— Я готова.

— Одежда — на месте. Обувь — есть. Печенье? — Квами дождалась, пока Маринетт положит в сумочку выпечку. — Есть! Может, возьмёшь побольше?

Маринетт закатила глаза, но послушно убрала в сумку ещё одну порцию сладкого.

— Ты, по-моему, готова есть выпечку в неограниченных количествах.

— О, да. Нынешний мир богат на сладкие сюрпризы. Не то что раньше: тогда были ягоды и мёд, и доставалось всё это с большим трудом. Сахарная промышленность сделала мою жизнь значительно проще.

Маринетт ещё раз проверила, как она выглядит. Всё в порядке: если трансформация спадёт на улице, можно будет просто добраться до дома по-человечески. Даже проездной не забыла!

— Разве сахар не стали выделять ещё в Индии? Или даже раньше?

Тикки насмешливо фыркнула.

— Начали. Но ты даже представить себе не можешь, сколько стоил самый малюсенький кусочек сахара! А теперь печенье можно купить в первом попавшемся магазине!

— Ага, только вот теперь только сахарозаменителей больше, чем обычного белого песка.

— Не хочу ничего слышать о сахарозаменителях! Трансформируемся!

— Нет, стой!

Маринетт едва успела зашторить окна, прежде чем её поглотило розовое свечение. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь увидел, как в её комнате творится магия. Иногда Тикки, несмотря на все прожитые тысячелетия, вела себя, как игривый ребёнок!

— Ну, малышка, — пробормотала Ледибаг, легонько постучав по серёжкам. — Ладно, прости. Больше никаких сахарозаменителей в разговорах.

Серьги тоненько звякнули.

— Знаешь, иногда мне кажется, что ты меня выбрала только из-за того, что в пекарне отца используют только натуральные ингредиенты и тростниковый сахар.

На это не было никакого ответа.

Маринетт выбралась на балкон и плотно прикрыла за собой люк. Не хватало ещё, чтобы в её отсутствие в комнату залилась вода: небо было мрачным, собирались тучи. Даже в монохромном зрении Ледибаг они казались по-особенному серыми, неприятными и очень низкими.

— Интересно, как Нуар переносит дождь?..

Она зацепилась йо-йо за ближайшую трубу и перемахнула на другую крышу. Затем ещё и ещё, всё больше удаляясь от собственного дома.

Вчерашний день закончился немного невыразительно. Несмотря на то, что Маринетт, — Ледибаг, вообще-то, — призналась Адриану о том, что подарки дарила она, в дальнейшем она отказывалась как-то комментировать свои же слова. После неловкого раскрытия тайны Ледибаг подхватила Адриана на руки и в кратчайшие сроки доставила его домой — благо, Маринетт отлично знала, где расположена усадьба Агрестов. Одноклассника Маринетт оставила за добрую сотню метров от дома, чтобы не светиться перед камерами.

Прощание было скомканным со стороны Ледибаг и практически отчаянным у Адриана. Он едва успел схватить героиню за руку до того, как она запрыгнула на крышу.

Сердце у Маринетт стучало абсолютно спокойно и размеренно, а вот в голове копошился рой божьих коровок. Она настолько сильно волновалась, что даже не рассмотрела выражение лица любви всей своей жизни. Кажется, её солнечный мальчик волновался, но она не была уверена.

— Ты придёшь завтра? — спросил Адриан, сжимая её ладонь в своей. — Пожалуйста. Я понимаю, сейчас у тебя может не быть времени, и вообще, у героев много разных других дел, но я… мне было бы… приятно. Мы могли бы поиграть во что-нибудь. Или фильм посмотреть. Или… это ужасно с моей стороны, прости, я имею в виду, что так набрасываться на другого человека, просто… вряд ли отец меня выпустит завтра из дома, учитывая, что сегодня я попал под акуму.

Он выглядел совершенно потерянным и опустошённым. И, естественно, Маринетт не могла ему отказать.

Сжав его руку, она кивнула с той решимостью, которую совершенно не чувствовала:

— Я приду.

На лицо Адриана вернулась слабая улыбка. И он отпустил руку Маринетт.

— Я буду ждать.

Вообще-то, Маринетт планировала сходить в коллеж, а уже после него отправиться домой к Адриану, но Тикки решила всё за девушку. В принципе, ничего страшного, потому что спала Маринетт как раз до конца уроков.

По крайней мере, она отлично выспалась. А конспекты можно будет и у Альи попросить. Не откажет же Сезер подруге, которую внезапно свалила с ног неизвестная болячка.

Особняк Агрестов показался вдалеке быстрее, чем Маринетт успела решить, как ей стоит войти: через парадный вход, минуя систему защиты и вечного секретаря месье Габриэля, или же через окно, что было бы точно более супергеройски.

Дом показался девушке ещё больше, чем она помнила. Если честно, сама Маринетт не хотела бы жить в подобной махине: постройка, хотя и выглядела по-настоящему великолепно, ассоциировалась у Дюпэн-Чэн исключительно с холодом, гуляющими сквозняками и призраками, как в фильмах ужасов. А Маринетт очень не любила такие фильмы.

Она замерла на ветке огромного раскидистого дерева, скрытая густой кроной, вглядываясь в равнодушные глазницы окон. Засада: Ледибаг совершенно не представляла, в какое из окошек её стоило стучаться, чтобы попасть сразу к Адриану. И, хотя дерево было достаточно близко к поместью, это совершенно не помогало определиться, куда прыгать дальше.

Мысль о том, чтобы войти как обычный человек, становилась всё более привлекательной. Солнечные лучи, точечно пробирающиеся через зелёные листья, крапинками грели тёмные волосы Маринетт. В который раз девушка порадовалась, что костюм был волшебным. От жаркой погоды и нервов Маринетт была бы потной настолько, что одежду можно было бы выжимать.

— Ледибаг! Псст, Ледибаг!

Маринетт отодвинула от лица ветку и выглянула из-за листьев. В одном из окон, наполовину высунувшись на улицу, был Адриан: взъерошенный больше обычного, в домашней одежде и с непривычно-смущённой улыбкой.

Хмыкнув, Маринетт кинула йо-йо, чтобы зацепиться за карниз. Леска без проблем подтащила героиню к нужному окну, в этот раз даже не взбрыкнув. Удивительно.

Настоящим чудом было и то, что Адриан смотрел на Ледибаг, — на Маринетт! — с восхищением и теплотой в светло-серых глазах. Жаль, что она не могла видеть их цвет, зелёными они выглядели более живо.

Девушка устроилась на подоконнике и приняла хвастливо-супергеройскую позу, подсмотренную когда-то у Кота. Сказала она то же самое, что говорил Нуар, кривляясь перед своей напарницей:

— Герой прибыл, чтобы развеять вашу скуку!

Адриан от такого заявления недоумённо расширил глаза и даже приоткрыл рот. Ледибаг, смешливо подмигнув юноше, — спасибо, Нуар, за науку! — спрыгнула с подоконника, и закрыла окно. В комнате во всю работали кондиционеры, нагоняя приятную прохладу.

Вот у Маринетт в комнате не было не то что кондиционера, а даже завалящего вентилятора. Во-первых, ставить всё это добро было некуда. Во-вторых, семья Дюпэн-Чэн относилась к «разумным потребителям», так что воду и электричество они экономили, исходя из экологических побуждений.

У Агрестов, видимо, на первом месте всё-таки стоял личный комфорт, а не сохранение экологии. Что ж, Маринетт принимала и это.

Наконец, Адриан отмер и взъерошил и без того лохматые волосы.

— Что ж, я рад, что у скуки не осталось ни единого шанса, — кашлянув, сказал он. — Признаться честно, я не особенно верил, что ты придёшь. Всё-таки супергеройские дела наверняка отбирают много времени и всё такое…

— Ну, супергероям действительно отпуск не положен, но пара свободных часов у меня обычно всё-таки есть, — призналась Маринетт. — Так что почему бы и не прийти. Тем более, я же обещала.

— А, ну да.

Ледибаг немного склонила голову к плечу, рассматривая Адриана. Было интересно наблюдать за тем, насколько поведение Агреста рядом с героиней отличалось от того, что было в школе.

Адриан, к примеру, краснел. Очаровательный оттенок тёмно-серого, — будь проклято монохромное зрение Ледибаг! — разливался на его скулах и уходил на аккуратные уши, откуда немного спускался на шею и терялся за воротом футболки. Футболки Маринетт, между прочим! Той самой, с вышитыми цветами!