– Точно. А ещё опасностью запахло, чуешь? Кажется, кто-то нарывается, – Даррен весело смеётся, пока я стараюсь сдержать игривую улыбку. И тут под подушкой начинает беспокойно вибрировать телефон.

Недовольно фыркнув, принц, наконец, позволяет мне сесть. Сердце и кожа вздыхают с облегчением.

– Подружка недовольна твоим долгим отсутствием?

– Сутки – совсем немного для моего отсутствия, – СУТКИ?!

– Ты был со мной…

– Взгляни-ка, – прежде, чем щёки вспыхивают, перед глазами вырастает экран телефона. – Глава студсовета школы «Рэль» беспокоится о самочувствии моей сестры.

– Что вы им наплели?

– Спроси у Аники, – мы усмехаемся в унисон. – Только, как по мне, этого недостаточно, – я озадаченно выгибаю бровь. – Кайл совсем обнаглел, раз решил покуситься на тебя. Все прекрасно осведомлены о том, что ты принадлежишь Аммиан.

– Он знал?

– Как и вся школа. А ты что думала? Сестрёнка семьи Аммиан, подруга невесты наследника, о которой никто никогда не слышал, – лакомый кусок для сплетен, – Даррен поднимает на меня томный взгляд. – Кусочек.

Я сглатываю и демонстративно отворачиваюсь.

– Типичные людишки…ну и что конкретно во мне может быть интересного?

– Ну, например, – Даррен косится на меня, сохраняя кошачью улыбку. – Ты можешь быть отнюдь не моей сестрой.

– Учитывая популярность гаремов в современном мире, данное предположение вполне обосновано. Лучше вот о чём подумай, дорогой, – я сажусь на колени и заглядываю в его лицо. – Твой Кайл ведьмак. Или маг. Для мира смертных наличие такого количества сверхъестественных существ в одном городе – норма?

– Этой нормы не существовало. По крайней мере, до твоего прихода.

– Боюсь тебя огорчить, но вы с Аникой схлопотали кучу проблем. Он сразу понял, кто я.

– Замечательно, – длинные пальцы медленно накручивают мои волосы. Улыбка на красивом лице настолько спокойная и умиротворённая, что меня охватывают тревожные сомнения. По поводу здоровья его психики.

– Ты меня вообще слушаешь?

– Покажем ему, что готовы порвать на куски любого?

– Не слушаешь… – привычно. – И что же у тебя на уме?

– Мы не можем больше откладывать знакомство и уж тем более позволять столь чувственным людям волноваться. Пора представить мою великолепную сестрёнку коллегам…

–…и поддразнить Кайла?

– Ты наша. Ему и его шайке, если она существует, конечно, нужно объяснить это доступным языком, – почему-то, от этих слов на душе стало чуточку теплее. Да-да, романтизм начинает копошиться внутри с ехидной мордашкой.

Даррен оказался на удивление хорошим стилистом: я с трудом выбрала нужное платье из того, что он купил в прошлый раз, так как все они восхитительны. Точнее сказать, восхитительно точно подобраны под мои предпочтения.

Крутясь перед зеркалом, я искоса поглядываю на Даррена, что колдует с моими волосами. Боюсь, в доме Аммиан не удастся самостоятельно заплестись, – жених с невестой в душе истинные парикмахеры.

– Признавайся, принц, в списке твоих многочисленных пассий был профессиональный парикмахер?

– Быть может, просто похвалишь мои золотые руки? – гигант пристраивает подбородок на моём плече и смотрит в зеркало. – Не в силах?

– Почему же? Даррен, – встретившись с горящим взглядом, торжественно вскидываю голову. Небольшой элегантный пучок, собранный на затылке, и изящный выбившийся локон действительно заслуживают похвалы. К тому же я своими кривыми ручонками такое никогда бы не сотворила. – Я официально признаю, что ты…

– Идиот!

Думаю, мы оборачиваемся синхронно и с одинаковыми выражениями лиц, потому как Бернард ошеломлённо вскидывает брови. Тёмный дворецкий приоткрывает двери и даже не успевает одарить гостей злобной тирадой, как они прорываются в нашу комнату.

– Даррен, с какого перепуга?! – девушка с усталым лицом и её чрезвычайно сильная приятельница? – Где носит тебя и Миранду?! Вы тут распотякиваетесь, а мы не сдаём работу в прокат, потому что, видите ли, уже который день не можем снять финальную сцену! Какой-то жалкий поцелуй! Это как называется?! Героиня хоть с объяснениями заморочилась – прислала СМС, что у неё творческий кризис и дуется на тебя, а ты?! Значит так…

– Значит так, Лика, – голос Даррена становится твёрдым так неожиданно, что я слегка подпрыгиваю. – Сегодня выходной. Актрисе я не нянька и уж тем более не менеджер, чтобы держать на поводке, – искажённое от ярости лицо преображается с появлением жутчайшей улыбки. – Милости прошу на выход. Фестиваль моей школы начинается через три часа, поэтому времени на вас, увы, не найдётся. Всего наилучшего!

– Вот так, да?! – пока Лика бесстрашно выступает вперёд, съёмочная группа в ужасе толпится у входа, зажатая между взглядом Бернард и голосом принца. – Тогда можешь не надеяться на исполнение своей просьбы, – затем происходит невиданное. Необъяснимое. Шокирующее. То, чему я обязательно потребую объяснение.

Даррен краснеет и бледнеет в одно мгновение. Глаза округляются до неузнаваемости.

– Не смей!

– В обмен на поцелуй! – два взбешённых взгляда скрещиваются, и…оба переключаются на меня. – О, вот так встреча! Доброго утречка, миледи.

– Будет тебе поцелуй, Лика. Но с одним условием, – НЕ. СМОТРИ. ТАК. НА. МЕНЯ! Руки сжимаются в кулаки, когда Даррен вдруг становится пугающе довольным. – Но с Мирандой я в любовь играть не буду, договорились?

– Пф, да пожалуйста! Целуйся хоть с миледи…кстати, твой побег был выше всяких похвал. Как насчёт контракта?

– А-та-та, Лика, не дождёшься. Эта прелесть – моя, – чёрт приобнимает меня за плечи и грозит девушке пальцем. – А вот про способности ты верно подметила, – сердце мигом переселяется в голову и начинает бить по всем доступным извилинам. Только попробуй. ТОЛЬКО ПОСМЕЙ! – Мы будем великолепно смотреться, да?

– Ни за какие коврижки.

– Несомненно, но…Аника не будет против? – Лика оглядывает меня с ног до головы и с сомнением смотрит на будущий труп. – Тут, как бы помягче сказать, есть к чему ревновать.

– Не переживай, Рошель – моя дальняя сестрёнка, – не отводя от меня игривого взгляда и, судя по всему, предвкушая собственные пытки, принц дует щёки.

– Сестрёнка?! Ты в своём уме?! Это же…неправильно! – да здравствуют человеческие приличия! Никогда ещё им так не радовалась.

– Он же сказал, что дальняя, – НЕ ВМЕШИВАЙСЯ, ЖЕНЩИНА.

– О, тогда ладно. В конце концов, кузены на кузинах женятся, так? – обменявшись лёгкими кивками, девушки возвращаются к прежнему возбуждённому состоянию. Словно моё мнение никого не волнует! – Поехали. Живо!

– Если ты отложишь моё второе по счёту убийство до вечера, мы сможем закончить пораньше и успеть на встречу с советом. Что скажешь, любимая? – черноволосый гад склоняется к уху, делая свой голос непростительно красивым. До таких крайностей ты меня не доведёшь!

– Ты дождёшься от меня поцелуя только на смертном одре, лапушка. Выбирай, что коже приятнее, – топор или катана?

Не знаю, какими правдами и неправдами меня затаскивают на знакомую аллею, но уже через полчаса приходиться глотать пудру и не узнавать себя за тонной косметики в зеркале переносной гримёрной.

Я обдумываю два момента.

Во-первых, Даррен ни за что на свете не станет тем, кому я подарю свой первый поцелуй. Да-да, можете перечитать хоть сотню раз, – я никогда не целовалась. Слава всем святым силам.

Во-вторых, текст сценария плывёт перед глазами. В прямом смысле слова. Фон становится размытым, буквы тухнут, будто истлевшие свечи, и лишь одна из них горит настолько ярко, что хочется зажмуриться.

«…Д…»

Предложения превратились в грандиозный парад одной злосчастной буквы. Здравый ум подсказывает, что, если всё продолжиться в таком духе, перед камерами я смогу лишь мямлить этот звук. Мозг пытается подтолкнуть в нужном направлении, но, когда приходиться разрываться между непонятными воспоминаниями и попытками придумать что-нибудь для защиты от дьяволёнка, второе выигрывает. Всухую.