Он вернулся назад и, задвинув муляж на место, направился вверх по лестнице. Пришлось пройти еще три пролета, прежде чем его встретили огни просторного зала, стилизованного под убранство дворца. Ему даже показалось, что именно туда его и занесло, но сквозь окна был отчетливо виден и громоздкий шатер цирка и соседствующая с ним обитель Его Величества. День подходил к концу, и солнце практически скрылось за фасадами зданий, погрузив улицы во мрак, но оставив небо безоблачно — светлым, с легким вкрапление звезд. Прильнув к стеклу, Калеб внимательно рассматривал окрестности, размышляя, куда бы ему податься, чтобы его хоть пару часов никто не потревожил. Предстояло основательно обдумать дальнейшие шаги, ведь права на ошибку у него не было.

Он дернул дверь и, выглянув наружу, опасливо осмотрелся. Впереди беспечно журчал фонтан, а вокруг сгущалась тьма, пожирая очертания домов и людей, и даже пресловутый эшафот, на котором его должны были сжечь во славу предрассудкам и суевериям, пропал из виду. Калеб решил отсидеться в одном из жилых домов, а может, и залезть в какую — нибудь из лавок, что располагались на первых этажах и, вероятно, уже закрылись. До утра хозяева там не появятся, а это именно то, что ему и требовалось. Собравшись с мыслями, разведчик бросился вперед, но тут из — за угла показалась толпа, больше похожая на настоящее ополчение. Он резко затормозил и метнулся к фонтану, укрывшись за бортиком и проклиная все на свете.

Насколько ему было видно, люди вооружились, кто чем: у кого — то были вилы в руках, у кого — то ножи, а кто — то просто шел с факелом, освещая дорогу другим. Толпа галдела; тут были люди всех мастей, в том числе женщины и даже дети. Слышались выкрики и целые бравады, призванные воодушевить, но смысл их сводился к одному — поймать любой ценой еретика, что с помощью магии едва не убил короля и кардинала. Кажется, назревала настоящая охота ведьм, и Калебу суждено было стать единственной ее жертвой. Он прикусил губу, чтобы не зайтись истерическим смехом. Какой здравомыслящий человек может выдержать такое? У него ведь только начало получаться верить в то, что все здесь ненастоящее и постановочное. Но огонь в факелах горел самый что ни на есть настоящий, а в голосах горожан слышались настойчивость и решимость прожарить чужеземца до самых косточек. Калеб еще сильнее вжался в холодный камень и крепко стиснул шокер — перестрелять всю толпу он никак не сможет, но ему вполне хватит одного — единственного патрона, чтобы покончить со всем этим. Он знал, что сможет это сделать, и уже сделал, там, у дверей тронного зала, когда клон в точно таком же отчаянии нажал на курок.

Загрохотал колокол. Грозные удары разносились по городу, отражаясь от стен домов, превращаясь в зычное эхо. Часовня пряталась на противоположной стороне площади, за широким цирковым шатром, но гул нисколько не стихал, словно стены колокольни находились всего в паре шагов от перепуганного человека. Калеб нервно улыбнулся, отметив про себя, что теперь колокольный звон сопровождает его повсюду, видимо отмеряя отпущенный срок. Услышит ли он утренний перезвон, или с последним ударом его жизнь оборвется? Ему померещилось, будто все вокруг затихло: в секундных промежутках между ударами наступала мертвая тишина — и разведчик рискнул выглянуть из своего укрытия.

Как он и предполагал, толпа застыла, замерла, уперев взгляд в землю, словно подчиняясь воле звонаря. Если бы ветер не развевал волосы и не теребил одежду, а факелы не продолжали пылать, распространяя зловещие тени, то со стороны все выглядело, как в стоп — кадре исторического фильма. На мгновение ему показалось, что времени хватило бы для броска к ближайшему дому, что судьба таким образом не бьет набат, требуя кровавой жертвы, а, напротив, дает шанс скрыться и продолжить борьбу. Но как отреагируют люди, если у них перед носом пробежит еретик? Продолжат стоять и сделают вид, что ничего не видели, или же мигом бросятся в погоню?

Пробив шесть ударов, колокол замолчал, лишая Калеба всякой надежды — горожане ожили и продолжили свои поиски. Он опустился обратно в свое укрытие, прислонившись затылком к прохладному, но надежному камню. Подняв взгляд к темнеющему небу, разведчик привычным движением переключил шокер в боевой режим. Ледяной металл коснулся его подбородка, и глаза закрылись. Оставалось последнее усилие: легкое нажатие на курок — и все закончится. Ему следовало подумать о чем — то далеком и отстраненном, но разум занимала лишь одна мысль: «Прости, Рич, что подвел тебя».

И все же в глубине души свербили неуверенность и сомнения, которые не давали сделать последнее усилие и совершить непоправимый поступок. Даже в столь безвыходной ситуации в нем еще жила надежда, надоедливая и неотступная, бескомпромиссно твердящая, что нужно еще подождать, и выход обязательно найдется. Эти речи несомненно казались сладкими и притягательными, а самое главное, они оттягивали тот самый момент, когда нужно было принять решение.

— А ну, отставить! — раздался далекий голос Ричарда.

От неожиданности Калеб вздрогнул, едва не потеряв контроль и не вышибив себе мозги. Он повернулся в сторону дворца, откуда на площадь выходил отряд гвардейцев с Артуром во главе. Солдаты доставали из ножен мечи и сосредотачивались по округе, громко переругиваясь с горожанами и грозя им оружием.

— Расходитесь! Его Величество в полном здравии, а поимкой еретика займемся мы! — голос Артура был тверд и решителен и не предполагал возражений. Гвардеец отдал пару приказов подчиненным и, развернувшись, собрался было отправиться обратно во дворец, но, заметив Калеба, замер. Долгую минуту они смотрели друг на друга: один с робкой надеждой, другой — с нескрываемой злобой и ненавистью. На изможденном лице Ричарда ходили желваки, а губы подрагивали в тщетной попытке закричать, отдать приказ и расправиться с беглецом. Но он этого не делал — просто стоял, буравя взглядом боевого товарища и борясь с собой. Никак демон, что завладел его телом, сопротивлялся, подавляя истинную личность, что изо всех сил пыталась пробиться к свету и вернуть контроль. Наконец эта дуэль закончилась, и командующий солдатами, будто ослепнув, отвернулся и зашагал к воротам, словно позабыв об увиденном.

Калеб проводил друга изумленным взглядом. Кажется, откуда — то свыше ему только что намекнули: бой не окончен. Он нервно сглотнул и снова приподнялся, осматривая окрестности. Горожане недовольно, но послушно расходились по домам, освобождая площадь, на которой теперь оставались лишь одинокие гвардейцы. Выглядело все так, будто ему расчищали путь. Но кто? Судьба да счастливый случай, или же незримый кукловод заманивал его в свое логово?

Выбирать не приходилось: либо попытаться вломиться в чье — то жилье и отсидеться там, проведя всю ночь у двери в ожидании облавы, или же пробраться к пресловутому цирку и затеряться среди труппы, декораций, тюков соломы, да выкрасть ненавистную лошадь. От одной мысли о верховой езде его покоробило, но тут же пришла идея запрячь копытный транспорт в телегу и таким образом решить проблему. Этот вариант показался ему куда более привлекательным, и разведчик поднялся на ноги, переставил шокер на оглушение и помчался к цели.

До шатра было полторы сотни метров — ничтожная дистанция для опытного бойца, — но путь преграждали четверо гвардейцев, которых предстояло устранить. Калебу чертовски не хотелось их убивать, пусть это и сделало бы задачу куда проще. Один бесшумный выстрел — и нет проблемы. Однако неизвестно, как в итоге ему аукнутся неоправданные жертвы, и не станут ли тогда за ним гоняться с арбалетами, а то и ружьями. Руководствуясь именно этими соображениями, он нагнал первого солдата и яркой вспышкой разрядил в него оглушающий заряд. Это «волшебство» не осталось незамеченным, и едва жертва рухнула на брусчатку, как к нему уже неслись остальные патрульные.

По — тихому, как обычно, не получилось, но хотя бы никто не ворчал на ухо голосом Ричарда: «Я же тебе говорил». Калеб не стал дожидаться, когда на него нападут, и сам бросился на первого подбежавшего гвардейца, выпустив в того синюю молнию, затем развернулся и помчался к следующему. Солдаты, видимо, не обладали особым интеллектом, а может, пребывали в неком фанатическом экстазе, и упорно неслись на врага, размахивая одними лишь мечами. Исход был предсказуем, и когда шлем последнего упал на землю, разведчик опасливо огляделся и поспешил к цирку. Несомненно, его похождения не остались незамеченными, и выслать за ним новую порцию «мяса», учитывая, что теперь вся округа знает, куда он направился, — дело всего какой — то пары минут.