В общем, одни вопросы и никаких ответов.

На вопрос Ледибаг Таролог мягко, по-матерински улыбнулась и вытащила одну из карт откуда-то из тканей своих юбок.

— Шестой аркан. Влюблённые.

Ледибаг прищурилась. Влюблённые. Ну же, голова, думай… Как позитив — это вроде бы любовь, чистые эмоции, открытые чувства, правильный выбор. Неплохо. Как негатив… любовник? Полное залипание одного человека на другого, игнорирование внешнего мира и внешних событий. Розовые очки, неадекватное поведение, незрелость, неправильный выбор, лживый Эдем… так себе значения.

Прикусив губу, Ледибаг посмотрела на Кота. Нуар выглядел скорее заинтересованным, чем напряжённым — ну ясно. В этой ситуации он не помощник, потому что из-за чего-то слишком хорошо относится к этой странной одержимой. Доверяет ей, хотя Таролог появилась не так давно. Да сама Ледибаг это доверие зарабатывала потом и кровью, а у акуманизированной оно словно оказалось вшито в одержимость!

Потерев край маски, Ледибаг вздохнула. Она прекрасно понимала, что большая часть её претензий навеяны бредом ревности и ничего под собой не имеют. Ей, пожалуй, было немного обидно, что Кот так быстро принял Таролога в ближний круг и при этом ничего не объяснял. Конечно, Чудесные могли иметь личные секреты, — как у Ледибаг было со звонком Бражнику, — но они в итоге всё равно раскрывались, рано или поздно.

Только что-то Ледибаг казалось, что в этот раз всё будет «поздно»,

Она нервно передёрнула плечами и попыталась прислушаться к собственной интуиции. Та обычно не подводила. Вот только услышать голос шестого чувства Маринетт не смогла: его заглушали раздающиеся на улице стоны, жаркие вдохи и выкрики.

А, да, акума-трахарь. Как она могла забыть, Господи.

Таролог и Кот терпеливо ожидали её решения, и это давило. Нуар просительно заглядывал напарнице в глаза, одержимая смотрела прямо и спокойно — ну точно Соломон на суде, не иначе. Внезапно разозлившись на собственную нерешительность, Ледибаг отрывисто кивнула и подошла к Коту поближе.

Ещё она взяла его за руку и сжала пальцами твёрдую чёрную перчатку. Глупый жест обладания, но ей стало легче, когда Кот сомкнул пальцы в ответ.

— Ладно, — сказала наконец Ледибаг, — но мне это не нравится, так и знайте. Плохая идея.

— Тебе это интуиция сказала? — тихо спросил Кот.

Ледибаг скривилась. Вторая попытка прислушаться к внутреннему чувству кончилась так же, как и первая — никак. Вздохи и стоны, стоны и вздохи. Ледибаг даже позавидовала, потому что её личная, да и сексуальная жизнь пролетали мимо.

Интересно, сможет ли она вообще спокойно посмотреть Адриану в глаза после всего… вот этого. Она ведь обычный подросток и думает об обычных подростковых вещах. И о сексе. Соединение Адриана и секса в одном предложении рождало в её голове вполне понятные ассоциации.

Да ещё и стоны эти… сколько можно-то!

Кот, пока она задумалась, успел встать вровень с ней и протянуть их сплетённые руки вперёд, к Тарологу. Одержимая на их руки положила свою карту — действительно, шестой аркан, Влюблённые. Карта даже засветилась, и на этом моменте Маринетт, наконец, очнулась от своей излишне глубокой задумчивости.

Свечение объяло карту и быстро, как змея, перекинулось на руки Чудесных. Оно обвило их запястья, как верёвкой, и перетекло в два красивых золотых браслета толщиной примерно в два пальца. Хотя, учитывая, насколько они были тонкими и неощутимыми, Маринетт лучше сравнила бы их с золотыми лентами.

Кот потряс рукой с золотым браслетом, чтобы проверить, не слетит ли тот от резкого движения. Потом поковырял новенькое украшение одним из когтей и, уверившись в том, что оно сидит намертво, довольно кивнул.

— А что они делают-то? — спросил он.

Таролог подошла к Чудесным и подняла их обвитые лентой руки на уровень своего лица. Маринетт только в этот момент поняла, насколько же женщина на самом деле высокая. Минимум метр девяносто, а может и больше. Ледибаг с её несчастным метр семьдесят было крайне неуютно… ещё и Кот за последнее время очень вытянулся, как и Адриан. Но Агресту хотя бы простительно: у него и мать, вроде, была очень высокой, и отец выше двух метров. Два двадцать вроде…

В индустрии моды смеялись, что Габриэль стал модельером только из-за того, что никак не мог найти себе нормальную одежду по росту. Маринетт не была уверенна, что это просто шутка.

— Ничего особенного, — сказала Таролог, рассматривая золотые ленты, — они просто фиксируют вас друг на друге, чтобы акума ничего не мог сделать с вашим сознанием. Влюблённые… обычно они говорят о наличии третьего в отношениях, потому что эту карту слишком часто рассматривают именно в негативном значении. Я же использовала её для заключения вашего волшебного брака. На время.

«Цепи Гименея», — уныло подумала Маринетт, когда Нуар отпустил её руку. — «Ну почему мир меня сводит именно с Котом, а не с Адрианом, а?»

— Ладно, у нас нет времени предаваться раздумьям и унынию, — Ледибаг вытащила свою ладонь из чужой руки и хлопнула себя по щекам. — Хотя ты, Нуар, совсем не выглядишь недовольным.

— Шутишь?! Да только что сбылась моя мечта, брак с тобой, миледи! Спасибо, мам!

Он напрыгнул на Таролога с объятиями, пока Маринетт бестолково хлопала ресницами. Учитывая, что акуманизированная совсем не удивилась обращению Нуара, а, напротив, обняла Кота в ответ, Ледибаг не послышалось.

«Мам». Ну обалдеть вообще.

— Так. Так. Так… Ладно, — Ледибаг коснулась маски и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. — Об этом мы с тобой тоже поговорим… потом. Сейчас акума.

Учитывая, что мать Нуара, насколько Маринетт помнила, или пропала, или умерла… вопросы, вопросы. Не акума и не человек, да?

Кот отлип от матери и счастливо улыбнулся напарнице.

— Конечно. Мы давно должны были поговорить, правда? К тому же, если получится, ты узнаешь мою личность!

— Если получится, — эхом отозвалась Ледибаг.

Она ощущала, как её сознание медленно, но верно переключается в то, что Тикки называла «боевым режимом». Где малышка-квами услышала такое определение, Маринетт не спрашивала. Скорее всего из какого-то фильма: Тикки частенько зависала перед телевизором по ночам, пока все спали.

Сабин потом, правда, ругалась на Томаса — мать Маринетт считала, что месье Дюпэн просто забывает выключить телевизор в гостиной вечером.

— Ладно, — Ледибаг хлопнула в ладоши, окончательно фокусируясь на акуме и предстоящем бое. — Как нам найти акуму? Разделяться я не хочу, неизвестно, какие у одержимого способности. Мало ли, может он способен не только повышать гормональный фон, чтобы провоцировать желание.

— Как ты это красиво вывернула, миледи, — Кот растрепал волосы. — Гормональный фон…

— А ты как интерпретируешь происходящее?

— Ну, типа злое волшебство и всё такое. Может у акумы вообще волшебная палочка. Насмотрелся хентайных аниме и вообразил себя злой мадокой.

Маринетт замерла. Воображение у неё было живое, натренированное созданием эскизов и дизайнерством, так что предложенный Котом вариант акуманизированного тотчас появился у Ледибаг перед глазами. Маленькая девочка-волшебница в пышном розовом платьице, может быть даже с крошечными крылышками за спиной, такими прозрачными, блестящими и магическими… и волшебная палочка. Хотя, учитывая специфику проявления акумы, вместо палочки будет дилдо или вибратор. Тоже волшебный.

Ледибаг встряхнула головой, чтобы избавиться от странного видения. Девочка-подросток в розовом с членом в руке никак не хотела уходить. Растерянно посмотрев на Кота, Ледибаг тяжело вздохнула: вот вечно Нуар что-то брякает, а она потом не может разобраться с собственным воображением. За это Кот, кстати, не раз получал по ушастой голове её йо-йо.

Но при матери бить его как-то… неправильно, что ли. Особенно если мать у него то ли пропала, то ли умерла. Скорее умерла, если считать, что акумы — это души из-за Граней, по словам Плагга. Но мать Нуара жива. Но она говорила, что она не акума и не человек.