ежесекундно позитив, а Джек Мисси — за её скептицизм и желчность. На них не работал стереотип о притяжении противоположностей. Каждая встреча была подобна стихийному бедствию. Но пресса это обожала: едкие комментарии друг о друге кочевали из одного интервью в другое. На том и держался свет.

— Там будет Ривер, если хочешь знать, — заметила Мисси, откинувшись на спинку кресла.

Под её выжидающим взглядом Джон не сломался. Он знал, к чему она клонит. Это был первый тест на сегодня.

— Я не буду в слезах падать к её ногам и просить вернуться ко мне, если ты об этом, — пожал плечами он. — Мне это неинтересно.

— У неё новый муж.

Мисси сверкнула глазами, будто планировала метнуть парочку острых кинжалов в старого друга. Холодному оружию, однако, она предпочитала не менее зубастые перепалки.

Новость была не из разряда приятных неожиданностей. Ривер всегда отличалась любвеобильностью, потому появление нового любовника (или мужа, для неё — без разницы) не было чем-то сверхновым. Если раньше Джона это ранило, то сейчас Мисси не задела ни одной струнки его души. Разве что одну…

— Что ж, и я буду не один, — улыбнулся Джон. — Постараюсь не попадаться ей на глаза. Зачем фильму Джека скандал на премьере?

Он был почти откровенен. Попадание в светскую хронику его не интересовало, да и светиться на премьере Джека не входило в его планы. Но утереть нос Ривер было делом чести. После десяти лет мучительнейшего ментального садомазохизма, благодаря которому он заработал проблемы с сердцем и целую голову седых волос, ему хотелось немного пощекотать ей нервы. Не из ревности — её новый муж интересовал его в последнюю очередь. Но что будет с Ривер, когда она увидит Клару?

— Кого ты притащил с собой? — словно перехватив нить его мыслей, скучающе поинтересовалась Мисси. — Только не говори, что это очередная молоденькая стерва из твоей труппы.

— Помнишь Элли Освальд? — ответил он, но не успел закончить.

— Нет-нет, не смей, — перебила Мисси. — Она — старая корова, Джон, и даже если у тебя вдруг случился прилив светлых воспоминаний о беспечной юности, с ней ты будешь выглядеть как идиот. Лучше приходи один.