Под меховыми одеждами у Рейвана оказался мягкий кожаный доспех чёрного цвета с пластинами, напоминавшими рыбью чешую. Ингрид нахмурилась, вспоминая гобелен, висевший дома, в большом зале. На нём была изображена битва риссов с кзоргами у стен Харон-Сидиса – неприступной крепости набульского царства. Кзорги со звериными мордами и когтистыми лапами были облачены в точно такую же чёрную чешую.

«Нет, ну точно Рейван не кзорг! Кзорги – чудовища! А у него человеческое лицо и пальцы на руках. Он человек, – успокоила себя Ингрид. – Лишь боги знают, где он добыл эту броню: может, купил или нашёл в древнем могильнике…»

На лице Рейвана плясали отсветы огня. Очертания его прямого носа и широкого лба напоминали Ингрид отца. Рейван даже хмурился так же. Она невольно улыбнулась от просквозившего чувства близости.

Рейван поставил котелок на стол и потянулся за кружкой. Ингрид загляделась на его руки, ловко выполнявшие работу. Он протянул питьё, и по нутру Ингрид вдруг прокатилась смесь неловкости и стыда. Ни от кого из мужчин ей не приходилось получать желанной заботы, а чужой мужчина спас ей жизнь, вылечил, дал уход… Благодарность вместе с теплом от питья наполнила живот.

– Мой отец отблагодарит тебя, – произнесла Ингрид.

– Кто твой отец?

– Мой отец – ван.

Рейван хмыкнул, чуть заметная улыбка тронула его губы. Он вернулся к очагу и, прислонившись к стене, вытянул ноги.

– Откуда ты? – спросила Ингрид.

Рейван промолчал, отпив отвара.

– Зачем ты идёшь в Нордхейм?

Ингрид требовательно хмыкнула и сдвинула брови. Но Рейван не отвечал. Сделав очередной глоток, он и вовсе отвернулся. Ингрид вновь почувствовала себя как дома: беспомощной, маленькой, незначительной в глазах опытного воина.

– Ты полукровка, верно? – вновь заговорила Ингрид.

Рейван прикрыл глаза.

– Я думаю, ты родился в набульских землях от кровосмешения во время войны.

Рейван всё молчал.

– А ещё на тебе кзоргская броня, – сказала Ингрид, совсем уж разозлившись. – Где ты её взял?!

Рейван поглядел на неё и оскалился, давая понять, что дальнейшие расспросы могут быть опасны.

– Хорошо, – глядя исподлобья, произнесла Ингрид. – Приведу тебя в Нордхейм, ван с тобой разберётся…

– Завтра отправимся в путь, – тяжело вздохнул Рейван. – Ты здорова, раз так много говоришь!

Ингрид довольно хмыкнула, понимая, что не только он злил её молчанием, но и она его – расспросами.

Морозный воздух звенел от дыхания. Лучи низкого солнца, горевшего над склоном горы, пронизывали замёрзший лес. Ингрид радовалась рыжим световым пятнам на стволах сосен и вспоминала, что в этих холодных краях иногда бывает лето: тёплое, шумящее, весёлое.

Рейван двигался быстро и часто удалялся вперёд настолько, что пропадал из пределов видимости. Ингрид досадовала на себя за чрезмерное доверие к чужаку и думала, что он такой же чурбан, как и все мужчины.

Она топтала искрящееся белизной снежное поле, с опаской разглядывая громоздившиеся по обеим сторонам ущелья скалы. Ей становилось жутко от огромного пространства, раскинувшегося перед ней. Обдуваемая жгучим ветром, она чувствовала себя лишённой всякого покровительства и защиты. Тёмный силуэт Рейвана показался впереди. Воин дожидался её, и на сердце у Ингрид вновь потеплело.

Их путь лежал через перевал Винденфьёл. Его скальная твердь, оголённая от снега из-за крутизны, чернела на фоне белых вершин. Приблизившись к началу подъёма, Ингрид заметила на лице Рейвана сомнение.

– Да, туда! – сказала она, поглядев вверх. – Боишься?

Глаза Рейвана сверкнули. Он примерился к уступам и двинулся вперёд. Они медленно взбирались по склону. Ингрид усмехнулась – несмотря на ослабшие ноги, в лазании по горам она превосходила своего воинственного спутника.

Когда подъём закончился, перед ними открылся вид на долину, утопающую в пелене низких облаков. Заснеженные хребты ограждали её будто крепостной стеной. Солнце ударило в глаза и осветило обнажённые камни, причудливо раскрасив их розовым цветом.

– Здесь живут боги, – сказала Ингрид, подойдя к пирамиде, сложенной из камней.

Она водрузила на неё ещё один камень и присела на колени.

– Что ты делаешь? Пошли! – прошипел Рейван.

– Я молюсь богам! – сказала Ингрид. – И ты бы тоже помолился!

Рейван фыркнул и отошёл в сторону. Ингрид не расслышала брошенное им ругательство: ветер унёс его.

– Дай мне кусочек мяса из своего запаса! – попросила Ингрид.

– Пошли! – прорычал Рейван, мотнув головой.

Ингрид понимала, что Рейван не желал рыться в вещах на ветреном перевале, но оставить богов без подношения не могла. Она неумолимо поглядела на спутника. И тогда Рейван вздохнул, скинул мешок и протянул ей свёрток с мясом.

– Садись рядом! – пригласила она, улыбнувшись. – Почувствуй силу этого места!

– Что? – нахмурился Рейван.

Он присел, чтобы спрятаться от ветра.

– Сила! Близость к богам! Красота! – восхитилась она.

– В моём мире нет красоты! – процедил Рейван.

Взглянув ему в глаза, Ингрид увидела злость и неверие. И ещё – боль, в которой он не желал сознаваться. В сердце Ингрид тоже была боль.

Она поглядела на горящее впереди солнце и море из облаков, распростёртое под ногами, и подумала, что теперь, когда Торвальда нет, дорога в мир мужчин для неё закрыта. Отец не возьмёт её в соратники, отдаст замуж, и будет она сидеть у горящих чаш в чужом зале. Не стать ей первой над волками.

Ингрид встретила потухший взгляд Рейвана и поняла, что он утихомирился.

– Пошли? – кивнул он.

Ветер невидимым гигантским существом хлестнул путников, напомнив о том, что они явились в запретное царство. В глаза Ингрид ударило ледяным крошевом, и ноги будто подбросило в воздух. Она испугалась, что ветер сейчас унесёт её, и прижалась к Рейвану. Он был надёжен, как гора, и, закрыв её собой, даровал чувство защищённости.

Когда небесная сила взяла передышку, Рейван отпустил Ингрид, и они поторопились к спуску. Внизу тоже поднялся ветер. Небо мрачным серым куполом нависло над белым полем, прочно заперев свет солнца от соприкосновения с землёй.

Мгла сгустилась. Закружилась снежная крупа. Ингрид забеспокоилась. Рейван был всего в двух шагах впереди, но она видела лишь тёмную тень сквозь белые вихри.

Он обернулся, и на лице его было недоумение.

– Нужно остановиться, переждать! – выкрикнул он, превозмогая ветер.

– Только не здесь! – прокричала Ингрид. – Снег идёт, мокрый, скоро сойдут лавины! Идём вперёд, там, под выступом, есть убежище!

Ингрид прошагала мимо Рейвана. Гордость от того, что она шла впереди, распирала её.

Сосредоточенная на дороге, она не сразу заметила, что спутника нет рядом. Ингрид обернулась. Перед взором простиралась безмолвная белая пелена. Сердце пропустило удар. А потом кровь из уставших ног хлынула вверх по жилам от страха.

– Рейван! – закричала она. – Рейван! Где ты?

Стояла тишина, и лишь ветер завывал, гуляя по склонам. Вдали раздавались глухие хлопки срывавшихся со скал снежных карнизов. Ингрид содрогнулась от страха.

– Рейван? – простонала она.

Звук её голоса растворился в пурге. Ингрид заплакала и ощутила, как мороз защипал лицо. Отчаяние остудило кровь, ноги и руки оцепенели от холода и одиночества.

Она повернула назад, чтобы отыскать следы. Ветер дул сразу со всех сторон, и Ингрид не разбирала направления, следуя лишь ощущениям в окутанном метелью пространстве. Вскоре она обнаружила провал в снежном покрове. Рейван упал в трещину, не видную под снегом.

«Наверное, я легче, потому и прошла, а он провалился!»

Ингрид осторожно заглянула через край зияющей дыры. Она боялась увидеть чернеющую бездну, но трещина оказалась заполнена снегом. Фигура Рейвана виднелась на дне.

– Ты жив?! – прокричала она.

Он не ответил и не пошевелился. Кощунственная мысль разгорелась в голове Ингрид: бросить и уйти. Рейван был опасным человеком. Незачем подставлять Нордхейм под угрозу. Она поглядела на неподвижную фигуру воина, на которую ложились хлопья снега, и сердце её заныло. Он спас её, вылечил, позаботился о ней.