В позе каждого читалась невыносимая усталость и сказавшиеся на состоянии друзей нервы. Один лишь солист выглядел как обычно бодро и сидел, раскинувшись на диване, словно ждал от нее нападения.
Окинув всех оценивающим взглядом, девушка с вызовом подняла голову и презрительно посмотрела на парня, прислонившись спиной к двери.
— Дамиано, — отрывисто сказала она, полностью игнорируя остальных.
— Виктория, — вопросительно прозвучал ответ.
— Не прикидывайся, будто ничего не знаешь.
— Я много о чем знаю, что именно тебя интересует? — сказал Дам, подавшись слегка вперед и улыбнувшись с капелькой издевки.
— Я хочу, чтобы ты оставил за дверью эти дурацкие шутки и рассказал, что это было сегодня.
Виктория была близка к тому, чтобы сорваться на крик, слова ее источали такой яд, что казалось, будто они способны прожечь человека насквозь, а глаза метали молнии.
Раджи с Итаном оставалось лишь переводить взгляд с Давида на девушку, словно в ожидании бури.
— Этим вечером ты нас повезла в клуб, где в последствии очень мило кинула нас с Томасом за столом, а сама пошла плясать с Торкио, — медленно говорил Дам, — Я ничего не упустил?
Подвыпивший Томас еле слышно хмыкнул в ответ на последнее замечание парня, а вот злобные глаза девушки наблюдали за Давидом, что вальяжно развалился на диване, закинув одну руку на его спинку. На его лице играла бесподобно отыгранная самодовольная ухмылка, однако взгляд был сосредоточен и выдавал его волнение.
Понимая, что он притворяется, изображая безразличие в то время, как ему самому невыносимо тяжело вести этот разговор, девушка решила отступить, чтобы не сделать хуже.
Что бы он ни сделал, он оставался ее другом, и Вик отчаянно верила, что случившееся вечером — ошибка, в которой он раскаивается.
— Ты лжешь, Дам, сам знаешь об этом, — устало проговорила Вики, убавив свой пыл, — я не собираюсь вытаскивать из тебя эти слова, расскажешь потом, как решишься.
Парень хотел было возразить на это очередной шуткой, что могла бы скрыть от девушки его переживания, но лишь молча уставился на Викторию.
— Если тебе нечего сказать, я иду спать.
— Нечего. Хороших снов, — отрезал Дамиано, желая как можно скорее закончить этот разговор.
— А тебе самой, Вик, нечего сказать? — неожиданно подал голос Итан, — ты говорила с ней?
— Да, говорила, — спокойно ответила она и повернулась к Давиду, — Радуйся, вроде бы она не собирается подавать на тебя в суд или раздувать этот конфликт, рассказывая все фанатам.
Проговорив это, Виктория молча поднялась на второй этаж и, хлопнув дверью, скрылась у себя в комнате.
Итан покачал головой и, кинув очередной недовольный взгляд на друга, тоже удалился, ни произнеся ни слова.
В скором времени и Томас, что уже чуть ли не успел задремать под этот не интересующий его разговор, тоже поднялся с дивана, покачнулся и, кинув на прощание «спокойной ночи», ушел к себе.
Дамиано усталым движением закрыл лицо руками, тяжело и протяжно выдохнул.
Почему не сказал им? Ведь они бы все поняли, смогли бы помочь, ему наверняка стало бы легче.
Но нет, гораздо приятнее было видеть это вездесущее осуждение в глазах всякого, хотелось чувствовать себя изгоем, которого обходят стороной даже самые близкие друзья.
Заслуженное наказание казалось куда лучше ободряющих слов и прощения.
Просидев какое-то время в окружении этих мыслей, Дамиано вышел к бассейну и закурил.
Было уже совсем светло, и сизый дым тут же растворялся в небе. Пение птиц казалось лишним и неправильным, учитывая то, что было на душе у парня.
Воспоминания о прошедшем вечере, словно проникающие под кожу иглы, пронизывали сознание и заставляли ненавидеть себя еще больше с каждым ее криком, что раз за разом повторялся в его голове.
Перед глазами вновь появился ее образ, ее глаза и стоящие в них слезы. Он вспомнил, как держал ее за руки, оставляя синяки, как прикасался губами к ее шее, закусывая нежную кожу, и хотелось кинуться в этот несчастный бассейн и никогда уже не всплывать, лишь бы забыть эти секунды и не думать больше о том, что теперь никогда не прикоснешься к ней.
Долгое время стоял он, глядя на поверхность воды, сам не замечая, что обдумывает эту сумасшедшую идею, которая сейчас казалось вполне своевременной.
Со стороны дома вдруг послышался скрип двери, и Дамиано вздрогнул, ужаснувшись мыслям, посетившим его голову только что.
На пороге стояла Виктория, которая тоже заметила его. Она внимательно оглядела парня, стоящего на краю бассейна, а затем перевела взгляд на воду и снова на его лицо.
Немой ужас тут же сковал ее, что она остановилась на ходу, догадавшись, о чем думал друг.
Почувствовав ее страх, он отступил на несколько шагов назад от воды и поднял руки в сдающемся жесте, что заставило девушку чуть слышно выдохнуть с облегчением и почти безбоязненно подойти к нему.
— Мало было тебе, да? Решил еще больше напугать всех, — кричала она, — если еще раз что-то подобное увижу…
Вики запнулась и отвела от него взгляд, пытаясь скрыть от Дамиано подступающие к глазам слезы.
— Я не собирался вредить себе… В крайнем случае сейчас, — добавил он задумавшись.
Плечи Вики чуть подрагивали, и она начала тихо всхлипывать, смотря на парня.
— Почему ты не можешь просто рассказать мне все? Это что так трудно? — затараторила сквозь слезы девушка, — Мы вместе почти всю жизнь, доверяем друг другу абсолютно все. Что не так с тобой? Почему ты для меня почти как брат, на которого я всегда могу положиться, а ты не можешь даже поделиться со мной своей проблемой и позволить помочь?
— Потому что ты не поможешь! — прорычал Дам, отвернувшись от нее, — никто не поможет.
Конец фразы прозвучал гораздо тише и так неуверенно, словно эта разрывающая душу мысль только сейчас посетила его.
— Прекрасно! — воскликнула Вик, с таким остервенением, что из глаз брызнули скопившиеся в них слезы, — значит отныне, не хочешь разговаривать — не надо! Живешь сам по себе, и справляешься с проблемами тоже сам. Но берешь себя в руки и делаешь так, чтобы от тебя не страдала вся группа.
Резко развернувшись, девушка собиралась направиться прочь от парня, но он окликнул ее. Слабый дрожащий голос заставил ее остановиться:
— Вик, прошу… Как она?
Девушка не видела лица Дамиано сейчас, не видела и когда кричала на него перед тем, как развернуться и уйти. Ей стала совестно за то, что сорвалась и нагрубила. Она видела, что ему тяжело, хотела помочь, а в итоге сделала только хуже.
— Не лучше, — ответила Вики, — она боится, и очень сильно.
— Можешь рассказать что-нибудь еще… о ней? — спросил он, сглатывая. Видно эти слова давались ему нелегко.
— Да, по дороге к машине, я там телефон свой забыла.
Опустив голову так, что длинные волосы спадали на лоб, закрывая от Дамиано обеспокоенный взгляд Виктории, он медленно поплелся за ней.
— Встретила я ее в клубе, в туалете, сам понимаешь в каком виде, благодаря тебе. Потом помогла ей привести себя в порядок и даже подвезла до дома…
— Ты знаешь, где она живет? — перебил Дам.
— Даже не думай… Бедняжка, она всю дорогу дрожала и даже не слушала, что я ей говорю. Я не представляю, как бы она сама домой добиралась в таком состоянии, хорошо, что я ее встретила.
— Когда ты поняла… что это был я?
— Ну я… попросила ее описать парня, что напал на нее. Я знаю, что должна была ее отвлечь от всего этого, а не наоборот, но мне казалось важным узнать, как он выглядит, — вздохнула Вик, — я только не понимаю, как после всего этого, она могла сказать, что ты красивый?
— Она сказала это? — переспросил Дамиано и застыл на месте, глядя на подругу, пытаясь понять, что не ослышался.
— Ага, представляешь.
С этими словами Виктория полезла в машину, чтобы достать свой телефон.
— И еще, мы с ней завтра договорились куда-нибудь сходить вместе, — послышался приглушенный голос девушки из машины, — Вообще, она реально классная, и я все еще злюсь на тебя за то, что ты сделал.
