— Он ждет тебя, — тихо пробормотал целитель. Он взял меня за запястье и положил мою руку на холодную руку короля.

— Я здесь, отец, — сказал я. — Я в безопасности, и обо всем позабочусь. Ты хорошо подготовил меня. Тебе просто нужно отдохнуть и выздороветь.

Трандуил открыл глаза и повернулся в мою сторону. На мгновение я подумал, возможно, мне стоило сказать, что я в опасности и что он мне нужен. Что нашему королевству он нужен. Найдет ли он силы, чтобы бороться за жизнь? Но я не мог позволить ему думать, что он потерпел неудачу в моем обучении.

— Ему больно? — тихо спросил я целителя. Отец теперь выглядел спокойным. Я не был уверен, что означали дрожь или стоны, но казалось, что он не понимал, что происходит.

— Хорошо, что ты здесь, Леголас. Я не знаю, сколько еще времени он продержится. Посидите со своим отцом, ваше высочество. Это все, что мы можем сделать.

Я вздрогнул, потому что понимал, что мне необходимо уйти, чтобы спасти отца.

— Слушай внимательно, отец, — говорю я королю, — ты оставил мне много дел, поэтому я должен сейчас уйти. Но это еще не конец, понимаешь? Это не может быть нашим прощанием. Я знаю, что ты сражаешься и стараешься изо всех сил, но я тоже буду бороться. Ты ждал меня так долго, и можешь подождать еще немного. Я попробую кое-что сделать, и ты должен держаться. Я должен сделать кое-что, и это имеет свою цену. Я не знаю, сработает это или нет, но должен попробовать.

Целитель выглядел сбитым с толку моими словами. Никто не понимал, что я задумал. Но чем меньше кто-то знал о том, что я собирался сделать, тем лучше.

— Мне нужно кое-что сделать, но я скоро вернусь. Я ожидаю, что ты будешь жив, когда я вернусь. Даже хотя бы для того, чтобы попрощаться. Пожалуйста. Я не могу просить тебя жить для меня, это было бы несправедливо, потому что это не зависит от тебя. Но дай мне шанс попрощаться.

Я наклонился вперед и убрал мокрые пряди волос с его лица. Потом поцеловал его в лоб. Когда я отступил, его глаза были закрыты, но дрожь почти прошла, теперь он выглядел так, как будто отдыхал.

— Что ты задумал, Леголас? — обеспокоенно спросил целитель. Он знал меня очень давно.

— Мне нужна помощь вашего главного травника, — сказал я не отвечая на его вопрос.

— Эльф, которого ты ищешь, находится в кабинете, — осторожно сказал целитель. — У нее слабые нервы для работы целителя, она слишком осторожна, боится резать плоть. Но у нее нежная душа.

Я кивнул ему и пожав руку отца отошел от кровати. Я отвернулся и на мгновение задумался, был ли это последний раз, когда я когда-либо увижу его живым. Я быстро отбросил эту мысль, потому что у меня было много дел.

Я внезапно стал лучше понимать, чего стоило моему отцу уйти от меня, когда я был ранен, а иногда и на грани смерти. Но ему приходилось отворачиваться и делать свою работу. Мир не крутился только вокруг нас.

У меня даже не было времени посидеть с ним и умолять его бороться за жизнь.

И я ушел не оглядываясь, иначе я мог бы потерять самообладание. Отец подготовил меня ко всему, что имеет отношение к управлению королевством в его отсутствие, но он не мог подготовить меня к своему отсутствию. Возможности того, что я никогда больше не увижу, не услышу и не почувствую его. Возможно я в последний раз смотрел на него.

Я нашел травника Россенит в кабинетах целителей, где она зарылась в кучу фолиантов о растениях и ядах Средиземья. На столе был расстелена ткань, а на ней лежал нож, которым ранили отца, все еще испачканный кровью и покрытый ядом. Я знал, что она пытается найти противоядие, но у меня была идея получше. Я приказал ей взять отравленное оружие и пойти со мной. Она сразу же вскочила со стула, но ей пришлось бежать, чтобы не отставать от меня. За пределами целебных залов уже ждали Бренион и Ластор.

***

Эти люди были такими жалкими созданиями.

Я внимательно наблюдал за своей добычей через решетку, разделявшую нас. Позади меня были военный министр и министр разведки, травник и небольшая группа королевских стражников, от которой мне больше не разрешали отмахиваться.

Дровосек был старым, дряхлым стариком, на теле которого была кожа да кости. На лице выступали скулы, он выглядел усталым от жизни. В его глазах плескалось негодование, но также и непреодолимая печаль. Он посмотрел на мое траурное одеяние, в его взгляде замерцало торжество, и меня охватила ярость.

Я позволил себе думать, что люди были существами незначительными, слабыми и недолгими. Они были настолько хрупкими и мимолетными в этом мире, и то, что я собирался сделать, было едва заметной крохой в жизни эльфа.

— Король эльфов мертв? — спросил старик хриплым голосом. Он поднялся из своего угла и на трясущихся ногах подошел к решетке камеры.

— Я король эльфов, — спокойно сказал я ему. Позади меня стояли министры и стража, на моей голове была корона моего отца. Что еще он должен был думать, кроме того, что я занял место своего отца?

— Все знают об этом?

— Я полагаю, что новости должны распространяться, пока мы говорим.

— Слава богам!

Прутья решетки, разделявшие нас, удерживали его внутри так же хорошо, как и удерживали меня снаружи подальше от него. Иначе я бы уже вцепился ему в горло и сломал как прутик, но тогда я бы никогда не получил нужные мне ответы.

— Теперь, когда ты выполнил свою миссию, — сказал я, — возможно, ты сможешь поделиться информацией. Подумай о судьбе ребенка, которого ты привел сюда и использовал для своих гнусных целей. Она томится в такой же камере, как эта. Она проживет в ней долгие годы до самой смерти. Или, может быть… не такие долгие.

— Ребенок невиновен! — запротестовал старик. — Это только между нами. Поступайте со мной, как хотите, я понимаю последствия моего преступления и не могу искать пощады для себя. Но, милорд, ваш отец был добр к нам. Вы не можете быть таким жестоким. Я никогда не желал ему смерти и даже не думал причинить ему вред. Я был вынужден сделать это. У ребенка больше никого нет. Но она ничего не знала о моих планах!

— Вынужден?

— Возможно, теперь это не имеет значения, — пробормотал задумчиво старик. — Если король эльфов мертв.

— Вынужден? — снова спросил я.

— У нас маленькая деревня, — сказал старик, — и у нас мало земли. Но у нас достаточно продовольствия, чтобы выжить. Но в последнее время мы страдаем от набегов. Возможно, виноваты темные силы из города гоблинов или где-то еще из Туманных гор. Мы не могли защитить себя. Мы не воины, и у нас нет колец, как в Ривенделле или Лориене. В этом регионе мы легкая добыча.

Старик судорожно вздохнул и продолжил:

— Они забрали многих наших женщин и детей. Нам нечем было торговаться с ними и заплатить выкуп. Ничего, кроме обещания, что мы обратимся к нашим соседям из Лихолесья. Им нужно было доказательство, что мы сдержим слово. Не было более верного доказательства, чем кровь короля эльфов. Наши семьи еще в плену, среди них моя жена и дочери. Одна из них мать маленького ребенка, который был со мной. Смерть короля эльфов купит им свободу.

Он стоял у решетки камеры и умоляюще смотрел на меня. Он вцепился в прутья, подойдя так близко, что охранники позади меня напряглись, но я не собирался отступать.

— Ваш отец был добрым и благородным королем, — продолжал пленник. — Он увидел старика с ребенком, и уделил нам время и выслушал. Люди его очень боятся, но меня не удивила его мягкость, ведь мы долгое время мирно жили под кронами ваших деревьев. Он приветствовал нас в своих залах и протянул руку. У него не было веских причин прийти нам на помощь, но он открыл свое сердце. Конечно, он должен был воспитать сына с заботой и любовью…

Его слова о добродетелях моего отца должны были успокоить меня, но только еще больше разозлили. Как он осмелился использовал нашу с отцом связь для своих маленьких, глупых, несущественных сделок в своей короткой, никчемной жизни.

Это омрачило мое настроение и ожесточило мое сердце. У меня не было ни времени, ни сил беспокоиться о несчастьях его семьи. Я едва мог справиться со своими проблемами. Я также не хотел размышлять о том, что стало бы с моей душой, если бы я действительно решил оборвать его жизнь или жизнь ребенка, которого он использовал. Я просто хотел получить информацию и спасти своего отца.