— Я в срочном порядке распределила её роли среди девочек, — помощница продолжала, будто бы нарочно игнорируя настроение Джона. — В «Соломее» её подменит Эдме, а для Мэри на замене была Эллисон. Но с Гермионой в «Зимней сказке» у нас проблемы. Мы не предусмотрели и… ээээ…. Софи некому подменить. Никто не репетировал.
Ситуация была предельно опасной. Часть его сознания (та часть, что ещё способна была мыслить рационально) понимала, что без ведущей актрисы премьера не просто провалится, а станет концом его и без того шаткой карьеры. Нужно было срочно что-то предпринять. Будь Джон в форме, он бы уже летел в театр, параллельно прозванивая всех знакомых актрис. Всё же это Шекспир! Уж кто-то из них непременно играл его на сцене.
— Сколько билетов раскуплено? — с трудом стараясь сфокусироваться на предмете беседы, спросил Джон. Прежде всего, стоит оценить масштаб бедствия.
— Весь зал, сэр.
Фиаско. Ватерлоо случилось с ним раньше, чем он успел оправиться от похмелья. Ни одной идеи не возникло у него в голове, кроме того, что это конец, но вдруг Китти снова заговорила:
— Я пыталась связаться с вами вчера, но у вас весь день было занято, — она пыталась быть деликатной, а потом её голос сменился робкой деловитостью. — Мне показалось, что времени на промедление нет… Я назначила прослушивание некоторым девушкам из мастерской. На сегодня.
Произнеся эту победоносную фразу, Китти замолчала в ожидании ответа. Разумеется, она всё сделала правильно и, вероятно, знала об этом. Однако Джон иной раз был непредсказуем и запросто мог отчитать её за что угодно. Самодурство было не худшим его пороком. Китти на него не злилась, но старалась как можно аккуратнее преподносить ему любую информацию.
— Ты — золото, Китти. Что бы я без тебя делал? — произнёс Джон и даже попытался улыбнуться, пусть это усилие с его стороны никто не мог оценить.
В порыве благодарности он рассыпался в комплиментах и наговорил своей ассистентке столько добрых слов, сколько не произносил за всё время их сотрудничества. Наверное, этот приступ был побочным эффектом того дзена, которого он достиг вчера после энной порции джина. Факт был неоспорим: когда Китти сообщила, что проблема с ролью разрешима, голова у Джона стала болеть чуть меньше прежнего.
Он обещал приехать к началу прослушивания. В действительности ему с трудом удалось вытащить себя из дома через полчаса от назначенного времени. Полнейшее отсутствие интереса режиссёра к кастингу актрисы на одну из главных ролей раньше показалось бы ему верхом непрофессионализма. А сейчас он был готов принять любую и никуда не ехать. Наверняка найдётся какая-нибудь старшекурсница, разучившая монолог Гермионы ещё к вступительным испытаниям. Он, конечно, не был самым популярным отрывком для декламации, но всё-таки довольно известным.
Что пользы говорить: «Я не виновна!»
Кто мне поверит? Вы хотите видеть
В моем чистосердечии обман.
Вспомнив эти строки, Джон невольно усмехнулся. Сицилийская королева, которую ослеплённый ревностью муж свёл в могилу, не только сумела сохранить лицо, но и «воскреснуть» для счастливого финала… Похоже он знал одну претендентку, идеально подходившую на эту роль. Ах, он, глупый Леонт, поддался своей слабости! Хорошо, что у них нет сына и королевства, иначе драма приобрела бы совсем другой масштаб.
Первых двух претенденток Джон пропустил. Заявившись в зал, он с демонстративным скептицизмом плюхнулся на первый ряд и принялся задавать веснушчатой третьекурснице провокационные вопросы. Девушка было смутилась, затем попыталась вернуть самообладание, но в конце концов повелась на провокацию Джона, и он её отверг. Впрочем, со следующей кандидаткой у него уже не возникло такого острого желания поспорить. Так продолжалось около часа. Шесть из восьми приглашённых Китти девушек уже побывали на сцене.
— С ними всё понятно, — резюмировал Джон, отпуская шестую. — Они все одинаково пусты и произносят реплики в духе школьных драмкружков. Мне надоело. Посмотри последних двух: если ни одна из них не сможет произнести «Но смерть — освобождение от жизни, / А жизнь мученьем стала для меня», гони их в шею и договорись с той рыженькой. У неё хотя бы красивые ноги.
С этими словами он поднялся с кресла так быстро, насколько это было возможно, и стрельчатым движением развернулся к выходу. Можно было и сегодня напиться в том же баре. Какая разница? Премьера только в пятницу. За четыре дня он точно протрезвеет достаточно для того, чтобы снова ощутить горечь своего существования в мире несбыточного счастья.
— Номер семь, — услышал он голос Китти за спиной. — Представьтесь, пожалуйста.
— Клара Освальд.
У Джона зазвенело в ушах. Едва не споткнувшись, он зажмурился и замотал головой в попытках сбросить наваждение. Неужели такой плохой джин, что у него начались галлюцинации? Сердце пропустило глухой удар, и Джон наконец обернулся.
Полупустая сцена с чёрным занавесом, всегда казавшаяся ему такой маленькой и неказистой, теперь напоминала античный амфитеатр. Или большую раковину, как на картине Боттичелли, из которой появляется самая драгоценная жемчужина. Клара, его Клара в простом клетчатом платье стояла в центре, неуверенно прикусив нижнюю губу. Она смотрела на Джона ещё до того, как он обернулся. И улыбалась.
— Но если боги правят справедливо / (А в этом нет сомненья!), то невинность, Восторжествует здесь над клеветой И правда победит несправедливость.
Она произносила монолог Гермионы, безотрывно глядя ему в глаза. Ей не нужно было какого-то особого актёрского мастерства для того, чтобы выразить главное: он прощён. Клара простила его. И, возможно, готова была дать ему второй шанс.
