Один за другим прибывают советники и как и ожидалось, выглядят встревоженными, понимая что я их жду. Они кланяются и приносят извинения, испытывая облегчение оттого, что другие тоже опоздали.
Наконец, мы подошли к последней теме утреннего заседания — южным границам, которые постоянно подвергаются нападениям. Перед нами карта нашего королевства, с густыми лесами и богатыми водными источниками.
Весь северо-восток над лесной рекой и в нескольких милях к югу от ее берегов является нашей территорией, и на карте это владение отмечено жирной толстой линией. Все, что находится выше линии — небезопасно. В общей сложности это около четверти всего леса, по которому когда-то спокойно ходил Орофер. Нашему народу приходилось продвигаться все дальше и дальше на север на протяжении всей моей жизни, но нас стало меньше, и следовательно у нас гораздо меньше потребностей. Но двигаться дальше на север означало бы потерять реку, которая является как естественным географическим барьером для нашего царства, так и стратегическим источником пресной воды. От этого зависит наше выживание. Лесные эльфы больше не будут двигаться на север.
Но примерно в двухстах милях к югу от толстой линии, обозначавшей границы нашего последнего дома, проходит пунктирная линия, от которой мы не осмеливались двигаться дальше на юг. Но всё между толстой линией и этой пунктирной линией на юге было спорной территорией, небезопасной, необитаемой, но она все еще находится под защитой наших патрулей. Сюда входят горы Лихолесья и старая лесная дорога. Эта область кишит пауками и все чаще сюда вторгаются летучие мыши.
На этой территории больше всего пролил крови мой сын, и я понимаю, что шутка Маенора оказалась на удивление точной. Я также понимаю, что хорошо размеченная карта передо мной поразительно похожа на покрытую синяками и шрамами спину моего сына. Это неприятная мысль, но она напоминает мне, почему я должен сделать то, что собираюсь.
Я хочу отказаться от большей части спорной территории леса.
Патрули больше не будут туда заходить. Мы больше не будем пытаться сохранить старый путь, а просто проложим себе путь дальше на север. В этой области нет официальных поселений, но если там живут несколько семей, то им либо помогут переселиться на север, либо они столкнутся с собственной судьбой. Эту землю мы оставим нашим врагам, и пусть они делают с ней, что захотят.
Я хочу переместить пунктирную линию вверх с далекого юга до подножия гор Лихолесья. Это означает сдачу полосы леса шириной более ста миль.
Некоторые из моих советников подумают, что я сдаюсь. Но я отказываюсь только от земли, и это совсем не то же, что сдача.
***
Мое решение восприняли не очень хорошо, но я добился своего.
После окончания заседания я обычно первым встаю и ухожу, оставляя позади моих верных подданных. Но сегодня я отпускаю всех, чтобы остаться наедине с сыном. Леголас бледный и дрожит, и я сомневаюсь, что он сможет подняться при моем выходе, как того требует традиция, или выдержать пристальное внимание старших эльфов. Но я остаюсь не только из-за его травм и гордости. Я вижу в его голубых глазах вопросы.
Мой самый старый друг и доверенный военный министр Бренион тоже задерживается. Обычно я обсуждаю с ним подобные вопросы, но на этот раз он молчит, пока все не выходят. Я многозначительно смотрю на него, призывая его высказаться, но он знает, что есть вещи, которые я должен сначала обсудить со своим сыном. Поэтому он выходит и закрывает за собой дверь.
Я откидываюсь на спинку стула и махаю рукой Леголасу, разрешая задать вопрос.
— Ваше величество, вы недовольны нашей борьбой на юге? — спрашивает Леголас. — Вы сомневаетесь в нашей способности обеспечить там эффективную защиту? Если это так, я умоляю вас пересмотреть свое решение. Мы умрем прежде, чем наши враги вторгнутся дальше в лес.
Я с трудом сдерживаю дрожь. Именно этого я и боюсь, что больше эльфов — больше наших сыновей — умрут за линии на карте. Я сохраню нужную нам территорию, но не больше. По крайней мере, пока что. Мне нужны воины, которые могут выдержать тяжесть повседневной битвы, на их спинах строится, поддерживается и живет наше королевство. Я ценю жертвенность, но мне будет мало пользы от еще одного мертвого эльфа, даже если он падет благородной смертью. Особенно, когда мой сын прямо-таки рвется в залы Мандоса.
— Я принял решение, — мягко говорю я. — Но если тебя это успокоит, я отвечу, что отказываюсь от земли не по тем причинам, которые ты упомянул. Я очень верю в наших солдат.
— Так у тебя есть план, отец? — с энтузиазмом спрашивает он.
— Разве у меня не всегда есть план?
В конце концов, карта — это всего лишь лист бумаги. Но Леголас — мое направление, мой компас, моя путеводная звезда. Он ведет меня к тому, что правильно. Он и другие молодые эльфы ежедневно вступают в жестокие бои только ради нескольких линий на карте, но они будущее нашего леса.
А чтобы наш лес выжил, должны выжить наши сыновья.
========== Глава 6. Стрижка ==========
Я никогда не видел, чтобы мой отец связывал свои длинные волосы, которые доходят ему почти до пояса. И он редко их стрижет, разве что для какой-нибудь церемонии. В последний раз он отрезал прядь в память о моей маме.
Я плохо помню те темные дни. Я был слишком молод, и ошеломленно смотрел, как мой отец мечом отрезал свои золотистые волосы. Он также отрезал несколько моих прядей, и бросил их в горящее пламя. Мы стояли у костра, пока огонь не погас, превратив дерево в угольки, а волосы в пепел. Когда пламя погасло, погас и свет в глазах моего отца, и он внезапно стал кем-то другим.
Его волосы с тех пор отрасли, и он никогда не заплетает их, даже в пылу битвы. Я не знаю, как он выглядит в глазах наших врагов, но мне он кажется чрезвычайно грозным.
Я не обращал внимания на свои волосы, пока не потерял почти половину скальпа в стычке с орками несколько дней назад. Сейчас я возвращаюсь домой после долгого патруля и гадаю, как он отнесется к моей новой внешности.
— Все говорят, что король оторвет мне голову за то, что я сделал с твоей головой, — говорит Рениор, сидя на соседней лошади.
Он грубый, необычайно крупный сильван, даже выше и шире моего отца. Говорят, что он самый большой эльф во всем Лихолесье, но никто не уверен в этом наверняка, потому что он не часто бывает в цитадели, чтобы кто-либо мог померяться с ним ростом. Рениор — один из тех солдат, чья жизнь постоянно в дороге. Опасная южная граница стала для него домом, и он всеми силами ухитряется сделать так, чтобы его не отправили обратно во дворец. У него нет жены, детей или какой-либо другой семьи во дворце моего отца. Рениор немного дикий, годы на границе стерли все следы изысканных манер, если они у него вообще когда-либо были. Он опасный сильван, которого вредные сверстники моего отца боялись, и которые не хотели выдать за него своих дочерей замуж. Он из тех эльфов, который вызывает кошмары у людей. Но он очень хорошо выглядит: рыжевато-коричневые волосы были коротко острижены на висках, а длинные пряди на макушке заплетены в замысловатые воинские косы.
Моя первая встреча с этих с грубым воином прошла не очень хорошо.
***
Меня только отправили на южную границу, а он как раз вернулся из патруля. Рениор был с группой усталых воинов, которые сидели у костра и ели жареное мясо. Их капитан представил меня, но все вели себя сдержанно, они были истощены и голодны, и их не волновало то, что принца назначили в их отряд. Я не обижался, поскольку меня часто направляли в разные патрули, и везде встречали насторожено. Я был уверен, что со временем все увидят то, что я искусный воин и примут меня как одного из своих. Я горжусь тем, что ни разу не оставил свой пост, даже если ко мне относились враждебно.
Я долго уговаривал отца, и наконец меня перевели в наиболее опасный район.
Рениор, однако, не только отказался меня приветствовать, он даже не потрудился поднять голову в знак приветствия. И когда один из солдат вежливо предложил мне часть трапезы, Рениор сказал:
