Сейчас, он так близко, стоит только повернуться и увидеть его обеспокоенное лицо, должно быть хмурое, но такое любимое, прижаться к его груди, обнять и не отпускать больше никогда! Он здесь, и что может быть важнее в этой жизни?

Пока его не было рядом, все эти дни, казались сущим адом. Под внешним безразличием таилось столько тягостного ожидания. Я была пустой, никому не нужной, и совсем не понимала, как мне жить, в каком направлении двигаться — ведь идти никуда не хотелось. За что держаться, когда рядом нет никого, кто способен поддержать, и я совсем одна.

Мы так и стояли молча. Он продолжает удерживать меня и глубоко дышит. Я же боюсь обернуться и увидеть его лицо. Боюсь произнести хоть слово. Но он, как будто прочитав мои мысли, медленно развернул меня, и усадил на подоконнике. Как только я взглянула ему в глаза, сердце мое было готово разбиться. В его темных глазах было столько эмоций, которые сменяли одна другую: страх, надежда, боль, и самое важно любовь. Я не могу ошибаться, его глаза никогда не лгали. Чувства подсказывают, что, верно читаю мужчину, как отрытую книгу. Взгляд хаотично осматривает его встревоженное лицо, красные полные боли глаза, морщинки в уголках глаз. Он действительно любит меня и не собирался бросать, нет сомнений. Сдерживая слезы, прильнула к нему, обняв за плечи.

— Прости, что не был с тобой, когда ты больше всего в этом нуждалась, — тихо шепчет, мягко гладя мои волосы. — Прости дурака, что не уберег, а обещал, прости за все, девочка моя, — продолжает хрипеть.

Я же молчу, слов не было, не хочу говорить, достаточно было того, что он рядом. Поток слез неожиданно вырвался из моих глаз, от чего я беззвучно вздрогнула в его руках. Руки и тело Владислава напряглись, и он прижал еще теснее к себе. Хотелось слиться с ним воедино и поставить время на паузу. Без каких-либо объяснений и сожалений. А просто слушать стук его сердца и вдыхать запах его кожи.

— Я хочу впитать всю ту боль, что у тебя внутри. Избавить тебя от нее и стереть из памяти все ужасы. Но не могу, Сашка. Не могу! И от этого хочется кричать во все горло! Но я обещаю, что мы совсем справимся, ты у меня сильная, — лихорадочно подбирает слова мужчина.

Я не могла быть согласной с его словами, потому как не представляла это. Поэтому обреченно покачала головой. Влад чуть оторвался от меня и взяв за подбородок попытался заглянуть в глаза, но я упорно смотрела вниз.

— Справимся, вместе, — продолжал он, губы его тряслись, от невозможности найти правильных слов утешения. Слов, которые заставят поверить, что все будет как раньше. Не будет, — прошу, дай нам шанс, дай мне шанс, сделать все как было и даже лучше! Прошу, малыш! — судорожно касаясь пальцами моих щек, лба, с мольбой в голосе просит Владислав, — мы найдем лучших психотерапевтов, хочешь? Черт возьми, я все сделаю для тебя! А хочешь, — его глаза тревожно загорелись, он был похож на сумасшедшего, который пытается заставить поверить ему, — мы уедем? А?! Из этого города, из страны! Подальше ото всех, только ты и я? Ты была на море? — его безумный взгляд начинал пугать меня, — не молчи Саша! Не молчи! — молил он, как заведенный, ожидая ответа.

Положив ладони на его грудь, я чуть отстранилась.

Потому как неожиданно меня охватило чувство омерзения, к себе, к своему телу, к своей жизни, уже дважды изуродованной. Я не верю, что действительно нужна после всего этого Владу. Вскинув руку ко рту, закрыла, внешней стороной ладони, рот и жадно впитывала черты лица мужчины, боясь упустить что-то. Слезы еще большим потоком заструились по щекам.

Я покачала головой. А вдруг это просто сон? Плод мое больного воображения? Как тогда во сне, когда он пришел и спас меня из рук того ублюдка. Я помнила этот сон в мельчайших подробностях: его лицо, искаженное маской страха, слезы на глазах, его успокаивающий голос. Вот и сейчас, все настолько реалистично, что в это невозможно поверить.

Но он действительно здесь, по-другому и быть не может! Есть тысячи слов, что я желаю сказать ему. Именно сейчас! Что чувствую, как безумно тосковала без него одна в этой палате, по его голосу, его запаху, его рукам, но сказала лишь одно, и самое важное:

— Прошу, не оставляй меня больше одну, — хриплю, сквозь рыдания, и до боли кусаю зубами кожу руке.

— Никогда больше не оставлю, обещаю Саша! — обхватив лицо ладонями он поцеловал щеки, по которым текли слезы, — Не оставлю ни на секунду. Девочка моя, не плачь, прошу, — продолжая осыпать лицо поцелуями, и снова прижал мое хрупкое тело к груди.

Палату снова окутала тишина, где мы наслаждались долгожданными секундами вместе. Сейчас мы рядом, после долгих дней неизвестности и пустоты, которые наполнили наши жизни. Проходили минуты, и я все реже вздрагивала телом, и чуть ослабила пальцы, которыми сжимала его рубашку. Слезы постепенно иссякли, на душе стало спокойно. Владислав больше не сжимал меня так крепко, боясь потерять, а ласково перебирал пряди волос и гладил плечи. Зарывшись лицом в мои волосы, он поцеловал их, и тихо сказал:

— Обещай мне, что больше не будет никаких попыток оставить меня, — еле заметно кивнула головой, но Владиславу этого было недостаточно, его глаза отыскали мои, — скажи это, я хочу слышать! Ты не имеешь никакого права оставлять меня! — как заведенный повторял он, — скажи!

— Прости меня, — шепчу, проведя ладонью по его щеке, — не оставлю никогда, — качаю головой, вместе со словами прогоняя эту ужасную мысль.

Владислав положил свою ладонь поверх моей, и, закрыв глаза, глубоко выдохнул. Он поверил мне. Ответ принес ему спокойствие.

— Ты жива, Сашка и спасибо, что дала шанс все исправить, не оттолкнула, не закрылась, доверилась во второй раз. И будь я проклят, если счастье и любовь, которыми я наполню твою жизнь, не сотрут из памяти весь этот кошмар.

— Я люблю тебя, Влад, — наконец, набралась храбрости и произнесла слова, которые важно было озвучит именно сейчас. Они банальные, да. Но для меня они целый мир, под названием «Владислав». И пока он рядом, я буду стараться делать его счастливым, каких бы мне это усилий не стоило.

— Ох, малыш. Ты даже и представить не можешь, насколько сильно я люблю тебя. Ты мое всё.

Два года спустя

Улыбнувшись, пропускаю свою двоюродную семилетнюю племянницу вперед, чтобы ей был виден лучший обзор. В след за ней проскальзывают еще двое малышей, чьи они дети не имею ни малейшего понятия. Здесь столько родственников, а также родных и близких с обоих сторон будущих родителей, что познакомиться со всеми потребуется следующие несколько лет, а то и дольше. Мой брат и его жена Виктория, которые отметили свадьбу год назад, теперь ждут пополнения. Я и Саша на их бракосочетании отсутствовали, поскольку весь прошлый год мы провели в путешествиях по нескольким странам Европы и Азии. Поэтому не удивительно, что многие их тех, кто присутствует на этой вечеринке, по случаю объявления пола будущего ребенка, мне и Саше не знакомы. Мама уже все уши мне прожужжала о том, что мы с моей девушкой слишком увлеклись путешествиями и совершенно забыли о семье.

Дело в том, что кроме моего друга Андрея, больше никто не в курсе того, что произошло с Сашей два года назад. Я не собирался никому из близких и родных говорить об этом. Мы вместе разбираемся с ее восстановлением и не потерпим вмешательства и сожаления со стороны других членов моей семьи.

На данный момент процесс реабилитации проходит успешно. Скажу больше, он полностью закончен. Саша закончила встречи со своим личным психотерапевтов, которого на протяжении полутора лет регулярно посещала. Эти сеансы благотворно отразились на наших отношениях и что самое важное, изменили Сашу в лучшую сторону. Помогли ей обрести покой, возможность отпустить прошлое, и без какого-либо страха и стыда спокойно говорить об этом. И если поначалу, первые полгода, мне казалось, что встречи с психотерапевтом бесполезны, то уже спустя год был виден огромный прогресс. Ушла печаль и излишняя молчаливость, перестали мучать кошмары. И на сегодняшний день, те кто видят мою веселую открытую девочку впервые, и не подумают о том, что в прошлом, она была подвергнута изнасилованиям.