За месяцы работы над фильмом о творческом наследии Вениамина Волкова в жизни Николая Краснова произошли кардинальные перемены. Прежде всего, он развелся с женой, с которой прожил вместе более четырнадцати лет. С женой осталась дочь, Вера, которой к моменту описываемых событий было двенадцать лет. Жил он теперь один. Снимал однокомнатную квартиру недалеко от Чапыгина, 6[1]. По утрам шел на телевидение, затем выезжал с оператором на места предполагаемых съемок, брал интервью или ехал в центральный архив, откуда поздно вечером возвращался в квартиру, где его поджидал кот, переехавший с режиссером на съемную квартиру из той, старой жизни. После ужина Краснов обычно погружался в анализ и обдумывание обнаруженного за день материала, кот же располагался где-нибудь неподалеку, притворяясь спящим.

Примерно полгода назад, встречаясь с родственниками и друзьями Вениамина Волкова, Николай познакомился с дочерью писателя, Василисой Никитиной. Она была вдовой. Жила с пожилой матерью Александрой Генриховной и сыном Игорем, который заканчивал бакалавриат и готовился к поступлению в магистратуру. Василиса была еще молодой и красивой женщиной, но жила закрыто. На контакт шла неохотно. Она работала в одном из гуманитарных университетов Петербурга на кафедре английского языка, была специалистом по творчеству Оскара Уайльда, и особенно по тем его произведениям и дневникам, которые были связаны с годами тюремного заключения писателя и периодом после тюрьмы.

Еще до знакомства с дочерью Волкова, Краснов слышал от общих знакомых, что муж Василисы погиб в Чечне во время первой войны. Его отчислили из университета, и он попал под призыв. Погиб он почти сразу же, как приехал в Грозный, подорвался на мине. Был ему тогда двадцать три года.

Встречи с дочерью Волкова были частыми, беседы длились часами. Сначала Краснов приезжал к Василисе вместе с оператором, затем, примерно через месяц со дня знакомства, все чаще стал появляться в ее доме один. Снимать было пока практически нечего. Краснов понял, что ему были необходимы материалы, которые помогли бы пролить свет на все чаще возникающие темные пятна в биографии писателя. Он не мог уловить сути. Не мог разобраться в его личности. Понимал только, что за его официальным портретом, скрывался совсем другой образ, знакомый только его самым близким людям. Николай искал лазейку, которая позволила бы ему пробраться в те тайные пределы, которые обычно остаются закрытыми от посторонних глаз.

Муж Василисы, Петр Никитин, погиб в Чечне в 1994 году. Молодой вдове было на тот момент всего двадцать три. Она осталась с годовалым сыном на руках в сложный период, когда в университете платили копеечные зарплаты, а издатели печатали произведения ее покойного отца, не выплачивая деньги, которые Василисе, как правобладательнице, причитались по закону.

Тем не менее к середине 2010-х Василиса прочно стояла на ногах. Смогла наладить жизнь, подрабатывая на языковых курсах и проводя частные уроки. Она воспитала сына, была на хорошем счету в университете, хотя груз ответственности за обладание фамилией знаменитых родственников то и дело давал о себе знать. Когда в разговоре с коллегами случайно всплывали имена ее покойного отца (знаменитого писателя), дяди (известного литературоведа) или деда (бывшего работника Министерства культуры, стоявшего у истоков революции), упоминания эти нередко сопровождалось косыми взглядами, полунамеками, недомолвками. Как-никак после ряда телевизионных репортажей 1990-х годов общественности стало известно, что всеми уважаемый Вениамин Волков в начале 1960-х якобы написал донос на лучшего друга, а Семен Волков (отец Вениамина) в 1930-е годы принимал активное участие в разрушении церквей в республиках Советского Союза. Такие открытия, как правило, потомкам не прощают.

Жила Василиса в Центральном районе, куда переехала с матерью после развода родителей, еще в середине 1980-х годов. Окна ее квартиры выходили на канал Грибоедова и Спас на Крови. Раньше они все вместе занимали огромную квартиру в Петроградском районе, на углу Большого проспекта и Ждановской набережной, совсем недалеко от Тучкова моста. В ней после развода остался отец. Он прожил там – в полном одиночестве – до самой смерти. Сейчас эта квартира пустовала. Несмотря на потребность в деньгах, по неясным для Краснова причинам, даже в самые нелегкие времена Василиса эту квартиру не сдавала. А ведь аренда могла приносить неплохой доход. Это был центр Петербурга, в квартире располагалось пять комнат, три из которых выходили окнами на Неву.

От интервью к интервью Краснов расспрашивал Василису об отце, о деталях его жизни в конце 1980-х годов. Дочь писателя вроде бы подробно рассказывала о том, что помнила, на первый взгляд старалась не пропускать ни одной мелочи. Но все же Краснову все время казалось, что она чего-то не договаривает. За каждым ее вроде бы откровенным словом скрывалось что-то еще, что-то недоступное, что (боялся Краснов) она не откроет ему никогда, что навсегда так и останется за кадром.

Краснов назначал все новые и новые встречи, пытался разговорить Василису, придумывал всякие уловки, чтобы вызвать ее на откровенный разговор, но все было напрасно. Она всеми правдами и неправдами уходила от прямых ответов, увиливала, изворачивалась, растворяла свои рассказы в тысячи ненужных, второстепенных деталей. Сначала Краснов думал, что она попросту не помнит или не знает чего-то важного (все же, когда родители расстались, она была примерно в пятом или шестом классе школы), но постепенно он стал понимать, что Василиса играла в молчанку вполне осознано. Она намеренно старалась скрыть от него (а значит – и от всего общества) истинный портрет знаменитого писателя. Или, по крайней мере, утаивала какие-то очень важные моменты, без которых Краснову не удавалось выстроить точный, достоверный образ.

Тем не менее Краснов смог узнать (точнее, по большей части открыл еще до общения с Василисой), что Вениамин Волков вырос в семье члена ВКПб, сотрудника Комитета по делам искусств при Совнаркоме СССР и одного из основоположников Союза воинствующих безбожников. Василиса уточнила, что отец писателя, Семен Волков, сын народовольца, рабочего Адмиралтейских верфей, Игнатия Васильевича Волкова, был человеком жестоким, до болезненности педантичным. Он требовал полного повиновения, как от каждого члена своей семьи, так и от своих подчиненных. Практически все время он проводил в командировках. Он ездил по самым отдаленным уголкам Союза, где выискивал старые церкви, часовни, пустыньки, которые, по его мнению, никак не вписывались в новую модель мира. Все те культовые здания, которые можно было взорвать, он действительно уничтожал и утверждал на освободившемся месте строительство какого-нибудь кинотеатра, дома культуры или здания исполнительного комитета. Отчет о том или ином сносе он нередко направлял в журнал «Антирелигиозник». Он словно подхватил эстафету, если не убийства людей, то уничтожения старого мира, у своего отца, Игнатия Волкова, организовавшего в 1890-х годах пять террористических актов, в результате которых погибли шесть человек, в том числе один ребенок – пятилетняя дочь крупного чиновника из военного министерства. Игнатий Волков был казнен через повешенье в 1898 году. Семену Волкову было тогда шесть лет.

Мать Вениамина Волкова, Элеонора Михайловна, хотя и закончила (еще до революции) Педагогический институт, посвятила всю свою жизнь мужу, сыновьям и ведению домашнего хозяйства. Она была женщиной тихой, безропотной, принадлежала к обедневшему дворянскому роду. Судя по сохранившимся фотографиям, показанных Краснову Василисой, в молодости она была настоящей красавицей с длинной косой и нежным румянцем, но позднее превратилась в серую, угрюмую тень того далекого прекрасного образа из какой-то уже почти фантастической, нереальной дореволюционной жизни. Семен Волков, пробившийся еще в начале революции в партийные тузы, считал (и часто говорил об этом в лоне семьи), что Элеонора Михайловна должна ему быть по гроб жизни благодарна. Она не сгинула в лагерях и не была расстреляна после революции, как многие из ее родственников, только благодаря тому, что он взял ее в жены. По всей видимости, как смог понять Краснов, муж часто избивал ее, и не раз это происходило в присутствии детей.