– Ваш чай, Егор Дмитриевич, – слышу позади изменившийся голос Катерины. Вместо обычного елейно слащавого ядовито холодный.

Я ее точно уволю! И в характеристике напишу, что имеет способность заходить к шефу не вовремя.

Варя отталкивает меня от себя, отходит в сторону. Щеки ее пылают жаром, а в глазах лихорадка.

Катерина с каменным выражением лица проходит в кабинет, ставит поднос с кружками на край стола.

– Спасибо, Катя.

– Что–то еще нужно? – в голосе лед.

– Нет. Можешь идти.  И да, меня ни для кого нет, у меня важная встреча.

Фыркнув, секретарь уходит, резко закрыв за собой дверь.

– Продолжим? – вкрадчиво обращаюсь к «супруге».

– Сумасшедший!

Закрывая тыльной стороной ладошек пылающие щеки, Варя, не глядя на меня, огибает стол с другой стороны, идет к сыну, протягивает к нему руки:

– Солнышко, нам пора, давай одеваться? Гулять пойдем?

Ее голос такой ласковый, а улыбка, обращенная к сыну, такая нежная, что я всем сердцем завидую мальцу – он может видеть и слышать эту красавицу круглосуточно. Егорка улыбается и смешно подпрыгивает на попе – готов идти с мамкой куда угодно.

– А как же чай? – ищу причину задержать гостей.

– Егор… Дмитриевич, ваша секрету… секретарь, думаю, и так все увидела и поверила в наш спектакль. К тому же я не уверена, что в моей кружке нет пургена или цианистого калия.

– Варь, ты обиделась?

Сдуваюсь, чувствуя, что перегнул с поцелуями. Но, черт возьми, это было круто! Даже не то, что Катерина разозлилась, а то, что я впервые за долгое время почувствовал себя живым рядом с женщиной, которая мне нравится. По–настоящему нравится.

"Жена" между тем ловко одевает мальчугана, улыбаясь ему и подмигивая в процессе.

– Я не обиделась. Но больше в ваших играх участвовать не буду, уж извините.

Егорка полностью одет и готов уходить. Варя берет его на руки.

На меня не смотрит. Совсем.

– Варь. Варюша, – преграждаю ей путь. Ловлю взгляд и тут же его теряю. – Ты все–таки обиделась. Что мне сделать, чтобы искупить свою вину? Может, в кафе сходим? Мороженое поедим. Сто лет никуда не ходил и лет двести не ел мороженое. Я угощаю.

– Егор Дмитриевич…

– Просто Егор.

– Егор, я думаю, не стоит больше нам изображать семью. Давайте оставим все, как было до этой встречи. Ваша Катя красивая девушка и вы ей небезразличны. Зря вы так с ней.

– Ты тоже красивая. Очень.

Варя снова краснеет, смущается. Неужели ей не говорят комплименты?

– Вам просто нужно быть с ней честным и все объяснить, а не разыгрывать впредь подобный цирк. Извините, но на кафе или что другое я не соглашусь. Я замужем.

А вот это неприятно. Я успел забыть о наличии мужа.

– Простите, нам пора идти.

Варя пытается обойти меня.

– Я провожу. Давай помогу, – протягиваю руки к мальчику. Он вдруг отвечает лучезарной улыбкой из–под пустышки, радостно взвизгивает и тянется ко мне.

– Предатель, – шепчет ему Варвара. – Аккуратнее. Вот так, – мамочка помогает мне взять малыша удобно и надежно. Теперь я знаю, как держать карапуза, а ему явно нравится кататься на руках у дядьки. Наверное, из–за моего высокого роста обзор для ребенка лучше.

Варя открывает нам дверь. Мы молча проходим мимо Катерины.

– Егор Дмитриевич, вы вернетесь? – слышу в спину.

– Конечно, Катерина.

Идем через офис. Замечаю косые взгляды сотрудников. Кто–то кивает на нас, привлекая внимание коллеги. И если Варя смущается под прицелом нескольких десятков глаз, то мне роль семейного человека даже нравится.

Возле лифта Варя пытается забрать Егорку, но я не даю. Хочу проводить своих гостей до выхода.

В пустом лифте стоим по разным углам. Девчонка на меня не смотрит, ей как будто неловко рядом со мной, а я не отвожу от нее глаз. Красивая.

– Варя, мне правда понравилась наша игра. А Егор прирожденный актер. Надо будет отдать его в театральный кружок, когда подрастет. Как ты на это смотришь?

– Одобряю, – отшучивается девушка.

Мы все еще играем. Просто так, не на зрителя. Выходим из лифта, идем через холл к стоянке Егоркиного транспорта.

– Варюша, если тебе что–то нужно будет, ты всегда можешь обратиться ко мне. Теперь ты знаешь, где меня найти помимо парка. И записываться не нужно. Ты же моя жена.

– Ненастоящая жена. Но все равно спасибо.

Варя снова улыбается. Оттаяла. Мы как раз дошли до коляски. Я не рискнул усаживать в нее Егорку, доверил сделать это его мамке.

– Я вызову вам такси.

– Не надо, тут недалеко, а мы еще погуляем. Простите, что накинулась на вас, накричала.

– Накричала? Когда? Я не заметил.

– Это было… между поцелуями.

– А–а, поцелуи помню, а больше ничего. Частичная амнезия, наверное. В следующий раз буду внимательнее.

Варя смеется и качает головой. Мы прощаемся. Поднимаюсь в офис в отличном настроении, потому что знаю, что завтра снова встречу свою ненастоящую семью в парке. И может быть, уговорю ее на кафе.

– Егор?

Егор 

– Егор! Дружище! Умираю от любопытства услышать из первых уст, что за дама с ребенком посещала твой унылый холостяцкий кабинет? Весь улей жужжит, говорят, что к тебе приходили жена и сын, а я же знаю, что у тебя никого нет. Или уже есть? О, дай угадаю! Внебрачный ребенок! А мамаша приходила, чтобы сообщить тебе сию чудную новость! И до чего договорились?

– И тебе добрый день, Максим Андреевич, –  прячу улыбку, пожимаю руку лучшему другу, по совместительству коллеге, поджидающему меня у лифта на этаже моей компании. Удивительно, как быстро у нас распространяются новости.

– А чего это ты светишься как самовар начищенный? – от пристального взгляда Короткова ничего не ускользает. За много лет дружбы он знает меня как облупленного.

– Ничего от тебя не скроешь, дружище, да? Ты ко мне?

– Естественно! Хочу знать, кто к тебе приходил, если уж не удалось самолично увидеть твоих гостей. Колись, кто это был? – Макс толкает меня в бок локтем. Не отстанет, как пить дать, пока все не узнает.

– Эй, руки не распускай, а то оторву по самую майку и скажу, что так и было.

– А потом моя благоверная оторвет тебе кое–что другое, – хохочет друг.

Я ловко уворачиваюсь от нового тычка. Удачно попадаю локтем в мягкий бочок слегка располневшего к тридцати пяти годам Максима.

– Это что такое? Новое сальцо? – щипаю Короткова через тонкий свитер за складку. – Сколько раз я предлагал тебе выходить со мной на пробежку?

– Ахаха, Горыч, это не сальцо, это комок нервов. А тренировок мне и так хватает. С Дашкой в постели знаешь сколько калорий зараз сжигаем?

– На мой взгляд – маловато тренируетесь, нагрузку можно бы и увеличить.

– Я передам твои пожелания женушке, – отшучивается Максимка.

Так, дурачась и перекидываясь шуточками, мы идем ко мне в офис.

С Максом мы учились вместе в универе, сдружились на втором курсе, да так, что я стал крестным одной из двух дочерей этого шалопая – Кристины. Максим женился чуть ли не первым из нашего потока. Раньше других окольцованных друзей у него родилась дочь, а еще через пять лет вторая – Вероника. Обе красавицы на зависть всем.

Я женился через два года после окончания универа. Ирина долго не принимала предложение, а когда, наконец, приняла, я был на седьмом небе от счастья. Еще бы! Девчонка, которая вскружила мне голову с первого взгляда, самая красивая и сногсшибательная – моя невеста и жена! Официально!

Я был влюблен. Счастлив. Безумен. Готов был горы свернуть, мир положить к ногам любимой женщины. Ира благосклонно принимала мою любовь и успешно строила карьеру.

С детьми мы не торопились, хотели пожить для себя, встать крепко на ноги. И я всегда точно знал, что Максим станет крестным для моего первенца. Даже Иришку предупредил, что крестной пусть берет кого угодно, а я беру Макса – не обсуждается. Жена соглашалась.