Мужчина вскинул брови и, слегка поджав губы, на мгновение задумался.

— Не считал это необходимым, Ваше Величество, — ответил он, пожав плечами. — Мари совсем недавно в Париже и раньше никогда не была здесь. Государственные дела и служба Франции для меня были важнее всего, и для того пришлось жертвовать общением с семьёй. Я и не знал о своей замечательной племяннице до недавнего времени. После кончины моей горячо любимой сестры и её мужа, девочка была вынуждена покинуть родное поместье. Неделю назад прибыв в Париж, она разыскала меня и всё рассказала. Разумеется, я не мог оставить бедное дитя одну.

Клара не знала, чего ей хотелось больше — провалиться сквозь пол от стыда или заставить кардинала замолчать. Все его слова, которые лились с его губ единой красивой мелодией, довольно сносной историей, казались девушке ужасно неправдоподобными. Она буквально ощущала на себе жалостливые взгляды тех, кто лишь надел маску сочувствия, при этом прекрасно понимая, что сказанное Ришелье — абсолютная ложь. Странное ощущение — пытаться выдать себя за того, кем не являешься, и быть при этом негласно пойманным.

— Несчастье, положившее начало вашему благородству, — произнесла Королева по окончанию рассказа кардинала. Холодность её тона была просто пронизывающей. Клара невольно посмотрела на неё с толикой испуга. Женщина всем своим видом показывала своё презрение и раздражение. К Кларе ли? Или к Ришелье?

— Полно, — прервал её Король, одарив при этом укоризненным взглядом. — Раз госпожа Д’Эгийон впервые посетила Париж и королевский бал, нам должно произвести наилучшее впечатление. Да начнётся бал!

Грянула музыка, охватив всё пространство самыми лучшими мелодиями всего мира. Кавалеры исправно начали приглашать дам на бесконечные танцы. Король и Королева, как и подобало этикету открыли бал. От пытливого взгляда Клары не могло не укрыться то, с какой прохладной отстранённостью вели друг с другом королевская чета. Должно ли оно быть так? Девушка не знала. Ей казалось, что монархи, как бы им того ни хотелось, на торжествах должны были быть идеальным образцом во всём. Красота, грация, отношения — Король и Королева, как неоспоримый закон, должны были быть эталоном. Однако…

— Контролируй свои эмоции, — раздался знакомый шёпот рядом, что заставило девушку немного вздрогнуть.

— Я открываю рот больше, чем положено? — хмыкнула Клара, чуть обернувшись к кардиналу, стоявшему за ней.

— Пока что нет, — покачал головой он. — Но вечер только начинается.

— Как думаешь, они уже догадались? — спросила девушка, не успев даже подумать о уместности такого вопроса.

Ришелье чуть улыбнулся. Кларе показалось, что он потянулся к её талии, чтобы обнять, но в последний момент отказался от этой затеи.

— Думаю, да, — согласился мужчина. — Было бы глупо поверить в это.

Клара вспыхнула.

— Ты специально? — почти воскликнула она. К счастью, её короткий эмоциональный всплеск остался никем вокруг не замеченными. Вдохнув воздух полной грудью, она продолжила уже тише. — Ты специально рассказал им всё так неправдоподобно?

— Отнюдь, — хмыкнул Ришелье. — Всё звучало довольно правдиво. Просто ты знаешь точно, что это абсолютная ложь, от того и не воспринимаешь всерьёз.

Девушка надменно отвела взгляд в сторону.

— Но-но, Клара, — еле слышно прошептал кардинал, чем заставил её обернуться. — У нас не было шансов. Ты безумно привлекательна, и надо быть полнейшим дураком, чтобы вообразить, что ты моя родственница. Просто есть большая разница между тем, что говорят вслух и о чём шепчут на ухо. Да, все будут знать, что ты моя любовница, но говорить и обращаться с тобой будут, как с моей племянницей.

Дыхание девушки участилось. Она понимала, что Ришелье прав. Он был бесконечно прав в каждом слове, в каждом утверждении. Но ей отчаянно не хотелось это принимать. Всё, что он сказал, звучало так неправильно, так оскорбительно и жестоко. Клара чувствовала, что должна сопротивляться этому. Ей хотелось играть честно, раскинуть правильные карты и не мухлевать. Но колода была не только у неё. Кардинал, который отчасти тоже жульничал больше за неимением другого выхода, не мог разыграть партию по-другому. Он сделал для неё и так много: дал ей титул, состояние, полное обеспечение и, что важнее всего, своё сердце. Ришелье не мог ей дать лишь одного — спокойной, размеренной семейной жизни и крепкого брака. Как странно, подумала Клара, я уже думаю о том, что за этого мужчину хотела бы выйти замуж. Она понимала, что теперь уже замахнулась на многое. Он — священник, кардинал, и пусть он нарушает данные им обеты, переступить через закон Арман никогда не сможет. Клара нервно сглотнула.

— Есть ли что-то, о чем бы ты ещё хотел меня предупредить? — девушка снова поспешила нацепить свою маску безразличия и хладнокровия.

— Почти нет, — усмехнулся Ришелье, засмотревшись на тонкую шею своей возлюбленной. — Разве что напомню: особо много не болтай, не принимай ни еду, ни вино из чьих-либо рук, ибо это может быть отравлено. Но в остальном, наслаждайся и помни, что я всегда рядом.

Клара хотела было напомнить ему про обещанный танец, но в этот самый момент перед ней возник Людовик, преградивший ей любые возможности отступления.

— Первый танец в Лувре должен запомниться, — произнёс Король с довольной улыбкой, приглашая девушку.

Да уж, подумала Клара, как бы мне запомнился первый танец, если бы он был с кардиналом. Мужчина закружил её по залу, довольствуясь повышенным всеобщим вниманием. Девушка держалась превосходно — у неё всегда было отлично с танцами. Легкая, как снежинка, она порхала по известной траектории, удивляя гостей своими умениями и грациозностью. Но главным было то, что придавало ей уверенности — цепкий взгляд Ришелье, сопровождавший её от первого до последнего реверанса. Она чувствовала его каждой клеточкой своего тела. И это было волшебное ощущение.

— Ваш дядюшка — удивительный человек, — сказал Людовик, проделывая с девушкой очередное па. — Но вы совершенно его не знаете, не так ли?

— Надеюсь, что нет, Ваше Величество, — улыбнулась девушка, отклоняясь назад. — Впрочем, я надеюсь, что то впечатление, которое он произвёл на меня впервые, останется истинным.

Король довольно фыркнул.

— Поверьте, вы не будете разочарованы, — произнёс он. — Если бы меня окружали только такие люди, как кардинал, я бы чувствовал себя в абсолютной безопасности и был уверен в успешных делах государства.

— Вы говорите о нём, как о замечательном политике, мудром советчике, но не как о человеке, — пожала плечами Клара. — Так знаете ли вы, монсеньор, кто он на самом деле?

Людовик нахмурился и ненадолго замолчал.

— Одно я знаю точно, — наконец сказал Король. — Без него мне было бы крайне сложно. Такие люди, как кардинал, нужны не только стране, миледи. Я не знаю, как он обращается с вами, но, судя по вашим блестящим глазам, он добр к вам. Так вот, одной из его отличительных черт является преданность. И пусть вас заверяют, что это не так, будьте уверены, пока вы входите в сферу его интересов, он будет предан вам всей душой. И у вас гораздо больше шансов, чем у кого-либо.

Клара вздрогнула от этих слов. Неужели Король уже намекает ей на раскрывшийся обман?

— Отчего вы так решили, Ваше Величество? — спросила она с толикой надежды в глазах.

Король лишь усмехнулся.

— Вы же его родственница, Мари. Кровные узы для него, вероятно, будут много значить.

После танца с Королем, Клара оказалась в компании капитана де Тревиля. Мужчина обратил на неё своё внимание в первую очередь потому, что она была спутницей Ришелье. О соперничестве кардинала и капитана королевских мушкетеров не знал только ленивый. Так что это доставило девушке особенное удовольствие.

Капитан был с ней предельно учтив и мил, стараясь, очевидно, произвести наилучшее впечатление. Его компания не утомляла девушку, даже наоборот. Клара даже увлеклась историями о славных подвигах королевских мушкетёров, их отваги и доблести. Тревиль так умело и ненавязчиво расхваливал свою роту, что во всё это с легкостью верилось.