На диван она его толкнула, может быть, немного сильнее, чем следовало бы. Адриан рухнул, приложившись о спинку, но взгляда так и не отвёл.

— Ледибаг, я…

— Тихо.

Ледибаг закусила губу и нахмурилась, рассматривая парня перед собой. Вот уж… два сапога пара, в самом деле. Да они просто созданы друг для друга: умудрились взаимно изменить, чувствуют за это вину, но, судя по всему, оба не жалеют.

Генералы Адриании только что совершили обманный манёвр и подобрались слишком близко к сердцу Маринеттании. На благородных воинов Котландии смотреть жителям оккупированной страны было стыдновато.

Адриан замер на диване, боясь пошевелиться или хотя бы вздохнуть. И он продолжал смотреть на Ледибаг зелёными, — ладно, в её зрении серыми, — глазами, полными не только страха, но и надежды на прощение.

— Ледибаг…

— Мы разве встречаемся?

— Что?

Адриан выглядел растерянным. Что же, это было лучше, чем полный отчаяния взгляд.

— Мы разве встречаемся? — повторила вопрос Ледибаг. — Я не помню этого.

— Но мы целовались…

— Да. И это было очень приятно. Но ты не предлагал мне стать твоей девушкой, я не предлагала тебе стать моим парнем. Верно?

— Верно.

— Значит, до тех пор, пока этого предложения не прозвучало, мы свободны от каких-либо обязательств друг перед другом. Верно?

— Нет! То есть, ты да, ты свободна, но я столько времени был тебе верен, и теперь это происшествие, и я просто не понял, как это всё произошло, я…

— Тихо.

Ледибаг потёрла лицо и села рядом с Адрианом. Агрест повернулся к ней и взял её ладони в свои, поглаживая костюм большими пальцами. На красный спандекс, скрывающий кожу, он смотрел практически с ненавистью. Видимо, хотел прикоснуться к ней без этой преграды.

Итак, он ей изменил. Как и она ему. Первым порывом Маринетт было вскочить на подоконник и выбежать на улицу — как всегда, сто первый приём карате оказывался для неё в приоритете, если дело касалось чувств. Но сбегать сейчас было бы как минимум неосмотрительно. Она бы или поссорилась с Адрианом, или бы подвела его под акуму, или смертельно ранила бы его чувства. Ничего из этого не хотелось, поэтому Маринетт осталась сидеть там, где была.

Вторым порывом оказалась попытка развязать скандал. Со стандартным «да как ты мог», «я доверяла тебе», «ты меня не любишь» и всем подобным. Возможно, по каким-то сериально-анимешным законам это было бы правильно, но вот только они были не в мультике и не в фильме, и у самой Маринетт рыльце, как говорится, было в пушку. Поэтому никаких скандалов, это оказалось бы просто непорядочно.

Так что Маринетт решила поступить так, как ей казалось верным с самого начала: признаться в том, что изменщиков в комнате двое.

Она посмотрела прямо Адриану в глаза, старательно прокручивая в голове возможные последствия от её признания. Он вскочит и убежит по сценарию один? Или затеет скандал по второму? А может, они действительно созданы друг для друга, и будет продолжен третий, самый правильный сценарий, с общим прощением и индийскими танцами? Тогда генералы Адриании окажутся ещё на один шаг ближе к победе.

Чтобы хоть немного придать себе уверенности, Ледибаг прикрыла глаза.

— Я тоже тебе изменила. С важным для меня человеком. Зеркальная ситуация.

Адриан, словно не слыша её признания, покачал головой и поднёс ладони Ледибаг к своим губам. Бережно поцеловав каждый пальчик, Агрест прижался к ним лбом.

— Тебе можно, миледи. Тебе всё можно. Просто будь рядом со мной, хорошо? Не уходи.

— Не уйду.

Она аккуратно высвободила одну руку и погладила Адриана по голове. Парень, коротко взглянув на неё больными глазами, придвинулся ближе и согнулся, уткнувшись лбом в её плечо.

Его отношение было неправильным, это Маринетт понимала точно. Всепрощение хорошо смотрится только в религиозных историях, на деле же оно быстро приводит к раскрепощению и потере моральных ориентиров. Конечно, в себе Маринетт была уверена, — если дело не касалось Кота, — но вот в остальных? Нет. Адриан был слишком мягким внутри, слишком доверчивым, он боялся потерять людей, которые были рядом с ним, и прощал им многое. Если не всё.

По Хлое это было отчётливо видно. Сколько бы дряни Буржуа не творила, Адриан продолжал называть её своей подругой. Хорошо ещё, что бурный период пубертата у Хлои вроде бы прошёл, и теперь дочка мэра стала элитой не только по происхождению, но и по поведению. Насмешливая и ироничная маленькая леди, слава квами. Маринетт очень боялась, что Хлоя станет плохой копией её матери.

Перебирая светлые прядки, Ледибаг ни о чём не думала. Она очень долго мечтала о чём-нибудь вроде этой близости для себя, как для Маринетт, но её гражданскую личность Адриан отверг. А вот Кот… нет.

Ещё один плюс воинам Котландии.

Хотя, может, Нуар просто излишне любвеобильный и планирует нечто вроде двоежёнства или даже гарема. Этого Маринетт бы не приняла ни за что. Но вот если Кот любит её-Маринетт и её-Ледибаг просто за то, что две девушки являются одной… ох, об этом даже думать было волнительно. Это значило бы, что он принял обе стороны её личности, принял без остатка и без каких-либо нареканий.

— Ледибаг, будешь моей девушкой?

Маринетт не прекращала гладить Адриана, но вот над его предложением крепко задумалась. Ух, услышала бы она его хотя бы на полгода пораньше. Не было бы ни раздумий, ни каких-либо переживаний, она бы просто сказала Агресту «да», и жила бы счастливо. Может быть даже открылась бы ему как-нибудь потом. А сейчас об этом даже думать не стоило: и магия не дала бы, и Кот пророс слишком глубоко в девичьем сердечке.

— Послушай…

— Я понимаю, что по-настоящему встречаться с тобой будет трудно. Что мы не сможем гулять, как обычные парочки, кино смотреть, в музеи ходить и всё такое. Но ты могла бы приходить сюда, или же я мог бы приходить куда-нибудь, куда скажешь ты, и мы бы проводили вместе время. Можно даже телефонами не обмениваться, мне хватит и электронной почты или мессенджера. Скайп? Как насчёт скайпа, Ледибаг?

— У меня нет скайпа.

— Ну, тогда можно и по электронке. Она никак не привязана к личности, верно? Ты не раскроешься.

— Да я даже если захочу не раскроюсь, — фыркнула Ледибаг в светлую макушку. — Не в этом дело.

— А в чём?

Ледибаг отползла немного назад, к подлокотнику дивана, и упёрлась в него поясницей. Адриан, которого она утянула за собой, практически лежал на её животе между ног, обтянутых красным волшебным костюмом. Запоздало Маринетт подумала, что поза-то самая провокационная.

К счастью, её гормоны были более активными, чем его. Адриан не думал ни о чём сексуальном, и Ледибаг мысленно выдохнула.

— Я люблю тебя, Адриан, — слова дались Ледибаг на удивление легко. — Думаю, это и так ясно. Но есть ещё кое-кто…

Адриан поднял голову и внимательно посмотрел на Ледибаг блестящими серыми глазами. Никаких зелёных искр, как раньше. Какое огорчение.

— С кем ты провела ночь?

— Кот Нуар, — Ледибаг неопределённо дёрнула плечом. — Я люблю его. Кажется. Поэтому твоё предложение встречаться…

— Меня всё устраивает! — поспешно перебил девушку Адриан.

Ледибаг посмотрела на него и удивлённо подняла брови. Агрест не выглядел расстроенным; напротив, он словно засиял изнутри, и даже серость его глаз стала какой-то более болотно-зелёной. Не та яркость, что была у Адриана на самом деле, но уже и не монохром привычного для Ледибаг мира.

— Ты не подумай, я никакой не извращенец, чтобы меня радовали твои слова, — быстро принялся оправдываться Адриан. — Но… но ведь это Нуар! Кот Нуар! Конечно же я не имею никакого права разделять вас! То есть, вы же Чудесные! Напарники! Рискуете жизнью и всё такое! Так что между вами определённо есть близость, самая разная, необыкновенная, замурчательная…

Голову у Ледибаг кольнуло, когда Адриан использовал котомбур — слишком уж Агрест в этот момент оказался похож на Кота Нуара. Того так же заносило, если затрагивалась какая-то важная и значимая для него тема. Остановить словоизлияние могла только Ледибаг, и то не всегда.