Щёки у подростков были такими же красными, как и волшебный костюм. Маринетт больше всего на свете мечтала схватить йо-йо, разбить к чертям окна и выскочить на улицу, подальше от Адриана и смущающего момента. Как у неё вообще… почему она поменяла слово, а?! «Восхитительный»! Она хотела сказать «восхитительный»!

«Сексуальный», правда, тоже отлично подошёл. Адриан отлично выглядел в домашней одежде: облегающая мягкая футболка, свободные штаны. И всё. К собственному ужасающему смущению Маринетт смогла разглядеть, — славься, зрение Ледибаг! — что на Агресте не было нижнего белья. Никаких резиночек, впивающихся в ягодицы и бёдра, никакой преграды между штанами и…

— А ты за свободные ощущения, да? — ляпнула Маринетт, не сводя взгляда с юношеского паха.

В следующую секунду произошло несколько вещей: Адриан закашлялся, а его румянец стал насыщенно-бордовым; Ледибаг изо всех сил шлёпнула по своим губам ладонью; Маринетт в голове супергероини зашлась паническим визгом и мгновенно умерла. Пакет с выпечкой выпал из ослабевших пальцев Агреста.

Выпечку спасли рефлексы: Ледибаг настолько привыкла ловить заражённые предметы акум, не давая им разбиться раньше времени, что действовала абсолютно бездумно. Бросилась вперёд, подхватывая пакет и обнимая Агреста за талию — просто для того, чтобы не опрокинуть парня на пол.

Инерцию от своего броска она загасила, крутанувшись на месте. Естественно, вместе с Адрианом. Агреста она крепко прижала к себе за талию, и в итоге получился какой-то недовальс со сладостями. Сладкими круассанами и сладеньким парнем.

Господи, уловив последнюю мысль, Маринетт поняла, что хуже уже не будет. Она назвала Адриана сладеньким! Сладеньким!

— О чём думаешь? — тихо и проникновенно спросил Адриан.

Из-за вынужденного пируэта они оказались непозволительно близко: одной рукой Ледибаг удерживала Агреста, отклонившегося назад, в другой отвела от их пары пакет со сладостями. Вернув равновесие, Ледибаг подтянула Адриана к себе, давая парню встать ровно и больше не полагаться на её поддержку.

Он был близко. Он был выше — не сильно, примерно как Кот, но Ледибаг уже приходилось приподнимать голову, чтобы смотреть юноше в глаза. Это было так интимно…

— Что ты сладенький.

…что она снова не сконтролировала собственные слова.

— То есть, не ты сладенький, а сладкий. Я сладкая. Сладкое. Я спасла сладкое, ха-ха… ох, боже, я всё испортила, да?

Губы Адриана дрогнули. Румянец сосредоточился на скулах. Затем в серых для Ледибаг глазах мелькнула зелёная искра, — она была практически в ужасе от восхищения из-за этой мгновенно вспышки цвета, — и Адриан наклонился к ней, касаясь её губ своими.

Он поцеловал её.

Впервые — по-настоящему.

========== Глава 12 ==========

Комментарий к Глава 12

1. Итак, у меня к вам, дорогие читатели, очень по-писательски важный вопрос. Наверняка есть те, кто читал мою же Алонофобию по миракулюсу. Итак, вопрос: какой размер глав вам комфортнее? В Гранях они в 2 раза больше (5000 слов), чем в Алонофобии (2500 слов). Что читать удобнее?

Заранее благодарю за ответы.

п.с. менять длину глав не буду, мне на будущее :)

.

2. Ребята, главу выкладываю раньше, потому что я уезжаю до конца месяца. Писать буду, а вот с выкладкой большие проблемы, да, в ней я не уверена. Так что вот вам обещанное акумное стекло.

Соответственно, на комментарии тоже не смогу ответить (только если коротенько, с телефона). Но я очень-очень их жду, честное слово!

.

3. У работы появились сайд-стори, они тут: https://ficbook.net/readfic/9993127

Там будут драбблы, которые я просто физически не представляю, как впихнуть в Грани. Много разговоров и всё такое :)

Алоха.

Это был совершенно невероятный, волнительный, прекрасный момент. Маринетт чувствовала, как дрейфует на мягких водах реки блаженства. Как её покачивает водная гладь, как сознание оборачивается в спокойствие, как напряжение уходит из тела по капельке.

Адриан обнял её. Неловко, осторожно, будто сомневаясь, имеет ли он на это право. Ледибаг в ответ прижалась к парню, не прерывая поцелуя, и медленно закрыла глаза. Веки словно бы сами налились свинцом, и держать их стало совсем невыносимо.

С закрытыми глазами ощущений стало ещё больше. Дыхания не хватало: Маринетт почему-то задерживала вдохи, словно ей сдавливали горло невидимые руки. Ладони Адриана наконец оказались у неё на талии, горячие и твёрдые.

Он притянул Ледибаг ещё ближе. Прикосновение губ стало сильнее, а затем…

Затем Адриан приоткрыл рот.

Маринетт мгновенно захлебнулась очередным подавляемым вдохом и вцепилась в чужую футболку, чтобы хоть как-то занять руки. Она чувствовала дыхание Адриана, — тоже нервное, прерывистое, горячее, — чувствовала запах зубной пасты, и теперь могла даже…

Господи, она могла его попробовать.

Она смотрела разные фильмы: боевики, романтические комедии, мелодрамы. К тому же, у Маринетт была Алья в лучших друзьях. В конце концов, она была француженкой и жила в Париже. Так что, естественно, она знала, что поцелуи бывают разные.

В щёку, в лоб, в нос — дружеские или семейные.

В губы — простое соприкосновение. Мягкое, нежное, настойчивое, любое. Это уже привязанность.

А ещё были французские поцелуи. Соприкосновение языков, наверняка влажное и очень возбуждающее. Маринетт представляла, каково это — целовать кого-то, совсем по-взрослому, как ощущаются на языке чужие зубы и губы.

И теперь Адриан приоткрыл рот. Настоящее приглашение, которое Маринетт просто не могла проигнорировать.

Она ещё сильнее сжала кулаки и только понадеялась, что треск ткани ей послышался. У неё не было сил открыть глаза, чтобы проверить, однако ей хватило смелости, чтобы чуть-чуть высунуть язык из-под защиты собственных зубов.

Боже, она лизнула губы Адриана Агреста! Всё, после этого можно умирать. Ничего лучше в её жизни уже точно больше не будет.

А, нет, она ошиблась. Он лизнул её в ответ. Робким быстрым движением провёл кончиком своего языка по её, и она даже смогла почувствовать вкус зубной пасты. И она, чёрт возьми, была сладкой.

Ноги у Маринетт ослабли, и она навалилась на Адриана всем весом. Видимо решив, что для первого поцелуя достаточно, Адриан медленно отстранился. Затем он вполне пристойно поцеловал Ледибаг в лоб, скрытый чёлкой — фактически, прижался губами к тёмно-синим волосам.

— Знаешь, я никогда не видел такого оттенка волос, — прошептал он. — Он настоящий?

— Нет. Они обычно больше чёрные, чем синие. Знаешь, такой азиатский цвет, когда на солнце отливает голубым.

Адриан кивнул и слегка улыбнулся. Обнял Ледибаг ещё сильнее и ткнулся носом ей в висок. Потёрся своей щекой о её. Шумно выдохнул.

— Я такое уже видел. У меня есть подруга с похожими волосами. Она метиска, мама из Китая. Волосы у Маринетт типично азиатские, тяжёлые и тёмные. И действительно отливают на солнце сине-голубым. Красиво.

— У меня так же, — едва слышно пробормотала Ледибаг.

Адриан ещё раз поцеловал её, на этот раз в скулу, скрытую волшебной маской. Момент был просто великолепным, невероятным, очень интимным. И, согласно закону Мёрфи, он был безнадёжно испорчен: сработал звуковой сигнал на компьютере Адриана.

Агрест сразу же закаменел, его руки совсем не нежно сжали Маринетт. Объятие было очень сильным и даже жёстким, но неудобств девушка не ощутила. Скорее, она почувствовала какую-то иррациональную защищённость.

— Что за звук? — спросила она, смутно догадываясь о природе сигнала.

— Акума. В Ледиблоге можно настроить оповещения так, чтобы техника реагировала. Создательница блога — тоже моя подруга, она и сама пользуется этим сигналом, чтобы отслеживать одержимых.

— Лучше бы Алья этого не делала, — закатила Маринетт глаза.

Ей потребовалось целых шестнадцать секунд, чтобы до неё дошло: во-первых, компьютер так просто не замолчит, а во-вторых, у неё большие проблемы. Потому что Тикки устала, а печенья у Маринетт с собой не было.